– За дураков нас держите? – с обидой спросил в это время Андрюха. – Загадки всякие загадываете, намеки заумные делаете… Только ведь и мы вам до зарезу нужны… или нет?
– Ну что вы, – тут же натянул на себя опять маску рубахи-парня чекист, – какие загадки? Так… разные маленькие хитрости и секретики – а куда нам без них? У вас, я думаю, тоже тайн хватает? Вот, к примеру, не расскажете – где это многоуважаемые гости нашего города, – иронический полупоклон не вставая со стула, – пребывали перед тем, как оказаться на заводе у нашего общего друга?
А ведь он догадался, что мы на складе были! – эта мысль пронзила меня подобно электрическому разряду. В самом деле, связать сработавшую сигнализацию и наше появление у Говорова воедино – особого ума не требуется. Интересно, почему Наумов не спрашивает о похищенном снаряжении? Неужели рюкзак уже нашли? И это и есть пресловутая «мелочь», о которой я забыл? Да нет – не может быть! Если бы гэбэшники нашли вынесенное со склада оружие и «очки» – стал бы он с нами так мило разговаривать? Забрали бы под белы рученьки и в камере предложили бы сотрудничать под угрозой наказания! Хотя.. Кто их знает, в какие они тут игры играют?! Может за хранение секретных материалов какой-нибудь другой отдел, или что у них там, занимается? А Наумов к этим вещам не допущен и просто пытается взять нас на понт?… Эх, голова уже кругом идет от этого города, его обитателей и ею загадок! И зачем я только с Подрывником связался – сидел бы сейчас дома, перед верным компьютером и в какую-нибудь игрушку бы резался! Да, верно говорят: «Любопытной Варваре на базаре нос, а также руки, ноги, и глупую головенку оторвали… и съели!» Ладно: будем решать проблемы по мере их поступления. А сейчас чрезвычайно важно убраться из этого славного местечка подобру-поздорову. Ради этого даже можно с этими бравыми ребятками из ГБ на контакт пойти – авось помогут без проблем до станции добраться?
– Судя по выражению ваших лиц, наши переговоры завершились к обоюдному согласию сторон? – вновь прервал молчание майор.
Мы с Андреем молча переглянулись. Подрывник хмуро кивнул мне, мол, что делать – сейчас все козыри не у нас. Я повернулся к Наумову и сказал:
– Ладно, давайте попробуем.
– Вот и славно! – бодро поднялся чекист. – Значит, сделаем так: сейчас наша машина отвезет вас в управление, там получите инструкции и потом…
– Стоп, стоп, стоп! – запротестовал Андрюха. – Мы еще не обсудили с вами вопрос оплаты нашей деятельности! Мы что, за здорово живешь будем работать? Ваши номенклатурные радости, в виде доппайка, нас как-то не греют!
Наумов брезгливо поджал губы:
– И какую вы хотите оплату? Назовите сумму!
Подрывник довольно потер руки:
– А с вами можно иметь дело! Ну, местные фантики, деньги эти ваши смешные, нам, естественно, не нужны! Брать будем натурой! А поскольку вы, товарищ майор, в наших реалиях не сечете, то список товаров, которые могут нас заинтересовать, пускай готовит Илья! А мы посмотрим!
Майор тяжело вздохнул и позвал Илью. Говоров появился в дверях комнаты практически сразу, и у меня мелькнула мысль – не подслушивал ли он? Они с Наумовым отошли к окну и гэбэшник что-то вполголоса ему начал втолковывать. Муромец молча кивал и всем своим видом показывал полное свое согласие с «ценными указаниями» представителя органов. Как-то жалко он выглядел в этот момент: гигант, которого согнули в бараний рог маленькие человечки… с большими возможностями! Брось, одернул я свой внутренний голос, неизвестно как сам-то повел бы себя в такой ситуации.
Наконец инструктаж Говорова завершился, и Наумов вышел в коридор, где, как я заметил, на стене был привинчен допотопный по меркам нашего мира телефон. Илья, стараясь не встречаться с нами глазами, поспешно выскользнул за ним.
Андрюха тут же подскочил ко мне и притянул к себе:
– Валим, Лехинс, отсюда при первой же возможности! Не спрашивай ни о чем – времени нет объяснять, но поверь: плохо дело! Ты пока унитаз в туалете пугал, майор этот намекнул, что не выпустят они нас из города вдвоем. Гарантии им нужны, понимаешь? А как их можно получить, если, перейдя в свой мир, мы из-под их контроля вырвемся? Вот они, суки, и придумали тебя заложником здесь оставить! До моего, так сказать, успешного выполнения их почетного задания!.
– Ни хрена себе! – возмутился я. – И что же нам теперь делать?
– Не боись, Лешка, я тебя бросать не собираюсь! – горячо зашептал Андрюха, видимо отреагировав на ту бурю эмоций, что бушевала должно быть сейчас у меня на лице. – Я друзей в беде не бросаю! Тем более, что сам тебя сюда затащил! Значит так: сейчас нам надо сваливать по-быстрому, а уж потом я подумаю – возвращаться ли сюда!
– Как сваливать? – спросил я. – Сейчас же машина придет, а в ней наверняка кроме водителя еще кто-нибудь будет! Да и оружие у них…
– Как, как, – передразнил меня Подрывник, – каком кверху! Пока ты хлебалом щелкал, я ключики-то от квартиры потихоньку стянул, когда заходил – думал пошутить над Илюхой, а видишь, как дело-то повернулось? Так что план действий такой: дверь в комнату прикрываем, подтаскиваем сервант, а сами в окошко сигаем – здесь всего лишь второй этаж, так что не разобьемся!
– Ага, это только с твоей ногой и делать, – охладил я бурную фантазию приятеля.
Андрюха осекся на полуслове и непонимающе захлопал глазами. Потом он буркнул нечто матерное себе под нос и тоскливо глянул на дверь: в комнату как раз заходил Наумов, закончивший, видимо, доклад начальству.
– Машина будет минут через пятнадцать! – бодро сказал майор, подходя к нам. – Нас уже ждут, так что…
– Сзади! – заорал вдруг Подрывник и, выпучив глаза, указал в сторону коридора.
Рука Наумова нырнула под пиджак, а сам он начал поворачивать голову в сторону застывшего в изумлении Говорова. Андрюха мягко скользнул к чекисту, словно фигурист на льду, и от всей души приложился к затылку гэбэшника сцепленными в замок руками. Майор рухнул как подкошенный.
Все в том же обманчиво плавном и неторопливом, на неискушенный взгляд, темпе, Подрывник гибко склонился над ним на какое-то мгновение. Секунда – и он уже целится в Муромца из позаимствованного у бедолаги «вальтера».
– Руки за голову!.. На колени!.. Пристрелю, сука! – неприятным злым голосом скомандовал он Говорову.
Опешивший Илья начал было раскрывать рот, чтобы произнести что-то, но грянул выстрел, и над его головой противно взвизгнула о стену пуля, взметнув облачко штукатурки и кирпичной крошки.
Муромец рухнул на пол и покорно поднял руки вверх:
– Не надо, Андрей! Не убивай! Я ничего такого не делаю! – он с мольбой следил за движениями пистолетного ствола.
– Вот и чудненько! – процедил Подрывник. – Отползай к своему другу, – небрежный жест в сторону бесчувственного майора, – и прикидывайся ветошью!… В общем, чтобы я тебя не слышал и не видел!… Понял! – рявкнул Андрюха.
