Ладно, завтра. Все завтра.
- Конечно, Глеб Борисович, я передам.
Черт возьми, а если гибель Славчиковой попала в
телевизионные выпуски новостей? Богданов услышит. Он дома один. Кошмар. Что же
делать?
Она никак не могла принять решение, поэтому стала думать,
как бы потянуть время. Что бы такое сказать?
Или спросить?
- А для чего к вам приезжал Ильин? Что-нибудь
случилось?
- Он интересовался, как мы придумываем детективные
сюжеты и откуда так хорошо знаем работу милиции.
Почему-то его это очень интересует. Вообще ваш коллега Ильин
производит хорошее впечатление, начитанный, всем интересуется. Спрашивал, кто
из работников милиции нас консультирует.
- И что вы ему ответили? - напряженно спросила Настя.
- Что мы ничьими консультациями не пользуемся.
- А Ильин не предложил вам свои услуги в качестве
консультанта?
- Нет, - голос Богданова звучит ровно и чуть удивленно.
- Какой странный вопрос. А что, он должен был мне это предложить?
- Нет-нет, я просто так спросила. Вы не беспокойтесь, я
передам Петру насчет книги.
- Всего доброго, Анастасия Павловна.
- До свидания, - пробормотала она.
Петя Ильин. Какого черта он сунулся к Богданову со своими
вопросами? Ведь решено же было не трогать соавторов до поры до времени, не
пугать их разговорами о материалах журналиста Нестерова. Конечно, Петька про
материалы впрямую не спрашивал, действовал с подходцем, дескать, откуда вы так
хорошо знаете нашу работу, да как ловко вы все это придумываете, в надежде
услышать в ответ, что есть материалы, в которых много чего написано… Или хотя
бы слова о том, что вот Катерина у нас все это придумывает… Или Вася. В общем,
любой намек годится, от него можно отталкиваться.
Но зачем, зачем Петька это сделал? Какие лавры ему покоя не
дают? Чего он хочет добиться? Мог же все испортить. А может, и испортил уже Он
пришел проситься в группу, работающую по делу об убийстве Лаптевой. Сам пришел.
И не месяц назад, а именно сейчас, когда убили Глафиру Митрофановну, и не
где-нибудь, а в квартире знаменитого писателя Богданова. Он проявлял повышенный
интерес к писателям, просил Настю дать ему возможность побеседовать с ними и
даже открыто говорил о том, что ему интересно, откуда они берут хитрые сюжеты о
махинациях в милиции и прокуратуре. Он все сказал, а она не услышала.
Сколько ему заплатили, гаденышу? Или не заплатили, а
запугали? Нет, скорее заплатили, уж больно он жизнерадостный. Ожидание
обещанных денег создает хорошее настроение, а шантаж - никогда.
Погодин и его люди велели Боровенко разбить стекла в машине
Богданова, когда все соавторы будут вместе.
Глеб Борисович должен был обратиться в милицию, ведь машина
застрахована, а без справки из милиции страховку не выплатят. Но он не
обратился.
Тогда прислали игрушечную бомбу. И снова - тогда, когда они
все вместе. Они должны были испугаться и вызвать милицию. И вызвали бы, если бы
не Богданов, который был категорически против, а ссориться с ним никто не
захотел.
И в том, и в другом случае все трое попадают в руки как
минимум дознавателей, и можно завязывать с ними контакты и задавать любые
вопросы. Найти среди работников милиции человека, который за деньги возьмется
выудить у соавторов нужную информацию, - раз плюнуть. Главное, чтобы все было
естественно и не вызывало подозрений. Можно было бы просто разыграть спектакль
и познакомиться со всеми троими, но какая разница? Что так спектакль, что эдак.
А работник милиции - это человек, на вопросы которого как-то неловко и опасно
не отвечать, даже если они не относятся к делу.
Так что вариант получался беспроигрышный.
Но не складывалось. Богданов не хочет связываться с милицией.
Значит, надо его заставить. Надо сделать что-то такое, после чего появление
милиционеров станет совершенно неизбежным.
Господи, до какого же цинизма надо дойти, чтобы ради такого
дела убить старуху? Можно было бы обокрасть квартиру, ведь ключ у них был.
Правда, поняв крутой нрав Глеба Борисовича, они не могли быть уверены, что он
заявит о краже. И скорее всего он не заявил бы.
А убийство - это наверняка. Слишком большую ценность
представляют для Погодина материалы Нестерова.
Что он собирается с ними делать? Понятно что - шантажировать
тех, кто является героями этих материалов и пока уцелел. Вымогать у них деньги.
Или выгодно продать материалы каким-нибудь предвыборным штабам, ведь совсем
скоро выборы в Госдуму, а через четыре месяца - президентские. На такие
материалы спрос будет огромным, и, умело торгуя ими, можно стать миллионером,
да не рублевым, а условно-единичным, евро-долларовым.
Что же делать с Петькой? Надо срочно что-то придумывать,
надо как-то отслеживать его разговоры, передвижения, контакты, надо выяснить,
кто дал ему поручение и обещал заплатить, перед кем он отчитывается. Но она так
устала, что уже не в состоянии ничего толкового придумать. Пусть думают те, у
кого голова лучше работает.
Настя сняла трубку и позвонила Короткову на мобильный.
- Ты где, Юр? Где я тебя застала?
- В дороге, подъезжаю к дому.
- Ты мне срочно нужен.
- Ася…
- Это правда очень срочно. И очень важно. Без шуток.
Если ты устал и не хочешь никуда ехать, я сама приеду.
- Да ладно, ты же ночь не спала, куда тебе ехать, -
безнадежно ответил Коротков. - Выходи через полчаса, я подъеду, отвезу тебя,
заодно и поговорим.
Еще полчаса на работе. И потом долгий и трудный разговор с
Коротковым. Да, с третьей попытки попасть домой тоже не удалось. Но уж четвертая-то
наверняка окажется успешной.
- Слушай, дед, а мы с тобой молодцы, а? Сломались бы
раньше времени, ушли бы домой до того, как позвонил Богданов, так ничего и не
узнали бы, - сказала она, обращаясь к дедку и ловя себя на том, что разговоры с
фигуркой вслух стали входить в привычку. Может быть, это признаки начинающегося
старческого маразма? - Мы с тобой еще ничего, еще могем.
Глава 12
Разговор с полковником Афанасьевым Юра Коротков взял на
себя. Если начальник согласится с доводами Каменской, он свяжется с управлением
собственной безопасности и отдаст Петю Ильина им на съедение. Пусть сами
устанавливают наблюдение за шустрым любителем литературы, - Только, Аська, они
должны знать, кого искать. Что у нас есть по этому Николаю?
- Мало что, - призналась она. - С супругами Боровенко
Николай встречался всего три раза. В первый раз они беседовали поздно вечером в
машине, встреча продлилась всего несколько минут. Во второй раз он передал
аппаратуру для прослушивания, в третий - взял ключ, выкупленный у Шарыло.
Вторая и третья встречи состоялись тоже в темное время в малоосвещенных местах
и были очень краткими, не дольше минуты. Осторожный, сволочь! Остальные
контакты были по телефону. Они его толком и не рассмотрели. Возраст - между
сорока и сорока пятью, как им показалось. Волосы прямые, коротко стриженные, на
лбу высокие залысины.
