С этими съемками Горыныч возился довольно долго. Только на Бородинскую битву ушло полтора месяца. Такой увлеченности можно было только позавидовать. Мы с Мишкой периодически помогали ему. Я разыскивал в архивах необходимые сведения о местах боев и составе участников. Бэтмен написал программу для цифрового монтажа записей. Ну и, конечно, пришлось послужить Игорю в качестве грубой рабочей силы.
К слову сказать, те фрагменты, которые мне удалось посмотреть, не впечатляли. В художественном фильме все выглядит гораздо красочней. И дело здесь не только в выборе ракурса или экспозиции. Мундиры покрыты пылью и грязью. К тому же у солдат они далеко не новы и потому выцвели и потерлись. При каждом залпе ружей и тем более пушек в небо поднимаются клубы очень густого дыма, долго не рассеивавшегося. От тысяч прошедших по ней ног и копыт земля превращается в месиво. Звуки, исторгаемые людьми и животными, сливаются в гул, в котором выделяется только бряцанье оружия. Ничего похожего на описанный поэтами звон клинков, а только немелодичный лязг. Мне казалось, что переплюнуть Бондарчука не удастся. Все-таки кино и реальная жизнь вещи очень разные. Эта банальная фраза особенно подтверждается при съемке масштабных батальных сцен.
Но Горыныч превзошел самого себя. Его кинокартина поражала своим размахом и эпохальностью. При просмотре меня мучила только одна мысль: куда делся дым? Этот вопрос я и задал Игорьку после сеанса.
– Компьютерная обработка, дорогой! Ведь запись с самого начала велась в цифровом формате. Особая благодарность Мишке за его программу – она умеет не только монтировать, но и обладает массой спецэффектов.
– Чудеса! Я помню момент атаки французов на флеши во время второго приступа. Там твоя камера установлена над бруствером. Артиллерия русских бьет в упор и все застилают белые клубы, а, когда они рассеиваются, в поле зрения – одни трупы. А здесь прекрасно видно, как картечь косит наступающих. Такого кошмарного зрелища мне видеть не доводилось. Искусственно создать подобный эффект не смогли бы даже в Голливуде. Я имею в виду похожие сцены в фильме «Патриот» с Мелом Гибсоном. Помнишь, там во время сражения то голову оторвет, то ногу? Но твой фрагмент гораздо мощнее смотрится! У меня даже мурашки по коже бегают.
– А рейд казаков и легкой кавалерии по тылам французов? – вмешался в разговор Бэтмен. – Я таких озверелых морд никогда не видел. Даже во время штурма Москвы монголами.
– Да, это тоже сильный момент. А контратака русских под командованием Багратиона и его ранение?
– Чисто зрелищно выглядит неплохо, а так, конечно, смотреть на наших ребят жалко, устали они нечеловечески – целый день тяжелый бой, и очередная контратака просто добивает их. Вы же видели – они еле бегут!
– Сколько сил у меня ушло, чтобы поймать момент ранения Багратиона, – признался Игорь. – Вроде и место и время известны, а ты попробуй, найди определенного человека в этой мясорубке на площадке такого размера!
– Да, Игорек, ты просто гений кинематографа! За такой фильм «Оскар» тебе обеспечен!
– Осталось только найти способ представить мою картину широкой публике.
– И вот еще что, ребята, – добавил я, – после просмотра всего материала у меня сложилось четкое и однозначное мнение – русские должны были выиграть эту битву.
– А разве они ее проиграли? – удивился Мишка.
– По всем канонам ведения войны оставление поля боя противнику равнозначно поражению, – ответил я.
– Тогда с чего ты взял, что наши должны были победить?
– Вы обратили внимание, что на левом фланге русских войск, в лесу стоял корпус под командованием генерала Тучкова. После того как вражеские войска полностью втянутся в сражение и будут измотаны, свежий корпус должен был нанести мощный удар во фланг. Примерно как Засадный полк на Куликовом поле. Вряд ли Кутузов стал бы выставлять, свои войска на избиение, не имея замысла разгромить противника.
– Почему же этого не произошло?
– Тут настоящее предательство. Вспомните кадры из ставки Кутузова. Там какой-то генерал, говорящий с акцентом, самовольно отдает приказ корпусу Тучкова выйти на опушку леса. Там наших тут же засекли французы и открыли по ним огонь. Корпус понес большие потери, а главное, был засвечен. Так что в финальной фазе боя Тучков, получив приказ атаковать, сам повел остатки своих войск и погиб, не добившись результата.
– Вот оно что! – начал понимать Бэтмен. – Действительно припоминаю я этого офицера и его приказ. Узнать бы его фамилию.
– Зачем?
– Довести до сведения общественности, кто виноват, что наши проиграли Бородино и затем оставили Москву.
– Нам никто не поверит, да и к чему это? Восстановить историческую справедливость? А не лучше исправить эту ситуацию?
– Каким образом?
– А вот к тому «глазку», что установлен на Багратионовых флешах, добавить пулемет. Или два, – подкинул я идею.
– Ты бы еще предложил туда установку «Град» добавить. В ту Отечественную войну русские без всякого вмешательства неплохо справились. И со своей земли захватчиков выгнали, и Париж взяли, – не сдавался Мишка.
– Да, но потери могли бы быть гораздо меньше, – продолжал я. – А это положительно скажется на демографической ситуации в стране.
– Ерунду ты городишь, – вмешался Горыныч. – В какой стране это будет?
– Как это в какой? – не въехал я. – В России конечно!!!
– В какой России? – продолжал Игорь. – В какой-то!!! То, что не в нашей, совершенно точно! Все наше вмешательство пойдет коту под хвост! Так что бросай, Серега, эти разговоры, не трави душу, а то репу начищу!
Как-то Игорек принимает все близко к сердцу. Надо бы мне заняться проблемой параллельных реальностей. Это же только в евклидовой геометрии параллели не пересекаются.
С того самого дня я плотно засел в лаборатории. Эксперимент за экспериментом. Каждый день. С утра до поздней ночи. Я забросил все развлечения. Ни капли спиртного. Похудел на десять килограммов. Прошел месяц, и у меня забрезжила идея.
В принципе, бросить якорь в какой-нибудь реальности не представляло особого труда. Теоретически достаточно оставить за «окном» пульт дистанционного управления с таймером так, как мы делали в первом эксперименте. Таймер настроить на включение в определенное время. Например: мы каким-либо образом препятствуем большевикам захватить власть в стране, затем настраиваем таймер на 70 лет, уходим и сворачиваем «окно», у нас проходит ноль секунд, у них – отмеренное время. И вот, пожалуйста, «окно» открывается, и мы входим в измененную нами реальность, где Россия никогда не была Советской.
На практике возникает много «но». Начиная с варианта, что таймер с пультом найдут аборигены, как бы мы это устройство ни прятали. Вариант второй: машинка просто портится, и все наши планы летят к чертям. Можно придумать еще сотню вариантов, потому что при такой установке приборов слишком многое зависит от случайностей. Хотя эту идею я не отбрасывал, ведь включать таймер можно на небольшой отрезок времени.
