— Ну и? — первым не выдержал атлант.
— Не понял? — я слегка приподнял бровь.
— Долго вы намерены удерживать меня?
— Столько, сколько нужно! — решительно ответил я, развязным движением беря кувшин и принюхиваясь к его содержимому. Жидкость пахла как «Хванчкара». Я решительно сделал большой глоток прямо из кувшина. Да, и на вкус это было как прекрасное полусухое вино. Хлебнув несколько раз, я цапнул с блюда яблоко и вонзил в него зубы. Тоже неплохо, типа нашего «Голдена». Нагло чавкая, я продолжил рассматривать незнакомца, словно тот был экзотическим деревом. Он опять не выдержал.
— Зачем вы меня пленили? — низким чарующим голосом спросил атлант, за доли секунды преобразившись в длинноногую, загорелую блондинку, одетую в подобие спартанского пеплоса
[28]
.
Увидев эту трансформацию, я не выдержал и расхохотался. Дешевый фокус! Оглянувшись по сторонам в поисках подходящего сиденья (не стоять же столбом!), я обнаружил в дальнем углу зала высокий, деревянный табурет. С грохотом подтащив это массивное, покрытое замысловатой резьбой сооружение к столику, я взгромоздился на него и стал откровенно пялиться в низкий вырез шелковой хламиды. Блондинка смущенным жестом поправила складки своего одеяния и жалостливо посмотрела на меня огромными голубыми глазами.
— Да мы, в общем-то, и не собирались тебя хватать, но если уж случилась такая оказия, то грех было не воспользоваться, — объяснил я. — А первоначальной нашей задачей было вступить с вами в контакт, узнать, что вы из себя представляете и чего хотите. Но вы как обычно стали показывать примитивные миражи. Так что, твое пленение — подарок судьбы. С плененным оппонентом можно разговаривать спокойно и неторопливо. А от искренности и полноты твоих ответов будет зависеть твоя дальнейшая судьба.
Блондинка затравленно кивнула, продолжая поливать меня из своих синих прожекторов. И когда ему надоест играть в дешевые игры?
— Итак, первый вопрос! — провозгласил я, жалея, что нет под рукой лампы, которую я мог бы направить в глаза допрашиваемому. Хотя от такого он бы опять впал в кому. — Кто вы такие?
— Тебе простыми словами объяснить, или научными терминами? — вопросом на вопрос ответил атлант. Он снова трансформировался. Вместе с ним преобразился и интерьер. Теперь напротив меня за поцарапанным канцелярским столом сидел немолодой усатый мужчина, одетый в серую фланелевую тройку. Вид у него был донельзя усталым, лицо бледное, под глазами набрякли мешки.
— Мне по барабану, — усмехнувшись новой метаморфозе, ответил я. — Говори как хочешь, разберусь.
— Грамотный значит, — тоже усмехнувшись, сказал мужчина. — Ладно, слушай! Я представляю собой сложное высокоорганизованное энергетическое поле с обратным знаком.
— Что-то типа антиэнергии? — уточнил я.
— Да, что-то типа, — усмехнулся моей реплике усатый.
— Тогда почему я мог тебя пощупать? — опять уточнил я.
— Тебе только казалось, что ты меня щупаешь, — атлант откровенно издевался.
— Но тогда почему не происходит анигиляции? — не унимался я.
— Для защиты от внешней среды я создаю поверхностный слой энергии с положительным знаком! — ответил атлант.
— Ага, и если его пробить, проследует взрыв. А чего вы отрубаетесь, если на вас посветить?
— Всё тебе расскажи, — хихикнул усатый, — должны же у меня быть какие-то секреты. Вот объясню я тебе природу этого явления, а ты меня пытать начнешь! Нет уж!
— Погоди-ка, ты всю дорогу говоришь «я». Это оговорка, или все остальные представляют из себе что-то другое? — спросил я.
— А ты хитрый, — снова усмехнулся атлант. — Я не оговорился, просто никаких других нет. Я один!
— Мать твою многоногую! — в доступной для себя форме восхитился я. — Так ты разумный рой!
— Доперло всё-таки! — расхохотался усатый. — Да, по вашим меркам, я что-то вроде разумного роя энергетических капсул. Но капсулы могут долгое время находится вне общего строя. Собственно, понятия «время» для нас не существует! Я могу одновременно находится в разных потоках времени и реальности.
— А связь между отдельными клетками осуществляется постоянная? — небрежно поинтересовался я. Черт! Если постоянная, то их толпа прекрасно знает, где находится данный, конкретный, похищенный нами индивидуум.
— Связь то постоянная, даже сейчас, — атлант словно прочитал мои мысли. — Но вот указать свое местоположение я не могу. Вы приняли хорошие меры. Иначе весь рой уже висел бы рядом. Впрочем, какой-либо вред мы бы вам не причинили. Просто нечем! В наши картинки вы не верите, раскусили фокус, а другими эффекторами мы не располагаем!
— Кстати, насчет фокусов, — немного успокоенный этим заверением, я вернулся в русло допроса. — Зачем они вам нужны? Зачем вы скачиваете воспоминания из мозга людей?
— Ты в музеи и выставочные залы ходишь, кинофильмы смотришь? — спросил усатый.
— Иногда бывает, — осторожно ответил я, не понимая, куда клонит атлант.
— Так вот, для нас просмотр интересных воспоминаний или творческих планов людей — изучение своеобразного искусства. Мы так боремся со скукой! — огорошил атлант. — Вот ты сказал «иногда», а в остальное время ты занимаешься какой-то деятельностью. Что-то создаешь, или вещи или идеи. А мы так не можем! Нам остается только подглядывать за другими!
— Ничего себе нашлись ценители искусства! — возмутился я. — А ты в курсе, что в процессе скачивания информации, мозг реципиента разрушается?
— Да ты что?! Не врешь? — неподдельно изумился усатый. — Не может быть!
— Ты никогда не замечал, что люди умирают у тебя на «руках»? Насколько я знаю, на острове в Атлантическом океане у тебя был целый заповедник!
— Да, люди умирали, — припомнил атлант, — но я думал, что это естественный процесс. Вы так недолговечны!
— Ну, ты молодец! Естественный процесс, блин! Так у тебя и мерли в основном наиболее опытные и талантливые люди! А остальных ты изгонял! Скучные фильмы тебе значит не нравятся, тебе боевички подавай!
Усатый мужик трансформировался в давешнюю блондинку, правда в более строгом одеянии. Девушка виновато потупилась. Это разозлило меня ещё больше.
— Чего ты опять дурака валять начал? — закричал я. — Фокусы он мне показывает! Разжалобить меня решил? Но выбрал ты для этого самый идиотский способ!
— Нет-нет! — ответил атлант, снова преображаясь в усатого мужика. — Мое покаяние искренне! А метаморфоза произошла совершенно машинально. Извини, если оскорбил твои чувства!
— Иж ты, как заговорил, — постепенно остывая, пробормотал я. — Перед своими пленниками надо было извиняться! Ну, да ладно, мертвых не воскресить!
