Глава 3
Солнце щедро озаряло зал суда, лучи его лились сквозь высокие, забранные решетками окна.
— ...В проведении противных природе, запрещенных Приоратом города Форы магических опытов, среди коих: погружение заклинаний в живую плоть, сращивание людей и тварей неразумных...
Когда последние слова слетели с губ судьи, в зале поднялся шум. Раздался свист, в средних рядах вскочила дородная обывательница и что-то закричала.
Темно-Красный Джудекса, сидящий на полу за решеткой из железных прутьев, не шелохнулся. Люди показывали на него пальцами, под сводами судейского зала звучали проклятия. Трилист Геб глядел на шамана. Глаза Джудексы сияли безумным огнем, будто в голове преступника беспрерывно кипела некая бурная алхимическая реакция, и плоды ее в виде ярко-желтого света изливались через глазницы.
Трилист сменил позу, откинулся в кресле, широко расставив ноги. Он опасался — хотя сам не знал, чего именно. Некромаг сидит в клетке и ждет приговора, а приговор мог быть только один, тут уж сомнений нет. Все прошло на удивление быстро. Капитан полагал, что, несмотря на его старания, суд затянется до вечера. Но, видимо, слишком уж зловещей, темной фигурой был Джудекса в глазах всего города. Колодец на первом этаже его башни, останки в колодце... Было большой ошибкой для некромага вовремя не озаботиться уничтожением последствий своих опытов.
— Зал будет очищен! — молоток судьи с такой силой ударил по свинцовой дощечке на столе, что в помещении тут же наступила тишина. Трилист Геб медленно повернул голову, разглядывая стражников, охраняющих клетку, массивный засов на дверце.
— За все вышеперечисленные преступления суд города...
Взгляд капитана переместился дальше, к узкому проходу между лавками. Здесь сидели торговцы, хозяева постоялых дворов, мелкие клерки из Приората, прочая городская шушера... даже бродяги. Бровь Геба приподнялась, когда он увидел замызганную старуху в обносках, примостившуюся на краю лавки. Между ног ее стояла высокая, загнутая на конце клюка, на которую старуха упиралась ладонями и подбородком.
— ...приговаривает Джудексу, известного также как Темно-Красный...
В зале теперь стояла полная тишина, все затаили дыхание. Взгляд Трилиста скользнул по головам и остановился на старике, прятавшемся в тенях, что наполняли дальнюю сторону зала. Помедлив, Геб еле заметно кивнул, здороваясь, и Архивариус чуть кивнул в ответ.
— ...к смертной казни через отсечение шести частей тела в надлежащей последовательности,, а именно: левая нога, правая нога, левая рука, правая рука, детородный орган — буде преступник мужского пола, — голова; все это со сжиганием оных и развеиванием пепла по ветру на склонах Шамбы, дабы избежать возможного оживления казнимого посредством введенных в тело некромантских заклятий.
Судья умолк. В воцарившейся тишине Трилист Геб уставился на Джудексу. Капитан не мог знать точно, задумал ли шаман нечто подобное, но вполне допускал это, хотя перед судом Темно-Красного осмотрели чары. Нет, лицо Джудексы было все таким же — то есть мертвым. Лишь глаза светились.
Такого в зале мало кто ожидал: приговор был самым жестоким из возможных. Он обрушивал на преступника лавину мучений, ведь в теле старались поддерживать жизнь вплоть до отсечения «шестой части тела», головы.
Потом оцепенение прошло. Дородная обывательница, что недавно призывала кары на голову шамана, тихо ахнула. Люди зашевелились. Кто-то сдавленно выругался.
Сержант Крукол кивнул стражникам. Они шагнули в стороны, образовав короткий коридор, по трое с каждой стороны. Еще двое открыли клетку, вывели Джудексу и встали за его спиной. Те, кто оказался по бокам, вытянули к преступнику протазаны; стоящие сзади подняли мечи — заточенные кромки коснулись шеи шамана. Крукол отдал тихий приказ. Длинные плоские наконечники протазанов уперлись в плечи и грудь подсудимого. Вооруженный шипастой дубинкой сержант двинулся впереди, Джудекса за ним — мимо стола, за которым сидели приосы, мимо судьи, через проход. Шаман шел медленно, опустив голову, окруженный восьмью здоровыми, хорошо тренированными молодцами из судебного конвоя. В зале заскрипели стулья, когда те, кто сидел возле прохода, подались в сторону, машинально стараясь оказаться подальше. От Темно-Красного Джудексы расходилось облако мрачной силы, воздух вокруг него тяжелел, наполнялся черными миазмами.
Крукол, единственный из конвоя, кто находился сейчас спиной к шаману, шел неторопливо. Преступник достиг середины прохода. Пора было расслабиться, скоро Джудексу выведут из зала, по коридору, через площадь к помосту, на котором палач большим топором лишит казнимого сначала левой ноги, а после правой... Но что-то было не так. Трилист не мог понять, в чем дело, он не видел ничего подозрительного в происходящем, в походке некромага, расположении стражников — которые заняли такие позиции вокруг Джудексы, что он вообще ничего не мог сделать, лишь медленно идти туда, куда позволяли протазаны и мечи. Геб привстал, положив руки на полы дублета. Все находящиеся в зале смотрели на шамана, головы медленно поворачивались по мере того, как тот пересекал проход. Взгляд капитана метнулся к двери, затем обратно.
— Крук, берегись! — Срывая с перевязи дротик, Трилист вскочил на подлокотники, и одновременно клюка старухи, которую она сжимала обеими руками за изогнутый конец, метнулась в сторону. Конвой сосредоточил внимание на Джудексе, лишь сержант не забывал про окружающее. Крукол взмахнул дубинкой, оружие обрушилось на тонкую клюку — но лишь через мгновение после того, как та коснулась плеча некромага.
Что-то промелькнуло вдоль клюки, световая клякса мигнула и растаяла, впившись в плечо шамана. Трилист Геб метнул стрелку, тут же вторую, выхватил еще пару. Зазубренное острие ударило в затылок старухи, второй дротик пролетел между стражниками и попал в некромага. Геб спрыгнул с кресла, замахиваясь. Со всех сторон доносились крики. Джудекса окутался серым облаком дрожащего воздуха. Наконечники протазанов и мечи погрузились в него, один стражник завалился на бок — дротик Геба впился ему в бедро.
Раздался визг. Он стеганул по конвою, подобно бичу, пронесся по залу, подсекая лавки и ноги людей. У звука, который издал шаман, были зримые, хоть и расплывчатые очертания: он выглядел подобно тонкому серому потоку, состоящему из человеческих тел и внутренностей, размазанных в воздухе останков всех тех, кого шаман когда-то убил. Одного стражника бич рассек напополам в пояснице, второго швырнул на стол судьи. Последний из оставшихся на ногах, широко размахнувшись, ударил протазаном.
Смазанное дрожью тело Джудексы стало косматым. Вокруг него в воздухе мгновенно возникали и исчезали темные клочья, словно дымящаяся шерсть на теле медведя. Наконечник глубоко погрузился в него, и тут же протазан с такой силой дернулся обратно, будто им выстрелили из аркбаллисты. На глазах бегущего по проходу Трилиста правая рука и плечо стражника подались назад. Хрустнул сустав, и рука отлетела в облаке крови.
У Геба осталась последняя пара стрелок. Уже достигнув середины прохода, Трилист метнул одну, острие ударило в спину фигуры, окруженной темно-коричневыми космами. Джудекса перешагнул через лежащего лицом вниз Крукола и развернулся — бич из звука и марева прочертил полукруг, переворачивая стулья и сбивая оставшихся на ногах людей. Капитан поднырнул под него, упал и пополз. Стало тихо. Геб поднял голову — некромаг двигался к двери. Он замолчал, чтобы собраться с силами, а потом «выстрелил» визгом перед собой. Дверь разлетелась обломками. Капитан встал на колени и увидел, что Крукол жив. Сержант приподнялся, замахиваясь дубинкой, которая все это время лежала рядом с ним. Оружие пронеслось в воздухе и ударило в спину Темно-Красного, когда тот шагнул в дверь. Мгновение Геб видел обвитую дымными космами фигуру в проеме, затем она исчезла. Еще через мгновение рев толпы зазвучал снаружи — и тут же визг Джудексы заглушил его.
