В этом мире не было места нелепым поступкам вроде того, чтобы залезть под помост дороги Мастера. Он бы не одобрил подобного и даже наказал, и все бы согласились, что наказание справедливо.
Поэтому, решила Глата, никто из кренчиков до сих пор не знает о том, что в зарослях колючек под помостом дороги есть глубокая яма, в которой мерцает тусклый свет.
Она испугалась.
Нужно бояться, говорил Мастер Гора. Страх перед Властными укрепит любовь к ним. Страх перед дикими усилит желание работать лучше и быстрее попасть в золотые поля. Вы должны любить, а любовь питается страхом.
Но то были законные, понятные страхи, привычные с детства. Сейчас она впервые в своей монотонной жизни ощутила страх перед чем-то абсолютно незнакомым, чужим.
Из ямы не доносилось ни звука. Мерцающий свет висел в воздухе расплывчатым пятном, ограниченным густыми зарослями колючек, а сверху помостом. Ренша вдруг поняла, что сейчас кто-то обязательно появится оттуда, поднимется костлявая лапа, она увидит глаза… почему-то они представлялись половинке красными и узкими… ее схватят и утянут вниз, под землю, откуда она уже никогда не выберется, потому что там с ней сделают что-то такое, по сравнению с чем самое жестокое наказание Мастера покажется лаской кренчика. Такое, чего она никогда не испытывала, даже не догадывалась, что подобное можно сотворить с живым избранным…
Она поползла. Край балахона зацепился за колючки. Глате показалось, что костлявая рука из ямы пытается схватить ее, она тихо заскулила, дернулась всем телом и выскочила наружу, под теплый дождь.
Бет-Зана принял решение. Особого выбора у него не было: фаза двойного «эго» требовала безусловной безопасности доминанты. Он бесшумно вернулся на крышу и скатился с нее, рухнув в заросли бурьяна и колючек, заполнявших узкое пространство между задней стеной общежития и склоном. Из-за угла здания пиччули еще раз оглядел площадь, затем стремительно пересек ее и присел позади платформы с лесенкой и низкими перилами. Пиччули уже решил, что с этой платформы жрец – Мастер Гора, как назвала его ренша, – читает свои проповеди избранным. Платформа располагалась гораздо выше, чем помост монорельсовой дороги, поэтому прятать доминанту здесь не имело смысла. Бет-Зана оглянулся на общежитие и побежал.
Площадь все еще была пуста. Далеко между склонами гор мерцала дымка репрессивного поля.
Пиччули нырнул в кусты, привстал и осмотрелся. Вторая долина Парника была в несколько раз больше первой, но там не имелось ни одного строения, лишь поля, расчерченные ровными рядами кустов. Дальний край долины терялся из виду в серой пелене. Приглушенные голоса донеслись сзади. Бет-Зана распластался на земле, раздвинул стебли и выглянул.
Из трехэтажного здания вышло несколько диких, трое направились в сторону пиччули, остальные – в противоположном направлении, к Стене. Раздались возгласы, – кажется, они заметили, что репрессивное поле включилось вновь, – один пират бегом вернулся к общежитию, скрылся в нем. Троица не спеша прошла мимо, тихо переговариваясь. Бет-Зана дождался, когда они скроются в пелене дождя, выбрался из зарослей и побежал обратно, двигаясь вдоль подножия горы, чтобы иметь возможность в любое мгновение нырнуть в кусты. Из общежития донеслись приглушенные крики, быстро смолкнувшие. Пиччули присел, отдышался, несколькими длинными прыжками пересек расстояние до монорельса. Там он нырнул под помост – и тут же выскочил обратно, вращая глазами и повизгивая.
Ренши не было.
В голове пиччули зазвенело. Он вскочил на помост, обежал его, тяжело дыша и шмыгая носом. Спрятаться здесь негде, хотя на помосте стояла металлическая тумба, накрытая прозрачным колпаком. Бет-Зана остановился, разглядывая ее. Панель управления под колпаком усеивали датчики и прямоугольные клавиши. Пиччули постучал по пластику костяшками пальцев, склонился, рассматривая простой магнитный замок, на который запирался колпак. Вскрыть его не представляло проблемы, скорее всего, все это было лишь формальной защитой – ни одному из послушных кренчиков не пришло бы в голову взламывать ее и вызывать вниз вагон монорельса.
Пиччули выпрямился, пытаясь унять головокружение, возникшее после исчезновения доминанты, соображая, смогут ли пираты справиться с магнитным замком. В его памяти уже всплыло название того цилиндра, что лежал у пограничных холмов. Скорее всего, он и стал причиной нарушения работы репрессивного поля.
Модуль.
Модуль, на котором прилетели дикие, – достаточно простое транспортное средство, но все же и его управление требовало известной сноровки. Если их специально обучали, то учителя должны были вложить в головы пиратов хотя бы минимальные основы стандартных систем управления, а значит, при желании дикие, вскрыв замок, смогут вызвать вагон и подняться на вершину горы.
Мельтешение шизофренических образов в его мозгу медленно нарастало. Эго, только-только достигшее второй фазы, возмущалось отсутствием недавно обретенной доминанты, грозя вновь лишить пиччули рассудка.
Спрыгнув на землю, он помчался обратно, но на полпути упал, заметив впереди четверых диких, которые конвоировали к общежитию нескольких кренчиков. Те шли, словно животные, сбившись в стадо, все, кроме одного, который то и дело останавливался и пытался что-то сказать, протягивая руки к пиратам. Они как раз миновали платформу в центре площади, когда кренчик вновь остановился. Пират толкнул его в спину, но избранный повернулся к нему и заговорил, улыбаясь, показывая на вершину горы. Пират шагнул назад, громкий щелчок донесся до пиччули. Кренчик упал на спину, дружный возглас ужаса избранных разнесся над площадью. Мозг Бет-Заны захлестнула волна жара.
Он не мог разглядеть лица упавшего кренчика, широкий балахон не позволял определить даже его пол. Эго второй фазы заставило его тело подняться и броситься вперед, в сторону диких, которые пинками подталкивали избранных к двери общежития.
Если бы хоть один из пиратов сейчас оглянулся, он увидел бы существо в коротких штанах и распахнутой рубахе, безмолвно бегущее к ним, вытянув перед собой сильные руки с растопыренными пальцами и длинными коричневыми когтями. Но пираты, втолкнув кренчиков в дверь, один за другим скрылись следом, так ни разу не оглянувшись. Последний отрезок пути Бет-Зана преодолел одним длинным прыжком и упал на колени возле избранного.
Это была не Глата. Кренчик лежал на спине, прижав руки к животу, обратив искаженное лицо к облакам. Между пальцами торчало толстое древко стрелы с пластиковым оперением. Кровь, смешиваясь с дождем, растеклась по животу водянисто-розовым пятном. Взгляд широко раскрытых глаз был бессмысленным. Пиччули наклонился ниже, вглядываясь в эти глаза. Их наполняла боль – умирающий не кричал лишь потому, что недоставало сил. Бет-Зана положил на шею кренчика широкие ладони и нажал, ощущая под пальцами предсмертное биение артерии. Когда жизнь покинула избранного, пиччули, пригибаясь, побежал в обход общежития.
В зале на первом этаже общежития Сэл Арка поднял голову. Еще несколько избранных добавилось к тем, что уже находились здесь. Среди них одно лицо привлекло внимание младшего сына атамана табора Вега.
