«Барон Райнварт приказал нам скрытно пробраться в урочище и сидеть здесь в засаде, — молвил Пересвету раненый немец. — Трое суток мы скрывались в лесу, держа под наблюдением Старое городище. На четвертые сутки в городище стали сходиться девушки из прусских деревень. Потом прибыл небольшой караван. Мы сразу узнали коней, которые принадлежали Уго фон Мерку и его оруженосцам. Один из нас отправился в замок барона Райнварта, чтобы сообщить обо всем увиденном. Скоро сюда прибудет сам барон Райнварт с большим отрядом».
Пересвет спросил у тевтонца, что за человек издал громкий вопль в лесу недалеко от городища часа три тому назад.
«Это кричал один из наших, — признался раненый тевтонец. — Он случайно напоролся на самострел-ловушку, давным-давно установленный пруссами в этом лесу. Стрела из этого самострела сразила беднягу наповал, его-то предсмертный крик и прозвучал в чаще немного после полудня».
К нападению сидящих в засаде тевтонцев сподвигло то, что среди пруссов, спустившихся с косогора к озеру, оказалось всего четверо мужчин, из которых один был глубокий старик, а другой еще совсем юный отрок.
«Не думали мы, что среди пруссов окажется такой опытный воин, как ты, — глядя на Пересвета, искренне посетовал однорукий немец. — Ведь среди этих дикарей все доблестные воины давно перевелись. Ныне пруссы забиты и пугливы. Недаром ваш колдун хотел воскресить давно умерших пруссов, которые умели держать меч в руке и знали, что такое доблесть!»
Узнав от раненого тевтонца все, что ему было нужно, Пересвет не дрогнувшей рукой заколол его кинжалом.
Глава седьмая
Смерть среди дубов и сосен
Пересвет похоронил Гертруду под тем рябиновым кустом, где она упала, сраженная насмерть тевтонскими стрелами. Перед тем, как засыпать тело Гертруды землей, Пересвет срезал с ее головы белокурый локон, спрятав его в крошечный мешочек-ладанку, подаренный ему Цильдой.
Здесь же неподалеку от древних прусских курганов Ящелт и Станто схоронили старца Пелузе. Они не сразу отыскали тело волховицы, так как оно лежало в высокой траве на берегу озера. Унда была заколота немецким дротиком, ее мертвые руки продолжали сжимать длинную палку, с которой она бросилась на тевтонцев, защищая беззащитных девушек. Ящелт и Станто на руках отнесли тело волховицы, завернутое в плащ, к ближайшему кургану и погребли у его подножия, тщательно скрыв могилу дерном.
Покончив со своими скорбными делами, Ящелт и Станто разыскали Пересвета, который в глубокой печали сидел на траве возле могилы Гертруды. Не зная, как утешить русича, Ящелт молча положил руку ему на плечо. Долгое молчание нарушил Станто, спросивший у Пересвета, что делать с убитыми немцами.
Пересвет поднялся с травы, комкая в руках свой плащ. На его враз постаревшем лице промелькнуло что-то безжалостное и злое.
— Немцев хоронить не будем, — жестко сказал он, — это слуги барона Райнварта. Вот пусть Райнварт и хлопочет над ними, он скоро объявится здесь.
Подняв с примятой травы свой меч, Пересвет зашагал через березовую рощу к темневшему на косогоре прусскому городищу. За ним последовали Ящелт и Станто, нагруженные оружием убитых тевтонцев. Прихватили они и девичьи одежды, в спешке брошенные на берегу озера.
Сентябрьский вечер веял прохладой. На темные неподвижные воды Священного озера легли красные отсветы заката.
Придя в городище, Пересвет собрал на площади всех девушек, и пока Ящелт и Станто раздавали им платья, он коротко обрисовал ситуацию, которая требовала, чтобы все участницы сегодняшнего священного действа без промедления расходились по домам. Девушки были сильно подавлены смертью Пелузе и Унды, они в скорбном молчании приводили себя в порядок, облачаясь в одежды и заплетая волосы в косы. Их испуг сменился горестным осознанием краха всех радостных надежд, связанных со священным обрядом воскрешения мертвых.
— Что же теперь будет? — растерянно спросила Нельда, расчесывая костяным гребнем свои белокурые растрепанные волосы.
Ее вопрос предназначался Цильде, застывшей с мрачным выражением на лице и даже не помышлявшей заниматься своими распущенными по плечам волосами.
Вместо Цильды Нельде дал ответ Ящелт, перебиравший оружие, захваченное у тевтонцев.
— Ничего не будет, Нельда, — проговорил он с оттенком горечи и досады в голосе. — Мертвые пруссы останутся в могилах, а ныне живущие пруссы по-прежнему будут влачить ярмо рабства. Чудо не свершилось, к великому сожалению. И повинны в этом опять же немцы, поработившие нашу землю.
— Делать нечего, подруги, — прозвучал негромкий голосок Велты. — Нам лучше поскорее уйти отсюда домой, иначе воины барона Райнварта обратят нас в невольниц или убьют.
— Ладно, мы все уйдем, а что будешь делать ты? — Цильда подошла к Пересвету и взяла его за руку.
— Я дождусь барона Райнварта и его людей, — не глядя на Цильду, ответил Пересвет. — Я еще посчитаюсь с крестоносцами за смерть Гертруды.
— Я останусь с тобой, — сказал Ящелт, тоже подойдя к русичу. — Отплачу немцам за смерть Пелузе. Все равно мне идти некуда.
— Тогда и я останусь с вами! — решительно заявила Цильда, сверкнув голубыми очами. — Рассчитаюсь с тевтонцами за смерть Унды.
К Цильде шагнул Станто, изумленный таким ее решением.
— Лучше я останусь тут вместо тебя, — промолвил он, — а ты возвращайся домой. Подумай о своей матери и братьях. Без тебя им придется совсем худо.
— Станто прав, — сказал Пересвет, мягко взяв Цильду за плечи. — Тебе непременно надо вернуться домой. Ты должна жить дальше, чтобы выйти замуж за Станто и родить от него сыновей, которым, быть может, удастся поднять пруссов на новое Великое восстание.
— Но я буду с тобой до конца… — возразил было Станто.
Пересвет не дал ему договорить:
— Собирайся в путь, друг мой. Тебе нужно позаботиться о Цильде. Уходить надо немедленно! Ежели наткнетесь в лесу на крестоносцев, то затаитесь и пропустите их мимо себя.
Ящелт поддержал Пересвета, убеждая Цильду и Станто не упрямиться и покинуть Старое городище без промедления. Он попросил их помочь прочим девушкам добраться до своих деревень и не заплутать в лесу.
Согласившись уйти домой, Станто и Цильда не скрывали того, как им тяжело расставаться с Ящелтом и Пересветом. Они понимали, что скорее всего расстаются с ними навсегда.
Девичий отряд, возглавляемый Станто и Цильдой, вышел из городища и затерялся в сумеречном затихшем лесу.
Пересвет и Ящелт, придя на капище, положили на носилки бездыханное тело Уго фон Мерка и отнесли на берег озера.
— Барон Райнварт никогда не отыщет тело своего племянника. Никогда! — с мстительной злостью произнес Пересвет, привязывая к мертвому рыцарю тяжелый камень. — Даже самые чуткие собаки не помогут Райнварту в его поисках.
Раздевшись донага, Пересвет и Ящелт заплыли вместе с мертвым телом на середину озера и там выпустили из рук запеленатого в одеяло покойника. Камень быстро утянул мертвого рыцаря на глубину.
