— Да… они… тебя… там… застрелят… — выдавила Ольга. — Они нарочно… чтобы лес… без свидетелей…
— Ничего подобного. Как раз в городе я более уязвим. Много посторонних сигналов, тяжело «унюхать» нужного человека на большом расстоянии. А в лесу они все у меня будут как на ладони. И время идеальное — пенсионеры и мамаши с детенышами обедать уйдут. Все правильно. Они блокируют аллею, по кустам залягут, а на границе леса, рядом с электроподстанцией, где фон большой, спрячут пушку… Ну перестань, Оленька! Хватит! — Он протянул ей носовой платок.
— Какая же я была идиотка… — прошептала Ольга.
— Я вернусь оттуда живой и невредимый, — сказал Тим. — К тебе. И буду тебя очень-очень любить. Хорошо?
Ольга кивнула, высморкалась и отвернулась.
— Не смотри на меня, — попросила она.
— Нет, буду. — Тим придвинулся к ней и, как она ни загораживала лицо руками, ухитрился дважды поцеловать мокрые от слез глаза. — Ты мне веришь или нет?
— Верю, — прошептала она.
— Ну и отлично. — Тим принялся искать сигареты. Вспомнил, что они на веранде, и вышел. Когда он вернулся и встал в дверях, опираясь плечом о косяк и выпуская колечками дым, Ольга уже ушла наверх, приводить себя в порядок.
— Но каков отец! — восхищенно сказал Тим.
— Почему? — глухо раздалось сверху.
— Да понимаешь… — Тим глубоко затянулся. — В принципе, как отца, я его люто ненавижу. Все мои беды от него. То, что я сенс, — наследственное. То, что в «Программу Детей» меня включили, — тоже папина заслуга, на все сто. Если бы папуля остался рядовым чиновником, на меня бы никто внимания не обратил. А так его жизнь была вся на просвет исследована. И выяснилось, что сын у него с паранормальными способностями. Ну, меня и окучили вместе с остальными. Хотя, с другой стороны, если бы не наследственность, я бы вообще сдох…
— Перестань, Тим, — попросила Ольга.
— А что поделаешь? Вот, и помимо всего прочего, он мне еще и жизни не давал в последние годы. Наезжал постоянно — учись, в партию вступай, и все такое… Я же из дома фактически сбежал. От него сбежал. Но понимаешь, если бы я не был его сын… Я бы, наверное, его обожал. Он хороший человек, вот в чем загвоздка. Просто когда он обо мне думает, он теряет рассудок и делает мне больно. Хотя желает мне только добра.
— Прямо как мой… — заметила Ольга.
— Поколение такое, — вздохнул Тим. — Сплошь инфантильные личности. Поэтому у них и система ценностей детская. Лишь бы побольше власти захапать да об подчиненных ноги вытирать. Ну что, моя госпожа, к вам уже можно зайти?
— Сейчас… Успеешь.
— Своего не упущу, — пообещал Тим. Он был доволен развитием событий и чувствовал себя вполне уверенно. Ему снова не нужно было ничего решать, все уже решили за него. И оставалось только прийти в нужное время в нужное место и поотшибать рога всем желающим. — Эй! - крикнул он. — Готовься, я иду! Сейчас мы тебя будем любить. И много.
— Напугал! — рассмеялась Ольга. Стоя перед зеркалом, она глядела себе прямо в глаза и пыталась унять дрожь в руках. Она не верила, что Тим вернется. И не знала, что теперь делать. Она до сих пор не составила для себя четкого мнения, кто такой Тим Костенко. Но как много он значит для нее, она уже хорошо поняла.
Это случилось буквально на днях, когда она рассказывала Тиму, каким видит свое будущее. Будущее, в котором для Тима, человека, с которым происходит что-то запредельное, совершенно не было места.
Будущее, которого она больше не хотела.
Вечер прошел спокойно и мило, влюбленные старались вести себя раскованно и естественно, и это у них получалось. Ничто не выдавало ни душевного смятения Ольги, ни напряженных размышлений Тима. Сидя в обнимку на веранде, они курили, болтали о какой-то ерунде, смеялись и с наслаждением разглядывали друг друга, как будто совсем недавно познакомились. Каждый чувствовал, что с любимым человеком что-то происходит, и оба гнали от себя мысль о том, что это тоска прощания.
И только ночью, в постели, боль отступила. На седьмом небе от счастья, задыхаясь и почти теряя рассудок от звенящей пустоты в голове, Тим все-таки уловил момент, когда ему пора было выходить из тела любимой. Пронизывающая все тело судорога захватила его, и со стоном предвкушения он потянул себя назад, но вдруг на грани сознания поймал, услышал страстный шепот:
— Нет… Не уходи…
Если бы Тим был в этот момент в состоянии что-то думать, он бы мгновенно все понял. Но тогда он тем более не остановился бы. И Ольга решила все за него. Руками и ногами, обвивавшими тело мужчины, она прижала его к себе, и Тим кончил в нее с такой силой, что у него потемнело в глазах и окончательно помутился разум. Кажется, они оба закричали от восторга. А потом наступила долгая ватная тишина.
Они смотрели в упор друг на друга, и Тиму казалось, что глаза девушки светятся в темноте. Молочный лунный свет, льющийся из окна, окутывал ее обнаженное тело мягким и холодным белым сиянием. Она была прекрасна. Тим хотел что-то сказать ей, нечто очень важное, но, чтобы выразить это, слов не хватало, и он произнес только:
— Я люблю тебя…
— Ты мой единственный… — Ольга еще крепче прижала его к себе, Тим уткнулся носом ей в шею и блаженно прикрыл глаза. Но теперь, вместе с рассудком, к нему вернулись все те же тоска и горечь. Он снова плыл по течению, подчиняясь обстоятельствам. Им снова пользовались, не спрашивая разрешения, пусть и из самых лучших побуждений. Что именно произошло сейчас — прощание или скрепление уз, в любом случае это свершилось помимо воли Тима.
— Рано ты меня хоронишь… — прошептал он.
Тогда Ольга слегка отстранилась, повернула к нему голову и сказала:
— Вот теперь ты мой. Что бы там ни было.
На какое-то время Тим потерял дар речи. А потом ему стало удивительно легко. Он притянул девушку к себе и обнял с такой теплотой, как не обнимал еще ни разу.
— Ты сумасшедшая… — прошептал он. — Ты это понимаешь?
— Ага.
— Я думал, ты скажешь, что теперь я никуда не пойду.
— Тимка, милый, я, конечно, не хочу, чтобы ты ходил к ним. Если ты сейчас мне скажешь, что мы встаем и уезжаем… ну, туда, куда ты собрался, я поеду с тобой. Но… Ты же этого не скажешь.
— Уверена?
— Я тебя знаю, милый.
— Спасибо, — сказал Тим очень серьезно.
— Дело ведь не в том, что у тебя на дороге становиться бессмысленно, когда ты что-то решил. Я просто не хочу этого. Мне не нужна власть над тобой, Тим. Мне просто нужен ты. Я тебя люблю.
— Милая… Ты вообще понимаешь, какую ответственность сейчас на меня повесила?
— Догадываюсь. — Ольга тоже говорила очень серьезно и все это время, не отрываясь, смотрела Тиму в глаза.
