— Боже мой, ты так прекрасна!
Элли смотрела на него из-под полуопущенных ресниц, в смущении наблюдая, как он пожирает взглядом ее небольшие груди, словно никогда в жизни не видел ничего более захватывающего.
— У тебя такие маленькие розовые соски. — Он потрогал пальцем один, как бы подчеркивая свои слова. — Я думаю, они слаще всех, которые я когда-либо видел.
От его теплого дыхания по ее коже побежали мурашки. Элли ошеломленно ахнула, когда он коснулся ее языком. Их взгляды встретились. Его глаза потемнели, и в них появилось нечто, чего она не смогла распознать. И тут он накрыл ртом ее грудь.
Жаркая волна наслаждения захлестнула ее. Она инстинктивно прогнулась навстречу его губам и вцепилась пальцами в густую копну его волос, крепче прижимая его голову к себе. Эрик втянул ее сосок глубоко в рот, слегка покусывая зубами, и она вскрикнула.
Господи, это было немыслимо — словно он вытягивал что-то из самых ее глубин. И каждое грешное ощущение, порождаемое в ее груди его ртом, отдавалось в ее интимном месте. Пульсация. Жар. Жажда.
Из его горла вырвался короткий стон, и он проник рукой под подол рубашки. Прикосновение его пальцев к внутренней стороне бедра вырвало ее из мечтательного оцепенения. Элли застыла и сомкнула бедра, зажав его руку.
— Там нельзя.
Он оторвался от ее груди и улыбнулся:
— Успокойся, милая. Тебе не о чем беспокоиться. — Он заглянул в ее глаза. — Я всего лишь потрогаю тебя пальцами. Тебе это понравится.
Но это казалось слишком… интимным.
— Доверься мне, — прошептал он.
Медленно, с опаской, Элли расслабила ноги, отпустив его руку.
Первое же прикосновение его пальца вызвало у нее дрожь. Второе заставило ее тело жаждать большего. А третье… на третий раз он проник пальцем глубоко внутрь, заставив ее застонать. Ей показалось, что она заглянула в рай.
Эрик прервал поцелуй, и Элли услышала его хриплое дыхание.
— Боже, ты такая нежная и влажная!
Он вращал пальцем внутри ее, опираясь ладонью на пушистый холмик. Жар вспыхнул у нее внутри. Элли чувствовала, как в глубине нарастает что-то мощное и неотвратимое. Он ускорил вращение пальца, двигая его туда и обратно, и она начала непроизвольно вскидывать бедра навстречу его руке.
Эрик безуспешно пытался сдержать бешеное биение своего сердца. Страстный отклик Элли убивал его. Кто мог предположить, что под чинной, строгой внешностью малышки скрывается сердце страстной женщины?
Проклятие, это было больше, чем может вынести мужчина. Ей повезло, что он способен держать себя в руках. И, тем не менее, ему было чертовски трудно напоминать себе, что он не может погрузиться в нее, в особенности, когда она с такой готовностью поднимает навстречу его руке свои миниатюрные бедра и ее небольшие груди приближаются к его губам.
Ее груди оказались для него сюрпризом. Он уже начал подумывать, что, наверное, допустил оплошность, не уделяя маленьким грудям достаточно внимания. Чего ей недоставало в размерах и массе, она с лихвой компенсировала формой. Он не мог припомнить, чтобы хоть когда-нибудь видел два холмика нежной, кремовой плоти такой изысканной формы.
Жар разлился у него в паху. Прелестные и розовые, они напоминали ему две спелые ягоды. Идеально подходящие, чтобы зажать их между зубами. И они были такими же сладкими, прижимаясь к его языку.
Она всхлипывала и извивалась под его рукой.
Прекрасно. Он наблюдал, как удовольствие разливается по ее лицу, и чувствовал странное стеснение в груди, непонятную жажду чего-то, которой он не испытывал никогда прежде. Ее кожа была так бархатисто нежна, тело так чертовски отзывчиво. И эти ее легкие вскрики доводили его до исступления.
Его напряженная плоть болезненно пульсировала. Кровь набатом стучала в ушах.
Наверное, посещение сауны было не слишком удачной идеей. Жара спутала все его чувства. Его кожа горела, словно в огне. Все воспринималось острее и интенсивнее. Нежный женский аромат ее кожи обволакивал его.
«Успокойся. Дыши».
Он ощущал в груди стеснение и тяжесть.
Что, черт побери, с ним случилось? Все пошло совсем не так, как он планировал. Он хотел действовать неторопливо, затягивая каждую ласку, каждое прикосновение. Но вместо этого руки его дрожали, движения были порывистыми и неловкими.
Элли теперь прерывисто дышала, частые стоны непроизвольно вырывались из ее горла.
— Пожалуйста…
Эта ее тихая мольба об облегчении взывала ко всем его мужским инстинктам, требуя сделать ее своей. Он не мог думать ни о чем другом, кроме как сорвать с нее и с себя одежду, чтобы их обнаженные тела соприкасались, и врезаться в ее жаркую глубину, упиваясь тем, как ее крики наслаждения отдаются у него в ушах.
Эрик понимал, что она уже близка к разрядке, поэтому убрал руку. У нее возникло чувство, будто она все поднималась и поднималась к чему-то изумительному и в последний момент была отброшена назад.
— Не беспокойся, милая. Сейчас будет еще лучше. — Его голос был напряжен и отрывист. — Я хочу ощутить твой вкус.
Это хорошо, подумала Элли. Что угодно, только бы отпустить эту тугую пружину, скрутившуюся у нее внутри.
Эрик осторожно уложил ее на скамью и опустился на колени. Медленно подняв подол ее рубашки выше бедер, он наклонил голову.
Инстинктивно она попыталась сжать колени, но было уже поздно. Он лизнул ее, и удовольствие было таким сильным, что ее возражения растворились в потоке жаркой страсти. Пусть лучше она позже умрет от смущения, чем заставит его остановиться сейчас. Она даже вообразить не могла, что возможно испытывать такое.
Эрик положил ладони на ее бедра, крепко удерживая ее.
— Открой глаза, Элли. — Она послушалась. — Я хочу, чтобы ты смотрела, когда я доставляю тебе удовольствие.
Их взгляды встретились. Видя его губы так близко… ну почему ее желание от этого только возросло? Почему это показалось ей таким эротичным и греховным? Она вся дрожала от желания. От предвкушения.
Эрик поцеловал ее, и она обмякла. Его губы были такими мягкими и нежными. Его язык скользнул внутрь и принялся ласкать ее, пока она не начала приподнимать бедра. Пока ей не показалось, что она вот-вот умрет от наслаждения.
— О Господи! — простонала она.
Это невозможно было остановить.
Напряжение достигло высшей точки.
— Вот так, милая, — пробормотал он.
Элли закричала, чувствуя, будто разрывается на части, будто тугой клубок ощущений взорвался внутри ее. Плоть ее пульсировала возле его губ, и он не отпускал ее, пока последний спазм наслаждения не угас.
Бешеное биение ее сердца понемногу успокоилось, и Элли очнулась. Эрик отстранился от нее, но все еще держал в руке подол ее рубашки.
