— Да тут фантастика просто! — ответила дочь. — В Интернете пишут, что в он-лайн конкурсе установлен рекорд скоростной печати на клавиатуре. Шестьсот тридцать знаков в минуту! Представить себе не могу.
— Давай-ка я тебе кое-что поинтереснее в Интернете покажу. Очень поучительно: как делается грамотный рекламный бизнес. Есть такая аудиозапись, клиент звонит в «Супер-Телеком»…
— Тоже мне, поинтереснее! — фыркнула Ирма. — Это я еще неделю назад слышала. Это, папа, баян!
— Да нет, я тебе не про музыку, там телефонный разговор…
— Знаю, знаю. Я про него и говорю: это уже неделю как баян.
— Что, новое словечко из человского жаргона? — поморщился отец. — Вот семейка! Меняют свой язык каждый день! То у них «кофе» становится среднего рода, то теперь какой-то «баян»…
— Ну, это словечко не новое. «Баян» — это уже баян!
— Так… Знаешь что, давай — услуга за услугу. Ты мне нормальным языком объясняешь, что такое «баян», а я тебе рассказываю, как делается рекламный бизнес.
— Не согласна. Цена неадекватная. Давай так: я тебе расскажу про «баян», а ты избавишь меня от необходимости выслушивать лекцию про рекламу.
— Хм… Дороговато выходит. Предлагаю тогда такой вариант: вместо этой лекции я разъясню тебе, как стыдно девушке из семьи шась проявлять так мало интереса к вопросам бизнеса!
— А… Насколько обстоятельным будет это разъяснение?
— Ну, я планирую снабдить тебя достаточно полной информацией по данному вопросу. Ругаться буду минут десять.
— Хорошо, сдаюсь. Пусть лучше будет рассказ о рекламе. Только короткий.
— По рукам. Итак, что такое «гармонь»?
— Не гармонь, а баян.
— А это не одно и то же?
— Нет. «Баяном» называют нечто давно устаревшее.
— Почему?
— Наверно, потому, что баян — старый, несовременный музыкальный инструмент.
— А какой современный?
— Ну… синтезатор, например.
— То есть он новый?
— Относительно.
— А гармонь?
— А гармонь — нет. Гармонь — это баян.
— Вот! — Бульбег торжествующе воздел палец, — Я и говорю: это одно и то же!
— Ладно, папа, давай теперь про рекламу. Только коротко, как обещал.
— Коротко, коротко. Так, что поместится даже в твою маленькую головку… Эта вот запись телефонного разговора, выложенная в Интернет, — специальная акция, организованная рекламным агентством «Опоссум». А деньги за нее агентство получило сразу с двух разных компаний! С одной — как за рекламу, а с другой — как за антирекламу конкурента! При этом…
— Погоди-ка… «Опоссум»? — Ирма поглядела на монитор, — Хм, надо же. Этот чел, который рекорд скоропечатания установил, он тоже сотрудник рекламного агентства «Опоссум». Некий Валерий Чукин. Охранник. Что тоже странно, для рекордсмена по печати на клавиатуре.
— Как раз в этом нет ничего странного, — проворчал Бульбег, — сидит там в офисе целыми днями, дурака валяет и, от нечего делать, печатать тренируется. Знаю я этих дармоедов. Только зарплату зазря получают! Потому я их тут и не держу. Охранные артефакты и обходятся дешевле, и действуют надежнее… Да, но совпадение интересное. Интересное совпадение…
Расшифровку таинственной записки о кладе на Планерной, восемь, пришлось продолжать на улице, поскольку за нарушение пункта «не дебоширить» Заточку, Степлера и Могилу из «Ящеррицы» выставили. Задумчивые лица кладоискателей украсились шишками и ссадинами, полученными в ходе короткой, но эмоциональной дискуссии о кодексе чести при игре в очко. Однако причастность к тайне сокровища примирила дикарей. По крайней мере, на время.
— Мы теперь с вами, как говорят челы, все трое в одной лодке, не считая собаки, — сказал Могила.
— А кто собака? — поинтересовался Степлер.
— Собака — наемник. Он записку прочитал, но, к счастью, ни хрена не понял.
— А мы-то поймем?
— Должны.
— Я вот думаю, — промямлил Заточка, потирая ушибленную скулу, — может, тут не про клад говорится? Может, «Бу га» — это «бумага»? Может, кто-то просто написал, что на Планерной, восемь, бумага — барахло?
— А почему тогда «Бумага» с большой буквы? — резонно возразил Могила. — Нет, это явно чья-то подпись.
— Братан, ты гений! — воскликнул вдруг Степлер и ударил Заточку по плечу. — Ты тренер, в натуре! Все правильно, там написано: «Бумага»! Только Бумага — это имя Красной Шапки! Был такой боец, из Гниличей. Фальшивыми деньгами промышлял. Челы их печатали, а он как-то сбывал. Причем как раз где-то в Тушине он работал, так что все сходится! Потом его человские же бандиты и грохнули. Он их вроде бы кинуть пытался. Заныкать хотел большую сумму. Я помню, как он в «Средстве от перхоти» деньгами сорил. Хвалился, что выкупит кабак у Расция… А вскоре его и завалили. Но бабло он, видать, успел припрятать! О нем в записке и говорится! Все, не хрен тут больше балаболить, пошли на Планерную, восемь!
— А как нам узнать, где именно там клад лежит?
— На месте сориентируемся!
— Какое оружие берем? — оживился Могила.
— Не надо пока оружия! — рассудительно заявил Заточка. — На первый раз, чисто, поглядим там, че почем, хоккей с мячом…
Вернувшись в свой кабинет, Бульбег Кумар продолжил чтение списка, выданного «маркетологом». Итак: тараканья отрава, красивая дорогая кукла, заварочный чайник в виде Вестминстерского аббатства, сокровище, по информации от приставника Митрофана… Так… Стоп. Что это такое? Сокровище? По информации от приставника Митрофана? Как это понять? Так, что у нас связано с Митрофаном? Приходил он к нам, помнится, приходил… Что-то приносил… Вроде бы какую-то мелочь из области компьютерной техники. Поднимем-ка книги учета…
Митрофан, рассеянно озираясь по сторонам, вошел в лавку Бульбега Кумара. Достал из кармана бумажку, сверился с записью. «На Планерной, 8, барахло Бульбега». Кажется, здесь…
— Добрый день. Мне тут ваш адресок написали… Сказали, что вам можно ненужную вещь продать…
Скупкой вещей Бульбег не брезговал. Только вот платил за них столько, что не всегда вырученная сумма оправдывала клиенту стоимость проезда до лавки.
— Конечно, можно! У нас тут все можно! У нас тут самая клиентоориентированная торговая точка Тайного Города. И самые выгодные для клиентов расценки на прием товара. А что у вас за вещь?
— Да вот… — Митрофан вытащил из подмышки компьютерную клавиатуру. — Артефакт изготовления Зеленого Дома. «Усилитель способностей».
