Десяток мотоциклистов палили в ответ. Дан повернулся, когда дом поплыл мимо, увидел клубы дрожащего марева, бьющие из-под днища постройки, услышал гул вентиляторов… Это что, умнодом такой? На воздушной подушке?
Орудие в чердачном окошке прекратило стрелять. Дверь распахнулась, на пороге возник высокий мужчина в халате и тапочках, с панелью терминала на груди, в телемонокле, но не стерео — лишь один цилиндрик, как бы торчащий из правого глаза, закрепленный на голове узкой пластмассовой дугой.
— Сюда! — звучно прокричал он и помахал рукой. — Давайте внутрь!
Байкеры неслись к дому, некоторые ехали по прямой, другие — расходящимися дугами, окружая. Дан, спотыкаясь, побежал к двери, в щиколотки ударил плотный воздушный поток. Он вспрыгнул на нижнюю ступень крылечка, мужчина ухватил его за шиворот, рывком втянул внутрь и захлопнул дверь.
— Сейчас, сейчас… — произнес хозяин хрипловатым басом.
Дан на дрожащих ногах сделал несколько шагов по просторному помещению, еще плохо соображая, что вокруг: какая-то мебель… стулья, стол… приклеенные к стенам компьютерные мониторы из светящейся электронной бумаги… пульт управления на верхушке металлического гриба с круглой плоской шляпкой, торчащего на середине комнаты…
Он ухватился за край стола, когда пол слегка качнулся и дом стал поворачиваться. Под половицами загудело, и тут же вверху кашлянула пушка.
Хозяин провел ладонью по львиной гриве волос с редкой сединой и шагнул к пульту. Он прикрыл левый глаз, чтобы лучше воспринимать картинку в единственном окуляре монокля. Пушка выстрелила несколько раз подряд.
За квадратным окошком двигался пейзаж: проносились заросшие травой рытвины, иногда мелькали деревья, а потом Дан увидел байкеров, теперь лишь четыре крошечные фигурки.
— Осторожно, — произнес хозяин, и Дан плюхнулся на стул, прикрученный, как оказалось, к полу, вцепился руками в края сиденья.
Все поверхности в комнате состояли из темно-бордового пупырчатого пластика. Пол качнулся, умнодом быстро и плавно свернул по крутой дуге, после чего за окошком слева потянулась стена деревьев: теперь здание двигалось вдоль рощи.
— Мы оторвались, — с достоинством сказал мужчина и снял монокль. — Автопилот… — Он коснулся сенсоров на пульте, прошествовал к стене, открыл дверцу утопленного в нее шкафа и чем-то зазвенел.
Дан рискнул выпрямиться, придерживаясь за спинку стула, потом отпустил ее… Нормально, можно ходить, не рискуя, что свалишься и разобьешь нос.
— Виски? — Хозяин протянул ему стакан. — Меня зовут Джурич Осмос.
Произнесено это было тоном, который ясно давал понять, что хозяин ожидает восклицания вроде «Как, сам Джурич?!» или «Осмос, не может быть!» Дан и вправду уже слышал это имя, но припомнить сейчас, где и в связи с чем, не мог. Выдавив улыбку, он сказал:
— Дан… Данислав.
Если Джурич Осмос и испытал разочарование от того, что его не узнали, то никак этого не показал. Он степенно кивнул и отпил из своего стакана. Дан тоже отпил, поперхнулся, закашлялся. В горле, а потом и в желудке стало горячо.
— Вкусно, — сказал он, глубоко вдыхая и делая второй глоток.
— Ржаное виски, — пояснил хозяин. — Сам делаю.
Он говорил веско, ставил каждое слово, будто каменную глыбу в пирамиде фразы.
— Я слышал ваше имя раньше, — произнес Дан. — Но, простите, не помню сейчас… Кто вы?
Джурич Осмос не торопясь допил и сказал:
— На вас солдатское обмундирование, хотя на солдата вы не похожи. Вы бизнесмен, юноша? Наукой не интересуетесь?
Дан возразил:
— Нет, отчего же, интересуюсь. Но поверхностно, как простой обыватель.
Хозяин сел на стул и поставил стакан между ног, обутых в темно-зеленые бархатные тапочки с открытыми задниками.
— Джурич Осмос… — задумчиво и как бы с почтением к самому себе протянул он. — Это имя известно, но, конечно, в кругах людей, склонных проявлять интерес к соответствующим областям знаний. Я, понимаете ли, естествоиспытатель. В некотором роде — исследователь и путешественник.
Тут Дан наконец заинтересовался по-настоящему:
— Путешественник? А разве еще остались… Ну, то есть где же вы путешествуете? На планете вроде все исследовано, вон даже в Марианскую впадину экскурсии отправляют, а на Северном полюсе — гостиница.
Джурич медленно кивал, словно подтверждая каждое слово, затем многозначительно поднял указательный палец:
— А это?
— Что?
Хозяин развел широкие ладони, будто обнимая весь ландшафт, через который мчался умнодом:
— Псевдозона. Она, по-вашему, тоже исследована?
— А, зона… Ну да. То есть нет, не исследована. Но… Разве здесь есть что исследовать?
— Я первый классифицировал типы челомуров, — произнес хозяин с легкой укоризной. — Выявил среди них доминантные и боевые особи, доказал, что сообщества муравников не анархичны, как считали биосоциологи, но строго иерархичны, да еще и связаны между собой сетью акустических подземных волноводов. Я обнаружил прибрежные источники тяжелой воды, доказал связь между электризацией хлопьев в шлаковых метелях, часто происходящих на юге Псевдозоны, и так называемым «земляным сулоем», или «толчеей земли», способной за минуту уничтожить крупную ферму. Наконец…
— А туристического каравана вы вчера ночью не видели? — спросил Дан.
На благородном лице с крупными чертами мелькнуло неудовольствие, но Даниславу сейчас было не до вежливости.
— Ну да, — кивнул Осмос, помолчав. — Был караван.
— Куда он двигался? Он возвращался или ехал в глубь Псевдозоны? Что с ним стало?
Осмос откинулся на стуле, положил ногу на ногу, обнажив волосатое округлое колено. Во всех движениях хозяина присутствовало что-то нарочитое, слегка театральное.
— Он ехал в глубь территории. Что с ним стало, я не знаю. Почему вас это интересует?
— Не могли бы вы меня туда доставить? Понимаете, это караван из Университетской автономии. С ним была моя знакомая… Хорошая знакомая. Я ее ищу.
Дан решил, что хозяин откажет, но Джурич Осмос сказал:
— Ну да, я и так туда собирался. Собственно, мы в этом направлении сейчас едем. Что-то произошло возле реки — вспышка в небе, гул… Какое-то необычное явление, я еще не сталкивался с подобным.
— Спасибо! — воскликнул Дан искренне. — Так мне можно с вами?
— Почему бы и нет? Едем, вместе веселее. Джурич Осмос поднялся и подошел к окну, Дан последовал за ним — за окном виднелись край болота, изгибающийся пологой дугой, и холмы.
— У меня здесь автокухня, — сказал Осмос. — Вы голодны, Данислав? Сейчас поедим.
Кивнув, Дан провел пальцами по стене — точно, пластик.
