Мы молча повиновались. Иосиф поводил «совком» вокруг нас, а потом буркнул:
– Пошли в гостиную.
– Глупо приходить в ваш дом с «жучками», – улыбнулась я.
Макинтош молча вошел в просторную комнату, сел в кресло и сухо произнес:
– Слушаю.
Я опустилась на диван и начала задавать вопросы, которые пришли в голову Денису. Минут через десять Иосиф откинулся на спинку кресла.
– Я понимал, что вы можете докопаться до истины, но все-таки надеялся на глупость ребят из вашей бригады.
Денис ухмыльнулся.
– Извините, не оправдали ваших ожиданий.
– Ребята, лучше закройте дело, – посоветовал Макинтош. – Казакова покончила с собой, и точка. Объясните ее мужу: смерть Ольги – стопроцентный суицид, она любовника завела, СПИД подцепила, испугалась и решила поиграть в парашютиста.
– Здорово! – восхитился Денис. – Круто придумано.
– Начнете копать, такое на свет вытащите, что сами не обрадуетесь, – пригрозил Макинтош.
– Мы рискнем, – сказала я. – Не в первый раз! И к вам пришли не с наточенным мечом, хотим поговорить по-дружески. Прослушки нет, приехали к вам домой, не стали приглашать в офис. И мы не отстанем. Будем, как вы выразились, копать. Поднимется шум, пойдет волна. Вам это надо?
– Уже понял, – мрачно перебил меня Иосиф. – Наслышан о тебе: Таня Сергеева – собака породы питбуль, вцепится – не отпустит.
Я взглянула на него.
– Приятно ощущать себя популярной личностью в узких кругах, но давайте вспомним о Зареме Агабишевой. Тонкое чутье питбуля подсказывает мне: вы отлично знаете, что случилось с девушкой.
Бывший следователь сложил ладони домиком.
– Вреда от вас больше, чем пользы, попретесь сапогами по хрусталю… Ладно, я не имею права этого рассказывать, но нарушу инструкцию. Иначе вы своей активностью только навредите. Женщины по имени Зарема Агабишева никогда не существовало, есть Зинаида Павловна Мухина, москвичка, идеально владеющая несколькими диалектами народов Кавказа. Ее мать родом из тех краев, с дочерью общалась на родном языке. Павел и Гаянэ Мухины работали в нашей структуре, дочь пошла по стопам родителей.
Я замерла в кресле, боясь пропустить хоть слово из рассказа Иосифа…
Олигарх Николай Федорович Холодов случайно заинтересовал начальство Макинтоша в конце 90-х годов прошлого века. Сотрудники, наблюдавшие за неким гражданином, установили, что их объект, прилетев в Москву из одной арабской страны, встречался с Аишей. Если бы жена Николая открыто пришла в дорогое кафе и пообедала там с гостем столицы, их рандеву не сочли бы чем-то особенным. Но супруга магната приехала в отдаленный район Москвы, причем не на своем автомобиле с личным шофером, а в метро. И одета она была не в одежду от мировых брендов, а в самую простую, купленную на вьетнамском рынке одежку. Наружное наблюдение засекло незнакомку, звонящую в квартиру, куда незадолго до того пришел иностранец, за которым велась слежка. Дальше понятно: личность посетительницы установили быстро.
То, что Холодов обожает супругу, находится у нее под каблуком и готов выполнить все ее просьбы, подчас неразумные, было хорошо известно многим. Макинтош с командой начали присматривать за Аишей, и когда та открыла приют для девушек-мусульманок, предположили, что он является прикрытием для террористов. Но никаких улик против Холодовых не было. Решили внедрить в их ближайшее окружение своего сотрудника. Им стала Зинаида Мухина. Молодой женщине составили крепкую легенду, сделали документы на имя Заремы Агабишевой, она отправилась в приют просить помощи. Зарему там встретили приветливо, показали врачу, выделили ей место, где спать, кормили, а через семь дней сказали:
– Нашли тебе работу уборщицы в частном вузе. Там тебе дадут комнатку в общежитии, будешь получать зарплату.
Зарема отправилась в институт. Но через неделю снова толкнулась в приют и попросила у дежурной:
– Можно встретиться с госпожой Аишей? Хочу ее поблагодарить, у меня все хорошо.
– Вот и прекрасно, – ответила дежурная. – Аиша терпеть не может, когда ей говорят спасибо. Живи спокойно.
Зарема попыталась хоть как-то зацепиться в приюте.
– Давайте помогу вам, полы помою, на кухне подежурю.
– Не надо, – остановила ее администратор, – у нас тут людей полно. Ты нам ничего не должна, расслабься.
Макинтош понял: первый этап операции провалился, действовать через приют не стоило, надо искать иные пути проникновения в семью Холодовых. Через пару дней «Зарема» сообщила, что в институте, где она работает, учится Федор, сын Николая и Аиши.
Перед ней поставили задачу проникнуть в круг лучших друзей Феди, стать там своим человеком, напроситься в гости к Холодову-младшему, понравиться его матери, завоевать ее доверие, рассказать той «правду» о своих братьях, которые борются за свободу родины, стать помощницей Аиши. А лучше всего будет, если Федор влюбится в «Зарему» и захочет на ней жениться. Сами понимаете, за неделю такое задание нельзя выполнить. И спешить тоже нельзя, один неверный шаг – и вся тщательно подготовленная операция с треском провалится…
– Почему вы сделали агента поломойкой? – удивился Денис, перебивая рассказчика. – Студентке легче выполнить задачу, ее бы сразу приняли в свой круг. А на уборщицу студенты не посмотрят.
Макинтош щелкнул пальцами.
– Психологический момент! Аиша испытывала сострадание к тем, кто попал в трудные обстоятельства. А наша Зарема из бедной семьи, отдана замуж помимо воли, ее принесли в жертву, чтобы получить покровительство богатого мужика. Вспомните биографию самой Башир. Она, по нашим сведениям, пошла в загс без особой любви к Николаю, хотела помочь отцу-матери-сестрам. У Аиши жизнь сложилась шоколадно, у Заремы – нет, она теперь в бегах. Общность судьбы должна была вызвать у госпожи Холодовой расположение к новой подопечной, а то, что той не повезло, как самой Аише, – желание приголубить Агабишеву. К студентке таких чувств у Холодовой не возникло бы. Да и бедная мусульманская девочка не отправится в столицу на учебу. А если стала первокурсницей, значит, она из обеспеченной семьи, дочь любящих и совсем не религиозных родителей, голода-холода не знала, такая сочувствия не вызывает. А у Аиши главная черта характера – сострадание, играть следовало на нем. Пойми, стажер, такие операции тщательно готовят, на кону не только успех дела, но и жизнь агента, поэтому изучают и учитывают все обстоятельства.
– Жданов уже не стажер, – поправила я Иосифа Стефановича, – Денис полноправный сотрудник бригады. И меня тоже удивило, что Зарема бегала с тряпкой. Золотой мальчик Федя мог вообще не заметить уборщицу, поскольку жил в доме, набитом прислугой, привык к ней, считал мебелью.
– Неверно, – отрезал Иосиф. – Холодовы хорошо воспитали парня, он не был снобом, не оценивал людей по количеству имеющихся у них денег. Позже Федор женился на Рите Песковой, у которой ни рубля не было, а из приданого имелись рваные чулки. А наша Зарема была редкая красавица, мимо которой не пройти, и она умела привлечь к себе внимание. Осечка случилась потому, что у Холодова-младшего уже был роман с Ритой и на других девушек он не глядел. Тогда агенту велели примкнуть к компании через Никиту Рязанцева.
