Гладия Хахмурка и Зигрия Матхун, наблюдавшие за атакой с крыши, переглянулись и уставились на коренастую фигуру, которая притормозила точно под фонарем и, что-то недовольно бормоча, принялась звякать. Тонкий звон металла о металл далеко разносился над молчащей улицей. Хамелеоны, каждый в своем укрытии, испуганно затаились, окончательно слившись с тенями.
Гладия скрипнула зубами – внизу Каплун выронил отмычки на мостовую, в простоте своей подкрутил фитиль, чтобы фонарь светил поярче, и, кряхтя и скрипя суставами, стал искать связку. Хахмурка поднесла к глазам свои командирские часы, отличающиеся массивностью и благородством округлых очертаний. Судя по песку, быстро перетекающему из верхней колбы в нижнюю, до начала атаки оставалось секунд десять.
Каплун наконец подобрал нужную отмычку, вставил ее в скважину и, что-то сосредоточенно насвистывая, яростно задергал в замке. Отражаясь от стен домов, над улицей заметался сводящий скулы скрежет.
На крыше перед глазами Хахмурки в часах последние песчинки ссыпались вниз.
Внизу Каплун справился с замком, распахнул дверь так, что железная ручка ахнула по стене, и торжествующе крякнул на весь темный зал нижнего этажа.
На крыше «Трепалей» песок в верхней колбе часов Фань Кэ Аня также закончился, и он, открыв люк, приказал напарникам:
– Чаня, Хваня, слусай команда: насинаем быстло-быстло!
А в комнате второго этажа Бел де Фей проснулся. Но не потому, что интуитивно почувствовал опасность, из-за чего чуткое подсознание наполнило его сны кошмарами, а потому, что серый крыс не очень сильно, но достаточно чувствительно укусил его за нос. Белаван тихо, чтоб не разбудить Деби, снял крыса со своего подбородка, посадил его на кровать, вытянул ноги, выпрямился и тихо наступил на торчащий снизу хвост.
– А-а, чтоб тебя! – завопил змей из-под кровати. – Ты чё творишь, дылда?! Токмо мне наснилась симпотная очковая змейка с о-от такими… окулярами…
– Тихо! – шикнул Бел, и тут проснулась Деби. – Слышите?
Они вчетвером – вместе с крысом – прислушались.
– Лично я, – наконец сварливо сообщил Ситцен, – слышу токмо, как хрустят мои хвостовые хрящи, по которым ты двинул своим копытом.
– Нет, – прошептала Деби. – Там, снаружи, кажется, действительно что-то…
Снаружи, кажется, действительно что-то происходило. Поскольку их окно было крайним, водосточная труба тянулась рядом с ним, а по этой трубе как раз сейчас, тихо, словно ниндзя в ночи, съезжал, обхватив ее крыльями, Чань.
Внезапно тишина треснула, расколовшись осколками многочисленных звуков. Одновременно…
…Из зала снизу раздались громкие шаги – это Каплун Лхасса оповестил всех о том, что он уже вошел…
…Из коридора донесся шелест – это Фань Кэ Ань преодолел чердачную лестницу и теперь планировал на распростертых крыльях…
…С улицы послышался топот – это Хахмурка и Матхун, уразумев, что внезапная бесшумная атака накрылась медным тазом, выскочили из дома с пентхаузом и помчались к «Трепалям».
Секундой позже за окном комнаты послышалось царапанье – Чань, притормозив, пытался длинным когтем на конце крыла открыть фрамугу.
В коридоре за дверью что-то раскололось с феерическим треском – Фань Кэ Ань зацепил крылом стоявшую на перилах большую декоративную вазу, и та рухнула на пол. Сверху донесся звон – это Хвань ударом локтевого сустава высадил слуховое окошко.
Крыс вспрыгнул де Фею на плечо.
– Я посмотрю. – Бел подошел к двери и распахнул ее.
– Я тоже посмотрю, – тут же сказала Деби и, босиком прошлепав к окну, отдернула занавес.
Все это сопровождалось голосами, доносившимися разом из всех комнат второго этажа.
Дебора пискнула, увидев, что снаружи к окну приникла жутких размеров летучая мышь, с ушами-локаторами, широкой черной лентой на лбу и распластавшимися крыльями. Скребя кривыми когтями по стеклу, мышь медленно сползала, мучительно выпучив от напряжения глаза.
– Разверни да подбрось! – ахнул Ситцен, просунувший голову под мышкой девушки. – Это ж Хва… не, кажись – Чань! Во мурло!
Оглянувшийся на них Бел почувствовал какое-то движение и развернулся обратно. Из темноты коридора на него налетал принявший неестественную позу крылатый крокодил. Изогнув одно крыло и прижав к груди другое, он поджал под себя левую лапу, а правую вытянул вперед, метя суставом, заменявшим ему пятку, в голову де Фея.
– А вот и Фань! – в восторге заорал змей.
Бел присел.
Крокодил, поворачивая голову и не спуская удивленного взгляда с человека, пронесся через комнату, высадил окно, с испуганным воплем «кия-а!» въехал пяткой в живот изумленной летучей мыши и вместе с ней скрылся за карнизом.
Через пару секунд с улицы донесся грохот, затем испуганно заржала лошадь. Возникла продолжительная пауза, по прошествии которой Гунь Ситцен энергично выразил общее мнение:
– Шухер, братва!
Ад кромешный разверзся в «Трепалях».
Юноши, высыпавшие из комнат, визжали и царапали морды хамелеонам. Пол коридора дрожал, по нему метались растерянные клиентки в пижамах. Внизу Зигрия Матхун, вспомнив веселое отрочество и вовсю размахивая кулаками, вступил в противоборство со всем вспомогательным персоналом «Трепалей» – экономом, поварихой, девчонками-поваренками и старухой-привратницей. Он брызгал медовой слюной и ревел, как осаждаемый лайками медведь. За его спиной Гладия Хахмурка, возложив стопу на спину поверженного в самом начале драки карлика-хозяина, стояла с кинжалом наголо и одобрительно наблюдала за происходящим. В принципе Гладия Хахмурка одобряла физическую расправу над более слабым противником (кровожадное наследие предыдущей профессии), но сама в подобном предпочитала не участвовать. Под потолком вокруг люстры описывал круги последний оставшийся в строю летун и возбужденно орал:
– Со мне делать, командил?!
На пороге одной из комнат второго этажа Савимур билась коротким мечом с Каплуном Лхассой и вторым человекообразным членом отряда. А в соседнем помещении Белаван де Фей перебрасывал ногу через подоконник, ухватившись при этом за водосточную трубу.
– Это легко, – уверял он по ходу дела Дебору Анчи, спешно натягивавшую ботинки. – Ты просто соскользнешь вниз, а я уже буду там, чтобы подхватить тебя…
– Ну, скоро вы? – раздалось с улицы шипение Гуня. Хамелеон минутой раньше ловко соскользнул по трубе, обвившись вокруг нее, как архимедов винт.
– Здесь такое творится…
– Надо помочь Вессантре! – крикнула Дебора и побежала к двери.
Чертыхнувшись, Бел залез обратно, схватил с подоконника шпагу и ринулся следом. Они выскочили на темную, заполненную телами площадку. В дверном проеме возникла коренастая фигура. Пройдя мимо них в комнату и пробормотав на ходу: «Не, робята, енто не по мне», она со всей решительностью залезла под кровать. Снизу раздался треск деревянных ступеней и выворачиваемых перил, сообщающий, что Зигрия Матхун отбился от вспомогательного состава «Трепалей» и теперь собирается нанести визит вежливости второму этажу.
