– Может, он и скрытый лидер, – сообщил Костя, – но все равно подонок.
– Рано или поздно «тупые» его вычислят и удавят, – высказался Большой. – Не протянет он долго.
– Протянет, – не согласился Гош. – Он хороший актер. Хотел бы я только посмотреть, как он лезет на стенку, когда остается в одиночестве… Эй, Регуляторы! Давайте закругляться. Пора напомнить о себе.
– Интересно, мы никого там?.. – задумался Большой.
– Сообщений о жертвах не было, – успокоил его Гош. – А теперь уж точно не будет, все попрятались. Но мы сделали главное, то, на что я рассчитывал с самого начала. Мы не просто развалили несколько домов. Мы взорвали их жизнь, раскачали основы системы. И давайте-ка еще немного ее пошатнем. Уж больно она тупая.
И все-таки снова выстрелить они не успели. Как раз дожевывали остатки перед тем, как разворачивать миномет к городу задом. Исполнявший обязанности впередсмотрящего Большой вдруг опустил бинокль и сказал:
– Едут.
– По машинам! – невнятно распорядился Гош с набитым ртом.
Через несколько минут у невидимой черты за сто метров от позиции остановился «Чероки» с белым флагом, торчащим из окна. И вышел из него уже не молодой человек, а мужчина в годах. При ближайшем рассмотрении оказалось, что он грузен и лыс. А еще уверен, что все его должны слушаться. Не высунься Гош пораньше, Главный бы принялся требовательно стучать по броне. В том, что это именно Главный, тот самый, Гош не сомневался.
– Здравствуйте, Андрей Николаевич, – скромненько поздоровался Гош.
– Немедленно прекратить! – вместо приветствия возмущенно потребовал Главный.
– Что прекратить?
– Мальчишка! – заорал Главный. – Хватит валять дурака! Убирайтесь отсюда!
Такого поворота событий Гош не ожидал. Он надеялся на серьезные переговоры с крупным начальником, а перед ним оказался просто до смерти перепуганный человек. «Мы взорвали их жизнь, – вспомнил собственную фразу Гош. – Не знаю, как насчет «их», но, похоже, жизнь этого господина мы точно взорвали. Ишь, как старика несет! Что у него там, бунт намечается? А похоже. Для «тупых» он наверняка отец-заступник. Еще пара выстрелов, и бедолаги поймут, что это не так. Ай да Регуляторы, потрясатели Вселенной! Чего творим…»
– Назад! – орал в это время Главный, размахивая кулаками и брызжа слюной. – Кто вам дал право?! Я тебе приказываю!
Гош растерянно оглянулся на миномет. Похоже, в отличие от предыдущих визитеров, Главного зловещий вид боевой машины совершенно не впечатлил. Он миномета будто не замечал. Вряд ли ему было известно, что у «Тюльпана» минимальная дальность выстрела почти километр. Скорее всего пожилого дядьку разобрала давняя психопатия. Гош задумался над смыслом этого слова, погрузился в воспоминания и окончательно перестал вслушиваться в крики Главного.
– Вы за это ответите! – разорялся Главный. – Вы…
– Психопатия, – мягко перебил его Гош, – это нарушение взаимоотношений чувственных и волевых свойств при сохранности интеллекта. Вот.
Главный поперхнулся и умолк.
– Конституционально-генетически обусловленная дисгармония личности! – выпалил Гош зазубренное когда-то определение. – А? По-моему, я крут. Я велик и могуч.
– Мальчишка! – возопил Главный, врезал кулаком по броне и даже не поморщился.
– Вы заткнетесь когда-нибудь? – спросил Гош. – Хотелось бы поговорить как нормальные люди.
– Я сейчас тебя заткну! – объявил Главный. – Я сейчас тебе уши надеру, щенок!
Гош подумал, что раз нестандартные решения не дают эффекта, нужно брать инициативу в свои руки. А еще надоело слушать крик. Он вытащил из-за пояса «ТТ», свесился из люка прямо Главному под нос и пальнул у того над ухом.
Результат превзошел все ожидания, причем с явным перебором. С одной стороны, Главный заткнулся. С другой, он вовсе не стал покладистее, а, напротив, схватил Гоша за воротник.
Гош вырвался и поспешил нырнуть в транспортер. Главный, рыча, полез на броню. Гош задраил люк, и тут же на крышке принялись отплясывать каблуки. Потом дернулись рукоятки пулемета, да так сильно, будто разъяренный мужик решил завязать ствол узлом.
Гош резко крутанул башню. Снаружи раздался такой вопль, что его не заглушила даже броня. Гош сунулся к перископам, но Главный куда-то исчез. Только из «Чероки» выглядывали испуганные лица. Тогда Гош вызвал миномет.
– Ты ему ноги подсек, – объяснил Костя. – Похоже, он сейчас у тебя под гусеницей валяется.
Гош снова открыл люк и свесился вперед. Главный как раз вставал на ноги, и поэтому любопытство было немедленно вознаграждено крепким ударом кулака в лоб. От тяжелой контузии Гоша спас только шлемофон. Он возмущенно рявкнул и уткнул ствол пистолета Главному в зубы.
– Слушай меня! – приказал Гош.
Главный врезал ему снова, на этот раз в ухо. Гош поспешил спрятаться. Через триплекс было видно, как Главный скачет перед транспортером и машет руками своим помощникам. Вероятно, призывает их отдирать машинам гусеницы.
– Костя! – позвал Гош. – Я в смятении. Этот деятель неуправляем. Ты видел, как он меня?..
– Первый человек в этом городе, который оказал нам достойное сопротивление! – рассмеялся Костя. – И каким образом!
– Хватит ржать! У меня уже голова кружится. Что делать, Костя? Не убивать же его…
– Я думаю, – сказал Костя, – нужно просто вылезти наружу и как следует надавать гаду по морде.
– У него вооруженная охрана.
– Ну, пока что она не высовывается. Хотя ему и очень хочется. Видишь, как прыгает? Ого, уже к ним побежал!
– Может, он уедет, а? – пробормотал Гош с надеждой.
– Как бы не так… Слушай, давай я на самом деле пойду ему накостыляю?
– Уверен, что получится? – спросил Гош недоверчиво.
– Не помнишь, кто тебя скрутил?
– Так это меня… Я драться вообще не умею.
– А ты и не дрался. Ты стрелял. Продырявил любимое колесо Большого. И «Тойоту» мою угробил. Век не прощу.
– Это был не я.
– Понимаю. Эй, погляди-ка!
– Что еще такое… – Гош повернулся к триплексам, глянул на дорогу и облегченно вздохнул. «Чероки» уезжал. И главное – увозил Главного. Можно было выбираться наверх и думать, как вести себя дальше.
– Ты что-нибудь понял? – был первый вопрос, которым встретил Гоша Цыган.
– Я уже окончательно ничего не понимаю, – сознался Гош. – Но отступать некуда. Давайте разворачивать машину.
– Давай, – согласился Цыган. – А то еще подумают, что мы слово не держим. Эй, Патрик!
– Я не Патрик, – обиделся Костя. – Сам ты Патрик.
– Хорошо, ты страшный и бесстрашный Арканзас Дэйв.
– А кто его играл, кстати? Такая знакомая морда…
