Разве Софи не знает, какое это удовольствие — встретить настоящего человека? Брэнд улыбнулся. Давным-давно, будучи совсем юной, Софи с презрением отозвалась о его вкусе при выборе подружек…
И все же, несмотря ни на что, ее поцелуй оказался потрясающим.
Уже второй раз, когда их губы встречаются, его охватывает необузданное и непредсказуемое чувство.
И название ему — желание. Это еще одно доказательство того, что идея поухаживать за Софи была опрометчивой.
Тем не менее Брэнда не удивляло, что она влюбилась в первого парня, обратившего на нее внимание. Она не просто тосковала по семье, которой лишилась. Нет, Софи изнывала от желания, реализовать которое могла, лишь выйдя замуж.
Эта девчонка похожа на туго сжатую пружину. И ее поцелуй — тому подтверждение…
Ах да, он согласился разобрать эту пыльную коробку, потом отвезти ее пообедать, терпеливо дожидаясь, когда Софи начнет держаться раскованно.
И поцелуев больше не будет. Брэнд образумится. Он справится с искушением. Ради блага Софи, разумеется.
Кстати, она ошибается, считая, что он скучает в Шугар-Мейпл-Гроув. По правде говоря, Брэнда это очень удивляло: он находится в городке около двух дней, но еще не лезет от скуки на стену.
Однако пора приниматься за коробку, врученную ему Софи.
Брэнд заставил себя сосредоточиться и начал просматривать документы и фотографии.
Вот старая газетная вырезка о баскетбольной команде средней школы, вышедшей в финал чемпионата страны в 1972 году. Вот поблекшие цветные снимки бригады церкви Святой Троицы, строящей приют в Гондурасе в восьмидесятые годы. Вот муляж руки с надписью на тыльной стороне ладони «Счастливого Дня матери!» и пометкой на ладони: «Терри Уилсон. Погиб во Вьетнаме. 1969 год».
В течение четырех лет Брэнд имел дело с тайными и явными проявлениями зла. Сейчас, казалось, он погрузился в добрый мир, где жили обыкновенные люди со своими ценностями и скромными мечтами о лучшей жизни. Неудивительно, что Софи решила работать в Историческом обществе.
В коробке хранилось множество вещей, включая рецепты и старую, вероятно, свадебную подвязку.
А потом, на самом дне, Брэнд нашел пачку писем, перевязанных потертой черной бархатной лентой.
Развязав ленту, он взял в руки ветхое письмо. Конверт был подписан аккуратным мужским почерком и адресован мисс Саре Сорлингтон, до востребования, Шугар-Мейпл-Гроув. На месте обратного адреса было указано: «Рядовой Синклер Хорснелл»; остальное цензор зачеркнул черными чернилами. Письмо было датировано февралем 1942 года.
«То, что надо», — подумал Брэнд. Обрадуется ли Софи находке?
Он осторожно вынул письмо из конверта. Бумага протерлась на сгибах, чернила местами поблекли. Тем не менее Брэнду удалось разобрать, что Синклер Хорснелл только что высадился в Ирландии в составе пятого корпуса армии США.
«Моя любимая Сара, знала бы ты, в какое необычное приключение я попал!»
В письме Синклер описывал красоты пышной природы Ирландии, упоминал о достопримечательностях, рассказывал о духе товарищества и забавных происшествиях в лагере.
«Несмотря на новые впечатления, я ужасно по тебе скучаю. Я думаю о том дне, который мы провели вместе. Об устроенном тобой пикнике, о твоих голубых глазах. Я хочу быть с тобой и счастлив стать частью той силы, которая защитит простые людские радости. Любимая моя, я готов отдать жизнь ради того, что нам дорого.
Ты хотела выйти за меня замуж до моего отъезда, но ты заслуживаешь большего, чем поспешная церемония. Я надеюсь увидеть тебя в белом платье, грациозно идущей ко мне и держащей в руках букет незабудок такого же цвета, как твои глаза.
Жди меня, милая Сара. Жди.
Навсегда твой Синклер».
Письма были аккуратно сложены в хронологическом порядке. Вскоре Брэнд заметил, что Синклер писал часто, иногда пару строчек, иногда длинные письма. Чем больше проходило времени с начала войны, тем меньше романтики было в его письмах; все чаще он упоминал о скучной жизни солдата. Появились жалобы на бездействие войск, офицеров, ужасную кормежку.
Брэнд с грустью вздохнул. Ничто не меняется. Молодые парни отправляются на войну, расставаясь с любимыми.
— Что-нибудь нашел?
В дверях стояла Софи, наблюдая за ним. Брэнд отложил в сторону письмо, которое читал. Почему ему не хочется говорить с ней о находке? Потому что эти письма заставили его смутиться.
— Всего несколько старых писем. Должно быть, они представляют интерес. Я еще не закончил, но, вероятно, Битси лучше разбирается в том, что действительно представляет историческую ценность. Однако я желаю выйти отсюда живым и невредимым. Не хочу превратиться в реликвию, как эти два экспоната.
Брэнд вручил ей рецепт приготовления кукурузных хлопьев и подвязку невесты.
Софи рассмеялась. Приятный звук. Не девичье хихиканье, а искренний смех. Брэнд соскучился по искренности. Именно это влекло его к Софи, как маяк — затерявшегося в тумане рыбака. Смех нынешней Софи был настолько непритворным, что в Брэнде вновь проснулось желание.
— Ты готов к обеду? — спросила она чуть робко, совсем как прежняя Софи.
Брэнд взглянул на часы, изумившись тому, сколько прошло времени.
— Знаешь что? — произнес он. — Вероятно, ты была права. Давай следовать твоему графику. Увидимся завтра вечером после ужина. Покатаемся на велосипедах по Мейн-стрит, сходим поесть мороженого. Мы окажемся на виду у всего города.
Софи уставилась на него. Она разочарована или рассержена?
Брэнд попробовал убедить себя, что поступает правильно. Ведь они хотят крутить роман, не причиняя страданий друг другу.
— Я возьму это с собой, — сказал он, собирая письма. — Верну, когда прочту все.
Почему ему захотелось оградить ее от чтения этих посланий? Ведь это всего-навсего милые письма молодого влюбленного солдата.
Брэнду захотелось удостовериться, что любовная история Синклера и Сары закончилась счастливо. В противном случае он не отдаст ей эти письма.
У него появилось подозрение, что желание защитить Софи создаст ему массу неприятностей. Особенно теперь, когда стало очевидно, что его миссия намного сложнее, чем он изначально предполагал.
Следует защищать ее от него самого.
— Увидимся завтра, — спокойно повторил Брэнд. — Ты по-прежнему любишь ванильное мороженое?
— Ты считаешь меня скучной, — заметила Софи.
Поцелуи уже приоткрыли перед ним тайную сторону ее натуры, которую не назовешь скучной. Но Брэнд решил не заострять на этом внимания.
Он вспомнил о том мире, в котором провел четыре — года, где запрещено когда-либо скучать, где существуют всевозможные развлечения, которые можно купить за деньги. И люди так привыкают к этому миру, что готовы пойти на все, дабы удержать при себе незаконно, заработанное и приобретенное.
