— Я не связывал раньше одно с другим… Ну был у меня вертолет, подарок дедушки. Модель бота-репликатора, запретная технология, страшно интересно… Но я как-то по-детски к этому относился. Мне в голову не приходило, что моя любимая игрушка — символ прорыва в науке, который так и не удалось повторить. Я не знал, насколько там все сложно и трудно делается. Думал, мы любой механизм спокойно уменьшим до микроуровня, и он будет работать, и только когда дойдет до «нано», появятся большие проблемы. Ой, я был дурак, прямо стыдно. А оказывается, этот вертолетик — чудо! До сих пор ничего подобного не сумели создать. Даже близко не подошли! Пап, ты ведь знал?..
— Ну в каком-то смысле…
— А почему мне не объяснил?
— А ты бы понял?
— Ну да… — Леха замялся. — Вряд ли. Я зациклился на том, что это репликатор, и не видел главного. Не понимал, что это бот с уникальным дизайном. Ведь чтобы вертолетики могли работать, там должны быть такие решения… Такие инженерные ходы… Простые и в то же время гениальные. И получается не микроб, а прямо… Супербот. Один универсальный бот на все случаи жизни!
— Ясненько, — с некоторым облегчением протянул Виктор. — Ты заразился идеей.
— Так ведь какая идея! — воскликнул Леха. — Я просто не понимал, как далеко Дед продвинулся. И теперь, представь, вдруг выясняется, что мой вертолет — талисман нашей лаборатории! Пап, я сижу за рабочим столом Деда! В его собственной лабе! И рядом со мной человек, который своими руками сделал этот вертолет. Символ пятой серии. Которая сама по себе легенда Нанотеха. И мне хочется… Ну, поглубже вникнуть в эту тему уже на серьезном уровне.
— Вникай, кто ж тебе мешает, — кивнул Виктор.
— Я подумал, вдруг ты что-то слышал, вы же с Дедом дружили.
Виктор неопределенно пожал плечами. Он сам не знал, можно ли было их отношения с тестем назвать дружбой. Собравшись просить у Деда руки его дочери, Виктор ради этого записался к директору на прием по личному вопросу. И был морально готов к тому, что директор возражать не станет, но из института его попросит. Дабы вслед за обвинением в дедовщине не схлопотать еще какое. В институте работали целыми семьями, но свою дочь, например, Дед туда не взял, хотя легко мог приспособить ее секретаршей или задвинуть с глаз подальше в пресс-службу. А может, дело было в том, что Лена демонстративно не интересовалась микробами — ревновала отца к ним. Овдовев, Дед ушел в работу, Лена с шестнадцати лет росла сама по себе, и отношения у них сложились уважительно-настороженные. Они попросту друг друга плохо знали. Мешала и разница в возрасте: Лена была поздним ребенком, очень поздним. Мать в родах надорвалась, что и свело ее рано в могилу — шестидесяти не исполнилось, — а Лена осталась с отцом, которому годилась во внучки. Наверное, потому у них и с Виктором так легко сложились отношения: он был намного старше, умнее и самую малость опекал ее… Дочь любила отца, но даже когда тот был рядом, мысли его витали где-то в микромире. По-настоящему сплотил эту семью, превратил ее именно в семью только Лешка…
— Что? — переспросил Виктор.
— Я говорю, от деда точно ничего не осталось? Может, какие-то черновики? А представляешь, вдруг где-то у нас на даче лежит контейнер и в нем спокойно спит опытная партия?
«В заднице у тебя контейнер с опытной партией!» — мысленно прорычал Виктор. Ему вдруг захотелось сделать то, на что никогда не поднималась рука: дать сыну ремня.
В реальности мудрый и благоразумный папочка лишь покачал головой.
— Лёш, не хочу тебя расстраивать, но… Пятая серия не была доведена. В сущности, это были прототипы. Да, они в принципе умели все. Но эта их универсальность оказалась избыточной. Современные боты…
— Они хуже! — перебил Леха. — Они не избыточные, но поэтому бестолковые, не держат прошивку! И живут три недели, месяц от силы! Меня сегодня Михалборисыч до дома подбросил и по дороге все мне объяснил!
— До дома подбросил, вот как? — Виктор приподнял бровь. — Нет, Михалборисыч, конечно, большой специалист… Но я думаю, тебе лучше все-таки согласиться со мнением Деда, который закрыл разработку.
— Михалборисыч был против! — выпалил Леха.
— Если Михалборисыч против, тогда я — за! — от души ляпнул Виктор.
— Почему? — обескураженно спросил Леха. — Нет, я догадываюсь, отчего мама его не любит, но ты-то все понимаешь…
— Может, в том и дело, что я все понимаю?
— Тогда я не понимаю!
— Давай разложим по полочкам, — сказал Виктор. — Формально Дед закрыл «пятерку» из-за запрета на репликацию. Но основная проблема была в самих ботах. Мир. — Виктор широко раскинул руки. — Мир оказался не готов к универсалам. Сейчас не время для них. Сейчас нужны боты, которые могут четко решать узкий набор задач. Массовые недорогие модели.
— Это ошибка, — убежденно заявил Леха.
— Да ну? А ты военное применение универсального бота представляешь? А как тебе понравится террорист с банкой универсалов-репликаторов, заточенных, допустим, под разборку пластмассы? Вот забросят таких хлопцев к вам в «яму», сожрут они там всю изоляцию, потом закусят компьютерами…
— Какую яму? — удивился Леха.
— Месяц в Нанотехе, а «ямы» не знаешь! И туда же, пальцы гнешь, теоретик… А у тебя уже вся аппаратура поедена, все провода замкнуло, и подметки твои кто-то слопал мимоходом. Тем временем террорист подает с элементарного воки-токи новую команду, боты просачиваются в канализацию — и поминай как звали. Плывут, готовые к новым свершениям, ко мне в больницу. Только их уже не полкило, а целая бочка, отъелись на нанотеховских компах. И вылезает эта бочка у меня в подвале, где сидит, никого не трогает, водку хлещет, мирный сантехник Вахнюк, чтоб он был здоров, скотина… А команда теперь у ботов «кровавое месиво»… Чего ржешь?
Виктор отодвинул тарелку и налил себе чая.
— Я сам не в восторге от запретов, — буркнул он. — Того нельзя, сего нельзя… Мировое сообщество трусливо, не мне тебе объяснять, ты про это двадцать два трактата прочел в своих интернетах, юный анархист. Но пока запрещена репликация, универсалов просто не будет.
— Погоди, — сказал Леха. — Я ведь не про то. Я не прошу тебя достать мне из кармана парочку универсалов… Просто Дед, пока создавал вертолетики, нашел кучу уникальных решений, которые могли бы сейчас помочь. А они потеряны. Вот я и спросил… Я же спросил просто!
— Он сам нашел — и ты ищи, — сварливо заявил Виктор.
— Так я и прошу тебя — подскажи где! Вдруг Дед что-то оставил…
— Ничего Дед не оставил, он все грохнул. Как только наши подписали конвенцию. Не понимаю, чего твой Михалборисыч вдруг задергался: тут работала специальная комиссия Госдумы, выясняла, как Нанотех конвенцию выполняет, а потом еще и ФСБ по ее следам прошлась…
— Но зачем было уничтожать документацию подчистую?
