В большинстве своем это художники, рисующие виды Москвы и ее
достопримечательности, но встречаются и те, кто продает сувениры - матрешек,
расписанных шаржами известных политиков, знаки отличия военизированных структур
советского времени, оловянных солдатиков, шкатулки "под палех" и
ложки "под хохлому".
Сергей очень рассчитывал на то, что продавцы сувениров
подскажут ему что-нибудь дельное.
Рынду он увидел сразу. И даже ни секунды не сомневался, что
это именно он. Действительно, Иван-царевич, голубой с белым, и шапка высокая, и
на плече длинный топор, похожий на секиру. Рында вместе с другими оловянными
фигурками - гусарами, драгунами, казаками, солдатиками, матросиками и
милиционерами - стоял на деревянном подносе, а сам поднос висел на ремнях,
охватывающих тощую шею продавца - интеллигентного вида юноши в тонких очках, с
длинными волосами и прыщами на лбу.
- Почем Иван-царевич? - спросил Зарубин, беря в руки
фигурку рынды.
- Для вас двадцать, - вежливо ответил продавец чуть
надтреснутым голосом.
- А для них? - Сережа мотнул головой в сторону дверей
театра, из которых как раз начали выходить зрители.
- Полтинник.
Пятьдесят долларов за фигурку. Ничего себе. Или здесь берут
в евро? Тогда получается еще дороже. Но Зарубин обратил внимание, что продавец
не поправил его, когда Сережа назвал рынду Иваном-царевичем, и не начал
блистать эрудицией, объясняя про непосредственного и постоянного телохранителя
государя. Не счел невысокого и некрасивого мужичка достойным слушателем?
Или действительно не знает? Принесли ему очередного
оловянного солдатика, толкнули за бесценок, продавец выставил его на лоток,
назначил свою цену, в детали не вникал.
- Вообще-то это рында, мне как раз для коллекции его не
хватает, - начал Зарубин, надеясь вызвать в продавце интерес и втянуть его в
разговор.
Но тот интереса не проявлял, потому что из театра толпами
выходили потенциальные покупатели и надо было предлагать товар, а этот
невзрачный тип стоит тут и весь лоток загораживает.
- Так вы берете или нет? - нетерпеливо спросил
продавец, делая шаг в сторону, чтобы Сережина спина не мешала обзору.
- Я бы взял, но для меня двадцать долларов - дорого. А
подешевле не отдашь?
- Я лучше туристам за полтинник отдам, - выдвинул
весомый аргумент прыщавый очкарик - Не возьмут, - авторитетно заявил Сережа. -
Он нужен только для коллекции, сам по себе он гроша не стоит. А у иностранцев
таких коллекций нет.
- Откуда вы знаете? - парень метнул в Зарубина
подозрительный взгляд.
- Так они же наши, российские, к двухсотлетию МВД
специально сделаны. Их всего несколько штук, министр особо почетным личностям
вручал, и еще пару коллекций через магазины продали. Мой тесть купил, он в
ментуре до генерала дослужился, вот и взял себе на память перед тем, как на
пенсию выйти. А собака взяла и сожрала. Ищу вот теперь.
- Какая собака? Кого сожрала?
Продавец наконец отвлекся от толпы зрителей и обратил
внимание на Зарубина. Сережа больше всего боялся, что сейчас подойдет
какой-нибудь развеселый туристишка, увидит красивую фигурку и купит ее
быстренько за полсотни баксов. Помешать покупке невозможно, не вызывая
скандала, а зачем Сереже скандал? Совершенно он ему не нужен. А если не
помешать, то фигурка уплывет, и ищи ее потом… А продавец от всего отопрется,
покупка документально не зафиксирована, и скажет этот прыщавый гений лоточной
торговли, что никакого рынды он в глаза не видел. И разрешение на торговлю у
него наверняка есть, а если и нет, то, значит, местные менты прикормлены и на
растерзание его не отдадут.
- Да моя собака, ротвейлер, свирепая до жути. Схватила
фигурку зубами, хрясь - и пополам, - вдохновенно врал Сергей, даже не пытаясь
сообразить, можно ли перекусить оловянное изделие самыми крепкими собачьими
клыками. - Тесть в обмороке, теща в истерике, а жена мне и говорит, мол, ищи
фигурку где хочешь и без нее не возвращайся. Вот и ищу уже второй месяц.
Теоретически, можно было бы придумать легенду и попроще, без
собачье-обморочных страстей, но для Сережи самым главным было не говорить, что
рынду украли. Потому что продавец тогда испугается, что тот, кто ему толкнул
фигурку, сам ее украл, и может возникнуть перспектива уголовного дела о сбыте
краденого. Пугать продавца нельзя, иначе он вообще откажется разговаривать. И
того, кто принес ему рынду, ни за что не сдаст, будет упираться до последнего и
говорить, что нашел фигурку на улице. А потом звякнет кому надо, да и
предупредит, что кое-кто насчет кражи интересуется. И вполне возможно, что
милиция. Вот этого уж совсем не хотелось бы.
- Слушай, семейная жизнь рушится… Нет, друг, я все
понимаю, у тебя свой бизнес, тебе задешево отдавать невыгодно, ты и так мне
навстречу идешь, все-таки двадцать - не пятьдесят, но у меня и двадцати нет То
есть шестьсот рублей у меня, конечно, есть, но тогда мне до зарплаты впроголодь
жить придется. Чего ж мне делать-то, а? Может, посоветуешь что-нибудь?
- Да что же я могу вам посоветовать? - растерянно
произнес тощий коробейник, раздавленный тяжестью свалившегося на Зарубина горя.
- Я не знаю, где можно взять дешевле.
- А в том месте, где ты рынду взял? Это магазин или,
может, склад какой-нибудь? Вдруг там еще есть? Я бы смотался, поговорил, может,
отдали бы подешевле.
- Я не в магазине брал, мне знакомый один принес.
Ну слава богу, сдвинулись с мертвой точки. Надо давить
дальше, пока торговец не опомнился.
- А у него нету больше? Или, может, он места знает?
- Не знаю, я у него не спрашивал.
- Так давай спросим. Телефон знаешь?
Зарубин с готовностью вытащил из кармана мобильник и сделал
вид, что собирается звонить.
- Не, телефона не знаю. Он сам приходит иногда,
предлагает кое-что, я беру, если мне подходит.
- Слушай, друг, как бы мне его разыскать, а? - Сергей
скроил самую жалобную физиономию, какую сумел. - Сам понимаешь, такое дело… За
любую соломинку хватаюсь, жена каждый день плешь проедает, прямо никакой жизни
не стало. Еще и собаку грозится в ветлечебницу отвести и усыпить, если рынду не
найду. Она с самого начала моего пса не любила, а теперь совсем озверела.
Видно, парень был неравнодушен к собакам, и упоминание об
усыплении ротвейлера свое дело сделало.
Отойдя от коробейника на несколько метров, Зарубин слился с
толпой и позвонил по мобильнику Пете Ильину, которому велел ждать в машине и не
высовываться. Через пять минут Петя подошел к прыщавому распространителю
сувениров и купил рынду. Правда, уже за тысячу рублей, но все равно это было
дешевле, чем для иностранцев.
***
Мишаню-наркомана по фамилии Шарыло и по кличке Рыло нашли
легко, он постоянно терся на рынке и ни от кого особенно не прятался.
Оперативники задержали его и привели в ближайшее к рынку отделение, чтобы
побеседовать о бренности жизни. Ребята они были опытные и понимали, что Мишаня
- вор и наркоман, но никак не убийца. Поэтому задерживали его без помпы и
лишнего шума, просто подошли, взяли под ручки и попросили пройти в сторонку
поговорить. Мишаня и не думал упираться: "дури" с собой, к счастью,
не было, в последнее время ничего серьезного он за собой не числил, а по старым
делам все давно быльем поросло, украденное сбыто, деньги потрачены, так чего бы
с ментами не побазарить? Риска никакого, а вдруг да удовольствие получит.
