— Хорошо. Чем она занимается сейчас?
— У Кары есть группа сторонников, людей, которые работают на нее, верят ей и выполнят любой ее приказ. Иногда я сама направляла к ней наиболее одаренных ребят из тех, что приходили в школу.
— Вы помните имена?
— Нет, но можно поднять архив, — старушка вздохнула. — Совсем недавно, недели три назад, я отправила к Каре очень талантливую девочку, Ларису Кузнецову.
— Очень талантливую?
— У нее не менее высокий, чем у Кары, уровень, — Варвара Ильинична повертела в руке золотой «паркер». — А может быть, и больший. Гораздо больший.
— Гораздо больший, — усмехнулся Кортес. — Среди челов появляются сильные маги?
Старушка вздрогнула, сняла и снова надела очки и посмотрела на наемника с неожиданным блеском в глазах:
— Вы можете смеяться, Кортес, можете служить Великим Домам и брать у них плату, но подумайте о том, что наших колдунов преследовали и уничтожали сотни лет. Они страдали и от нелюдей, и от своих соплеменников. Их жгли на кострах и убивали в магических поединках. Их почти не осталось. А ведь именно благодаря им Тайный Город низведен до уровня законспирированной общины! Благодаря им планета принадлежит людям! И если вы станете уничтожать последних, то что будет завтра?
Старушка закончила свою речь, снова сняла очки и посмотрела на наемника. Ответ не заставил себя ждать.
— Вы хорошо разбираетесь в магах, Варвара Ильинична, — очень мягко произнес Кортес, — но очень плохо в людях. Вы романтичны и доверчивы. Вы из тех, кого урки называют «лохами». Определение грубое, но верное. Это — первое. А второе — вам почему-то кажется, что положение, которое занимает человек в обществе, или его личные качества, или высокие цели, которые он якобы преследует, могут дать ему право не платить по своим счетам. Это — заблуждение. Любой человек, сколь бы силен и нагл он ни был, может только уклоняться от ответственности, до тех пор пока не столкнется с более сильным игроком, который напомнит ему о старых счетах и заставит платить. Так было и так будет, поверьте, Варвара Ильинична, так будет.
Когда Кортес ушел, Варвара Ильинична еще около получаса молча сидела за столом и неотрывно смотрела на стоящий перед ней телефон. Несколько раз заходил муж, но тихо уходил, осторожно прикрывая за собой дверь и безмерно удивляясь про себя непривычной задумчивости обычно веселой и доброжелательной Варвары Ильиничны.
Звонить или не звонить?
Впервые в жизни Варвару Ильиничну поставили перед таким сложным выбором. Впервые в жизни ей было по-настоящему страшно. Все, что было до этого, мелкие переживания из-за мелких проблем, меркли на фоне того гнетущего ужаса, который она испытала во время разговора с Кортесом. Варвара Ильинична слышала рассказы о жестокости боевых магов, о беспощадности наемников и о кровавых стычках между Великими Домами, но все это было только рассказами, казалось далеким и нереальным. Казалось до тех пор, пока не коснулось ее лично. Кортес был прав: жизнь старушки протекала в уютной теплице, была надежно защищена от всего, но теперь… Теперь покой нарушен, и надо сделать выбор: оставаться в этой теплице или выйти на свободу, на волю, под грозовые ливни и штормовые ветра. Варвара Ильинична вспомнила холодные глаза Кортеса и вздохнула. Она не сомневалась, что в случае необходимости наемник не задумываясь убьет и ее саму, и ее мужа, и ее внука. Звонить или… Не звонить.
* * *
«Срочное сообщение из Московского полицейского управления! Только что совершено дерзкое ограбление отделения Сберегательного банка. Несколько человек, одетых в черные кожаные одежды и красные банданы, ворвались в помещение…»
(Интерфакс)
«Не пора ли остановить Красных Шапок? Пока Великие Дома не знают, как противодействовать обнаглевшим скинам, за дело, похоже, взялись наши доморощенные робин гуды — Красные Шапки. Воспользовавшись неразберихой в Тайном Городе, дикари провели целый ряд грабежей, апофеозом которых стал налет на отделение Сбербанка, совершенный этими идиотами буквально несколько минут назад. Интересно, способен ли Зеленый Двор держать под контролем своих вассалов, или другим Великим Домам придется…»
(Тиградком)
* * *
Вилла «Каравелла».
Москва, Серебряный Бор,
28 сентября, четверг, 17:46
Цифры, цифры, колонки формул, грубо нарисованные от руки генетические цепочки, пометки, стрелочки, короткие промежуточные выводы и снова цифры, цифры, цифры… От обилия информации мог бы сойти с ума даже мощный компьютер, услужливо рисующий на экране все новые и новые символы, но Кара легко разбиралась в сложных хитросплетениях формул, и ее карандаш свободно летал по разбросанным на столе листам.
Расчеты не утомляли колдунью, напротив, занимаясь ими, она чувствовала себя по-настоящему довольной, с радостью отдаваясь любимому делу. Научные изыскания, творческий поиск, возбуждение, которое испытываешь, стоя на пороге неведомого, — все это было знакомо Каре не понаслышке, все это было пройдено, испытано, но азарт исследователя не отпускал, требуя все новых и новых побед. Этой увлеченностью колдунья заразилась еще в лабораториях Вавилова, великого ученого, погибшего в застенках империи.
Вавилов.
Кара отвлеклась от расчетов и потерла переносицу.
Прослышав об экспериментах профессора, Кара приложила массу усилий, чтобы приблизиться к нему, стать помощником и другом. Вавилов не мог открыть ей ничего нового. Все, чем он занимался, в Тайном Городе прошли давным-давно, но у него был редкий дар видеть вперед, предвосхищать правильные шаги, истинность которых подтверждалась на практике лишь через много лет. И Кара, пытаясь решить собственную задачу, жадно ловила советы ученого. Профессор ценил молодую энергичную сотрудницу и не догадывался, что уже тогда белокурая и соблазнительная Кара была едва ли не старше его самого.
Теперь профессора нет. Не осталось никого, с кем paботала колдунья под его руководством, а она по-прежнему жива, по-прежнему побеждает время.
Кара поднялась и подошла к зеркалу.
Время не щадит слабых и глупых. Профессор был умен, но слаб. Она, Кара, умна и сильна, но даже ей приходится отчаянно, прилагая все усилия, бороться с неумолимым временем.
Колдунья скинула халат, легкой шелковой дымкой опустившийся под ноги, и внимательно осмотрела свое тело. Она любила смотреть на себя. Морщинки вокруг глаз, суховатые кисти — и только. В сто восемь лет. Она по-прежнему желанна, по-прежнему способна одним взглядом зажечь в мужчине бешеную страсть. Она способна достойно ответить на нее. Кара вспомнила нежные ласки Нытика, сильные руки Мохаммеда и с улыбкой провела ладонью по большой, тяжелой, но все еще упругой груди.
Пока ей удавалось бороться со временем, но если быть точным — обманывать его. Кара всегда была честна сама с собой. Ее великолепная форма — результат невиданных ухищрений, планомерной работы и колоссальных усилий. Спорт, различнейшие диеты, целебная косметика и, самое основное, магия Черной Книги отдаляли наступление старости. Но только отдаляли, а Кара хотела ее избежать.
