Лина понимала, что в ее голосе звучит откровенное раздражение. Но что толку быть богиней, если ты все равно можешь ошибаться?
Взгляд Деметры был теплым, мягким.
— Мудрость не приходит вместе с бессмертием, дочь! — Богиня подчеркнула последнее слово, чтобы напомнить Лине о роли, которую она должна играть. — Мудрость приходит только с опытом. А тебе в жизни пришлось набраться отличного опыта. Прислушивайся к своей интуиции. Не забывай пользоваться разумом. Верь в себя. И если сделаешь ошибку, извлеки из нее урок. — Хрустальный шар начал наполняться белесыми клочками, похожими на обрывки облаков, затенявшими лицо богини. — Возвращайся к Гадесу с моим благословением, дочка.
Голос Деметры затих, изображение исчезло.
Лина вздохнула. Она осталась с тем, с чем и была, — то есть наедине с собой.
— Ну, надеюсь, Персефоне в «Хлебе богини» придется не так трудно, — пробормотала она.
Туман внутри хрустального шара снова закружился. И пока Лина изумленно наблюдала за ним, шар прояснился, и Лина увидела нечто такое, от чего ее просто-таки скрутило приступом тоски по дому.
Лина наклонилась к оракулу поближе, полностью захваченная зрелищем.
В «Хлебе богини» определенно был удачный день. Маленькая кондитерская при пекарне была битком набита посетителями. Лина удивленно моргнула... да там вообще не было ни единого свободного места! Она всматривалась в волшебный шар, подсчитывая знакомые лица и видя, что они оказываются в меньшинстве. Большинства гостей кондитерской Лина не знала.
И все они выглядели весьма довольными. Люди разговаривали, смеялись... Лина снова моргнула, потом ее лицо расплылось в довольной улыбке. Они ели пиццу по-римски, ту самую пиццу, благодаря рецепту которой Лина и вызвала Деметру.
Еще Лина обнаружила новые плакатики, висевшие на стене за стойкой. Четким, дерзким шрифтом на одном из них было написано:
«PIZZADELGIORNO, Пицца дня! Времена года — QUATTROSTAGIONI— с вашими любимыми начинками: томаты, артишоки, грибы, оливки, три сорта сыра и итальянская копченая ветчина».
На втором плакатике красовалась надпись:
«Вино дня, vinodelgiomo: Антинори Кьянти Классико Пепполи».
Была еще и третья надпись, смутившая Лину. Надпись была краткой:
«Сливочный сыр с амброзией, количество ограниченно».
Сливочный сыр с амброзией? Что бы это могло означать?
А потом Лина почувствовала, как ее лицо загорается: она увидела саму себя, не спеша проходящую через вращающуюся дверь кухни в кондитерскую. Лина недоуменно покачала головой, не желая соглашаться с увиденным.
Что это Персефона сотворила с ее телом?! Богиня была одета совсем не в один из отлично сшитых деловых костюмов Лины. Она нарядилась в крошечную шелковую юбочку цвета фуксии и свободную блузку с короткими рукавами, цвета медовой дыни. Юбка была короткой. Очень короткой! А цвет! У Лины вообще никогда не было вещей цвета фуксии! Треугольный вырез блузки был настолько глубок, что почти обнажал грудь Лины. Лина с разинутым ртом таращилась на собственное тело. Длинные ноги, почти полностью открытые, были загорелыми, как и все тело... которого, по мнению Лины, было видно слишком много. И еще она похудела...
Лина сощурилась, присматриваясь к себе. Нет, похоже, на самом деле она не потеряла в весе. Просто она выглядела очень бодрой и здоровой. Все ее округлости остались на месте. Только она как-то подтянулась, линии стали более четкими. И волосы изменились. Они отросли... да, стали длиннее на пару дюймов. Но как это может быть? Лина ведь отсутствует всего лишь день-другой? Лина еще раз присмотрелась. Да, определенно, волосы стали длиннее. Они падали на плечи беспорядочными локонами, придавая Лине такой вид, словно она только что попала в порыв ураганного ветра.
Какой-то мужчина помахал рукой, и она ответила ему дерзкой улыбкой, встряхнув головой. Мужчина... merda! Это был не просто мужчина, это был уж слишком молодой парень, и он обратил на Лину внимание? Лина изумленно наблюдала, как она бесцеремонно флиртует с молодым, красивым, мускулистым, очень молодым человеком, явно хорошо ей знакомым. Ему вряд ли могло быть больше двадцати пяти...
Молодой человек наклонился и поцеловал Лину в губы. Прямо в кондитерской! На глазах у всех!
— По-поверить не могу, черт побери!
Лина была слишком потрясена, чтобы даже выругаться как следует — хоть по-итальянски, хоть по-английски.
Персефона засмеялась и ускользнула от своего поклонника. На долю секунды она оглянулась и подмигнула. Подмигнула Лине.
Лина отшатнулась от хрустального шара, как будто ее ударили. А шар снова начал заполняться белесым туманом и вскоре утратил прозрачность. Картина «Хлеба богини» развеялась как дым.
— Что-то не так с оракулом, богиня? — раздался за спиной Лины низкий голос.
Лина резко обернулась и обнаружила, что рядом с ней стоит мужчина. Фантастически прекрасный мужчина.
— Персефона! Я и не понял сразу, что это ты!
— Привет, — выдохнула Лина, прикладывая дрожащую руку к бешено бьющемуся сердцу. Кто этот обалденный мужик?
И тут в ее уме всплыло имя, похожее на эротический шепот: «Аполлон».
Лина помахала ладонью перед лицом, пытаясь остудить пылающие щеки, и постаралась взять себя в руки.
— Ты меня напугал... э-э... Аполлон.
Бог прислонился к огромному валуну. Он был одет в короткую кожаную тунику, украшенную на груди металлической пластиной; на его бедрах красовалось нечто странное, похожее на юбочку из отдельных полос. Однако «юбочка» никоим образом не придавала Аполлону женственного вида. Еще на прекрасном боге были сандалии, завершавшие его наряд. В остальном его тело было обнажено. Слишком обнажено. Аполлон, казалось, весь состоял из длинных, обтянутых золотой кожей мускулов. Улыбка у него была идеальной и очень привлекательной. Лина не могла отвести от него глаз.
Бог кивком головы указал на хрустальный шар.
— Говорила с Деметрой?
— Э-э... да.
— Она сейчас в гостях у Геры. Думаю, они вместе замышляют что-то новенькое, чтобы досадить Зевсу. — Аполлон конспиративно понизил голос, его глаза заблестели. — Ходит слух, что Громовержец спутался со смертной девицей... опять! — Аполлон задумчиво почесал подбородок. — Вроде бы имя несчастной девы — Ио. — Он покачал головой и рассмеялся, его удивительно синие глаза озорно вспыхнули. — Я никогда не понимал характера Геры. Всем известно, что Зевс неравнодушен к красоте, но он ведь выбрал себе только одну жену. Зачем она тратит зря время на ревность?
Лина вскинула безупречные брови.
— Так ты считаешь совсем неважной измену брачным узам?
— Я считаю, что важно искать удовольствий, и тебе это отлично известно, Персефона. — Взгляд Аполлона разом стал интимным, соблазняющим.
