– Софи, мне очень жаль.
– Сестра понимает, что тюрьма – совсем не подходящее место для ребенка. Она хочет, чтобы у Гарри была нормальная жизнь. – Софи помедлила. – И может быть… может быть, в конце концов она найдет в себе силы изменить свою собственную жизнь.
– Я помогу ей, чем смогу, – пообещал Лайам.
– Спасибо, – прошептала она.
– Я поеду и повидаюсь с ней.
Софи кивнула:
– Хорошо.
– Если Эмми даст согласие на то, чтобы я усыновил Гарри, ты останешься еще на две недели? Пока не вернется Бетти? Помоги Гарри полностью освоиться в Неварре.
– С удовольствием.
Софи не отрываясь смотрела на него. Глаза ее были огромными, нежные губы слегка приоткрылись – и Лайам не смог справиться с собой. Против воли он наклонился к ней…
И замер. Он не должен ее целовать. Это нечестно. Она неправильно его поймет. Или правильно?
– Лайам?
– Я…
Порывисто подавшись вперед, Софи прикоснулась губами к его губам.
Это было волшебно! Лайам не мог отодвинуться, однако и придвинуться ближе, чтобы ощутить ее всем телом, всей кожей, не мог. Но как оторваться от губ Софи?!
Мучительно медленно, очень бережно он прижался к ее губам. Он должен сохранить в памяти каждый их изгиб. Нежно прикусив зубами нижнюю губу Софи, Лайам обвел ее языком, насладившись сладостью и теплом.
Софи судорожно вздохнула, и он решил было, что она сейчас отпрянет, однако она теснее прильнула к его губам, а затем – потрясающе соблазнительно – провела языком по его нижней губе.
Лайам едва дышал. Он может сгореть, играя с огнем!
Софи привстала на колени. Обхватив его лицо обеими руками, она поцеловала Лайама – глубоко и страстно. Он был так поражен, что упал на спину, и она упала тоже – прямо на него. Он обнял ее за талию, чтобы удержать, и пальцы Лайама ощутили обнаженное тело. Страсть охватила его, и он принялся ласкать шелковистую кожу Софи.
Глаза ее расширились. Она прильнула к нему. Бело-красные искры желания ослепили Лайама.
– Я не думала, что это может быть так, – прошептала она, защекотав дыханием его губы. – Так… хорошо.
Лайам попытался открыть рот, попытался что-то сказать, но рука ее скользнула под его рубашку.
– Я мечтала об этом с тех пор, как увидела тебя обнаженным.
Ее откровенное признание заставило Лайама сжать зубы. Когда женщина снова прильнула к нему – неугомонная и жаждущая новых ощущений, – он осторожно отодвинул ее. Лайам не мог здраво мыслить, когда она прижималась к нему.
Софи изогнулась навстречу ему, и он простонал:
– Софи, ты не понимаешь, что делаешь.
– Ошибаешься. Я прекрасно знаю, что делаю. Я пытаюсь тебя соблазнить.
Она гладила его плечи, шею. Он смотрел на ее губы, влажные и сочные, и пытался подавить желание, пронзавшее его. Приподняв бровь, Софи поинтересовалась:
– Я все правильно делаю?
Он пробормотал:
– Все правильно. И все блестяще.
Она одарила его ослепительной улыбкой.
– Софи, я…
Женщина прижала палец к его губам:
– Не стоит сейчас говорить о будущем. Мне не нужны никакие обещания, Лайам. Могу я хоть раз в жизни выяснить, как это бывает между мужчиной и женщиной? Без всяких обещаний, не думая о будущем.
Она хочет, чтобы он занялся с ней любовью? У него появится возможность изгнать грусть из ее глаз. Лайам страстно желал заняться любовью с Софи – медленно, нежно, – показать ей, как прекрасна может быть близость.
– Пожалуйста, Лайам.
Он не мог противиться.
– Я даже не представляла себе, что это… чудесно.
Лайам неспешно, даже лениво, провел рукой по ее телу – от подмышки до бедра. Его руки были ласковыми, дразнящими… Чувство удовлетворения охватило мужчину, когда она содрогнулась, а ее яркие глаза затуманились.
– Открою тебе маленький секрет, – прошептал он. – Я тоже не представлял.
Лайам провел большим пальцем по нижней губе Софи, затем запрокинул ее голову назад – для поцелуя, теплого, нежного… настоящего.
Глава 11
Софи стала любовницей Лайама. Или наоборот: он стал ее любовником. Следующие три дня они занимались любовью.
Он был таким нежным, таким чутким, таким благородным! Он пробудил в ней новые ощущения. Софи стала чувствовать себя не только защищенной, но любимой, прекрасной и свободной.
Вчера днем Лайам улетел в Перт. В первую очередь для того, чтобы встретиться с Эмми. Он взял с собой фотографии Лукаса и обещал Софи, что очень осторожно сообщит Эмми о смерти Лукаса и о своем желании усыновить Гарри. Но мог и не обещать: она не сомневалась, что именно так он и поступит. Софи знала, что Лайам будет обращаться с ее младшей сестрой вежливо и уважительно.
Она передала ему письмо для Эмми: в нем рассказывалось о Неварре и о том, какая прекрасная жизнь ожидает здесь Гарри. Софи писала, что Лайам очень любит малыша и это чувство взаимно.
Софи понимала, что поездка очень важна для Лайама – от нее зависит будущее Гарри. И все же она изнемогала от желания ощущать себя в его объятиях, целовать его, гладить и ласкать. Она хотела, чтобы они самозабвенно и страстно занимались любовью.
Вздох вырвался из ее груди. Занимались любовью… Она уже не боялась этого. С Лайамом ей не было страшно.
Потому что она любит его.
Колени ее подогнулись, и она опустилась на стул. Любит?
Гарри подполз к ней и, поднявшись, прижался к ее коленям.
– Соф, Соф, Соф!
Софи подхватила его на руки, крепко обняла.
– Ты голоден, мой прекрасный мальчик? – Он калачиком свернулся у нее на коленях, и сердце ее сжалось. – Тебе пора вздремнуть, мой господин.
Софи приготовила бутылочку для малыша и, накормив его, уложила в постель. Затем вернулась на кухню, заварила себе чай.
Она любит Лайама?
Конечно любит! Как же ей его не любить? Разве может женщина устоять перед мужчиной, который обожает ребенка так, как Лайам обожает Гарри? Как можно не влюбиться в человека, который стремится всем делать добро?
Лайам уверен в себе и энергичен, он – лидер, а еще он добрый человек. Феноменальная комбинация!
– У меня нет никаких шансов, – пробормотала Софи.
И к тому же у него широкие плечи, стройные бедра, сексуальная улыбка. Он пылкий, чувственный, благородный любовник.
Подумать только! Она сказала Лайаму, что не требует никаких обещаний. Сейчас она готова была пообещать ему все. Ее не устроят встречи время от времени. Нет, она мечтает остаться с ним навсегда и построить прекрасную жизнь с ним и с Гарри…
