Вот уже столько лет Монтгомери Холден легко уходил от таких откровений. Он переводил разговоры в другое русло и патологически не замечал долгих и грустных взглядов Джулии Роджерс.
Отношения режиссер — продюсер с этой женщиной еще куда ни шло, как продюсеры Джулия и Питер Роджерсы его вполне устраивали. Но других отношений между ним и Джулией просто и быть не могло.
— Хорошо, — со вздохом сказал Монтгомери Холден, — я зайду только на пару глотков шампанского, а потом у меня и правда слишком много дел.
В гостиничном номере Джулии была достаточно интимная обстановка, горели свечи.
— Люблю романтику в любых обстоятельствах, — сказала Джулия Роджерс.
Монтгомери Холден равнодушно повел бровью.
— Садись в это кресло, поближе к столику, — улыбалась Джулия.
Монтгомери сел в кресло. Хоть бы еще кого-нибудь сейчас сюда принесло, подумал он, а лучше всего Роберта или Аманду.
Роберт Фонтейн и Аманда Стайгер уже не раз вытягивали Монтгомери из всевозможных неоднозначных ситуаций с Джулией Роджерс. И очень много раз они просили его не связываться с этой женщиной вообще.
Монтгомери Холден и сам это прекрасно понимал, хотя ему было немного жаль Джулию Роджерс. Сильная и волевая женщина, а понастроила себе воздушных замков, как молодая наивная девушка.
Монтгомери Холден знал, что у них давно разные пути, но этот фильм нужно было снять. Так получилось, что у него временно не было работы и он подписал этот контракт с одной киностудией.
Джулия Роджерс вытащила из ведерка со льдом бутылку шампанского. Слегка протерла салфеткой капли воды и протянула бутылку Монтгомери.
— Не будем говорить о работе, — предложила Джулия Роджерс, — забудем о делах.
— Как скажешь, — ответил Монтгомери.
Он стал разворачивать фольгу на горлышке. Джулия тем временем отошла к шкафчику за бокалами.
Там она незаметно насыпала в один из бокалов снотворное. Мысленно помолилась и попросила помощи у высших сил. С обворожительной улыбкой повернулась к Монтгомери.
Чего у Джулии, конечно, было не отнять, так это шарма богатой женщины, которая всегда знает, что она хочет, и идет к своей цели, сметая все препятствия на своем пути. Монтгомери ждал, когда она подойдет к столу, и не открывал шампанское.
Джулия подошла поближе к Монтгомери, пристально глядя ему в глаза. Крепко держала в руках оба бокала, закрывая таким образом порошок на дне одного из них.
Монтгомери открыл бутылку, пробка выстрелила в потолок, Джулия Роджерс кокетливо ахнула. Монтгомери Холден налил шампанское в бокалы.
— Ну, — сказала Джулия Роджерс, — за успех.
И протянула один бокал Монтгомери Холдену. Он взял этот бокал.
— За успех, — сказал Монтгомери.
Один бокал, и на сегодняшний вечер я свободен, подумал Монтгомери Холден. Вряд ли она еще что-нибудь сегодня придумает, чтобы удержать меня. Все дела по работе утрясены, в график съемок вписывались идеально, финансовых проблем не было.
Это будет мой звездный час, думала Джулия Роджерс, я ждала этого момента десять лет, но этот человек стоит того, чтобы его ждать.
Они слегка чокнулись. В номере было прохладно от кондиционера, горели свечи, за окном уже совсем стемнело.
Монтгомери Холден поднес свой бокал к губам. Джулия Роджерс улыбалась, давно она не была так счастлива.
Она пристально смотрела ему в глаза. Он тоже не отрывал от нее взгляда. Думали эти два таких разных человека, как обычно, каждый о своем.
И тут случилось то, что обычно и случается со всеми плохими людьми, когда они задумывают что-то особенно плохое. Высшие силы наконец очухались и решили малость подкорректировать сию картину, за которой они некоторое время возмущенно наблюдали.
Для начала они заслали в этот гостиничный номер Роберта Фонтейна. Роберт ввалился в гостиничный номер Джулии Роджерс как раз в тот момент, когда Монтгомери Холден уже поднес свой бокал ко рту.
— Монти, я тебя везде ищу, — воскликнул Роберт, — я так и знал, что найду тебя здесь!
Джулию Роджерс при виде Роберта Фонтейна всю перекосило от возмущения.
— Роберт, а твои дела не могли бы подождать до утра? — спросила она с вежливой улыбкой, мечтая пристрелить Роберта Фонтейна.
— Конечно нет, — сказал Роберт Фонтейн. — Стал бы я искать Монти в такой час по всей гостинице!
Монтгомери Холден опустил руку с бокалом. Джулии Роджерс захотелось взвыть на всю гостиницу.
— Что случилось? — спросил Монтгомери.
Он незаметно облегченно вздохнул. У него наконец-то появился повод удрать отсюда.
— У нас большая, большая проблема, Монти, выручай, — сказал Роберт Фонтейн.
Он подошел к Монтгомери Холдену и увидел у него в руках бокал с холодным шампанским.
— О, — сказал Роберт, — холодное шампанское!
И Роберт Фонтейн протянул руку, взял у Монтгомери его бокал и залпом выпил. Видимо, у него и правда появилась большая проблема.
Джулия Роджерс широко открыла глаза и не могла ни слова сказать от ужаса.
— Ой, — растерянно сказал Роберт Фонтейн, — кажется, я твое шампанское выпил.
Монтгомери Холден еле сдерживал смех.
— Что у тебя случилось? — спросил он у Роберта Фонтейна.
Напротив них стояла Джулия Роджерс и готова была просто лопнуть от злости. Хорошо, что ни Роберт, ни Монтгомери на нее не смотрели, а то бы они сейчас очень удивились выражению ее лица.
— Аманда, — печально сказал Роберт Фонтейн.
— Что Аманда? — нахмурился Монтгомери.
Роберт развел руками.
— Аманда плачет, — сказал он.
— Что?! — заорала Джулия Роджерс. — Аманда плачет?! И все?! И ты не мог сам с этим разобраться?!
Монтгомери Холден и Роберт Фонтейн немного удивленно посмотрели на Джулию. Слишком уж много злости сейчас было в ее голосе. Они, конечно, всегда знали, что у нее крутой нрав, но обычно она старалась вести себя более прилично.
Роберт Фонтейн тем временем рассеянно сел в свободное кресло.
— Я уже устал ее успокаивать, — сказал Роберт, — я больше не могу.
— Но при чем здесь мы? — свирепо сказала ему Джулия Роджерс.
Но уже было совсем поздно.
— Да, ты пока посиди, — сказал Роберту Монтгомери Холден, — а я пойду и узнаю, что с Амандой.
И вышел из гостиничного номера! Джулия даже не успела задержать его. Она закрыла глаза и еле сдержала стон отчаяния.
Поднесла к губам свой бокал и залпом его выпила. Стала вспоминать, куда она поставила свой любимый спасительный коньяк. Сейчас ей понадобилась бы очень внушительная порция, чтобы хоть немного прийти в себя.
