— Пустое это. Тема свернута.
— Нет! Не свернута! Конечно, эту тему засекретят к чертовой матери, но какая разница? — Михаил заглянул Деду в глаза, будто заговорщик. — Зато ты сможешь работать дальше.
Ну вот все и сказано, подумал Дед. Раскрылся ты, парень. Очень вовремя, надоел мне этот разговор.
Даже если твоя авантюра удастся, ты ведь сам понимаешь, что создавать медицинского универсала втайне от всей планеты — бессмысленно. Как его применять-то? Работать на перспективу? Ее не будет. Запрет на репликаторов — навечно. Мне на пальцах объяснили, как репликаторы обрушат мироустройство и чем все это кончится. У меня вырвалось одно слово: «идиоты». Идиоты развели руками и мило улыбнулись. Они не доверяют «простым людям» в принципе, а больше всего их пугает собственный народ. Они уже пуп надорвали, превращая русских в жвачных.
А вот ты не идиот, Миша, нет. И не травоядный.
Ты просто болван и каннибал. И только что признался в этом открытым текстом.
— Ага, — лениво бросил Дед. — Тему засекретят вместе со мной. И ты автоматически станешь директором Нанотеха. Спасибо за откровенность, Михаил Борисович, это что-то новенькое, ты обычно втихую все… Давай так. Сядешь в мое кресло — будешь принимать решения. А сейчас прошу меня извинить…
Михаил резко встал из-за стола. И вдруг куда-то пропал чуть наивный, не самый умный, простодушный карьерист. На Деда холодно глянула та акула, которую тот по достоинству ценил и умело использовал. Вполне самостоятельная хищница теперь.
— Ты так убиваешься на работе, — процедила акула, — что я сяду в твое кресло очень скоро. Последил бы за здоровьем. Взял бы отпуск, что ли.
— Спасибо, дружище, ценю твою заботу, — равнодушно отозвался Дед, поднимая трубку телефона.
Михаил быстрым шагом покинул кабинет. Демонстративно хлопнул дверью. Дед покачал головой и нажал на телефоне несколько кнопок.
— Семенов? Это директор. Приказываю. По пятой опытной серии всю документацию и программное обеспечение немедленно уничтожить. Уничтожить необратимо. Повторяю: необратимо. За приказом по лаборатории зайдете ко мне, а сейчас… Выполняйте.
Глава 7
На стеллаже в личной лаборатории Деда стояла модель, самоделка из пластика, крашенная серебрянкой. То ли вертолет, то ли стрекоза, то ли вообще рыба с пропеллером, не разбери-поймешь. Стеллаж едва заметно подрагивал: рядом с ним давился бумагой шредер. Хмурый техник, крепкий мужчина средних лет, бродил медвежьей походкой от стола к столу, присматривая за тем, как лаборатория отдает концы. Все компьютеры были запущены на форматирование и сейчас, еле слышно похрустывая, распыляли на кластеры бесценную инфу. Время от времени техник запихивал в шредер очередную папку. Действовал он настолько методично и механически, с таким непроницаемым лицом, словно находил в своей работе утонченное садистское удовольствие.
В дальнем углу лаборатории сидел, крепко вжавшись в угол вместе со стулом, программист — щуплый человечек почти карикатурной внешности: толстые очки на выдающемся носу и ранняя лысина, обрамленная венчиком кудрявых волос. Он будто прятался — заполз в укромное место и притих там.
Герметичная дверь в «чистую камеру», где стоял дорогущий модульный «нанокомплекс» — слишком тонкий инструмент, чтобы подковать блоху, зато способный выжечь лазером неприличное слово на хвосте сперматозоида, — была распахнута настежь. Управляющий компьютер комплекса, единственный тут не отформатированный, а просто выпотрошенный, уныло рисовал на мониторе запрос: какие будут ваши указания?
Больше никаких.
Программист, видимо, собрался с духом — встал, нервно огляделся, снял очки, протер их полой халата, водрузил обратно на нос, короткими шажками просеменил к технику и сказал:
— Не могу. Я тут больше не нужен. Домой пойду. Звони, если что. Скажи Деду… А-а, что говорить. Скажи, Гуревич домой ушел.
Техник молча кивнул.
Программист хлопнул техника по плечу, для чего ему пришлось высоко поднять руку. Бросил взгляд на стеллаж с моделью вертолета, помотал головой, будто отгоняя наваждение, и резко выдохнул, как поступают дилетанты, прыгая в холодную воду.
Он решительно протянул руку к модели.
— Зачем? — остановил его техник.
У техника оказался глухой спокойный голос, такой же сумрачный, как его внешность. Медведь медведем.
— Ты… Ты не понимаешь? — программист от волнения дал петуха.
— Не нужно, — осадил его техник.
— Но…
— Гош, иди домой, — посоветовал техник неожиданно отеческим тоном. — Утро вечера мудренее.
Что расслышал в этой поговорке Гуревич, неясно. Но он просветлел лицом и быстро юркнул за дверь.
Когда аппаратура дожевала информацию, техник взял с полки модель вертолета. Ласково пристроил ее, как младенца, на сгиб локтя и вышел, не забыв погасить за собой свет.
Лаборатория погрузилась в серый полумрак.
Техник прошел длинным коридором, свернул было к лифтам, но передумал и по лестнице поднялся на два этажа. Здесь размещалась дирекция.
Навстречу торопился Михаил. Техник отвесил короткий поклон, Михаил небрежно кивнул. Они уже почти разошлись, когда Михаил остановился.
— Техник-лаборант Семенов, я не ошибся?
— Он самый.
— Позвольте взглянуть.
Техник протянул модель вертолета, но остановил руку на полпути. Отдавать эту вещь он явно не собирался.
— Это что?
— Так, игрушка. Сделал в нерабочее время.
Техник выдержал секундную паузу и добавил с едва заметным вызовом:
— Выпек на служебном фабере из казенного материала.
Прозвучало это будто «ну-ка, отними».
— Ну чего вы паясничаете, честное слово. — Михаил понимающе улыбнулся. — Как будто вас кто-то упрекает. Милая вещица. Такой… Дружелюбный дизайн. Похоже, это модель нашего репликатора.
— Ну, похоже, — согласился техник.
Михаил пристально разглядывал вертолет. Поднял глаза на техника.
— Рабочие документы на пятую серию… — начал он.
— Приказ выполнен. Диски отформатированы. Бумага в труху, — раздельно доложил техник. Подумал мгновение и добавил: — Безвозвратно.
— Похвальная оперативность… — Михаил закусил губу. Техник ждал. — Слушайте, эта игрушка… Сделайте милость, подарите ее мне.
— Не могу, — отрезал техник. — Это для ребенка.
— Она нужна мне. Сейчас.
— Ему тоже, — веско ответил техник.
— Семенов, вас первый заместитель директора просит.
