— И вы тоже замешаны.
— И тоже всплываете.
— Именно вы сыграли во всей этой операции значительную роль.
— Причем сыграли с блеском!
— Можно даже сказать, что без вашего участия мы вообще бы не справились!
— О какой еще операции вы тут говорите? — удивился Томас. — С чем бы вы без меня не справились?
Двое из ларца обменялись взглядами, словно решая, следует ли доверить Томасу очередную порцию секретов. Похоже, договоренность была достигнута, потому что они наклонились к столу, и мистер Редфорд заговорил тихим голосом:
— Так вот: все началось буквально в первые дни выставки, когда из американского павильона начался слив информации и некоторые секретные данные попали в руки русских. Поэтому американцы обосновались в вашем прекрасном пабе и навострили уши.
— И подключили к этому мисс Паркер?
— Как вы понимаете, это ее ненастоящее имя.
— Разумеется, она была агентом разведки.
— Ну, да вы и без нас это знаете!
— Нет? Но ведь это было совершенно очевидно!
— Ничего очевидного я в этом не вижу, — в отчаянии запротестовал Томас. — Вы сами говорили мне, что она актриса из Висконсина.
— Послушайте, нельзя же все принимать за чистую монету.
— Она просто работала под прикрытием. Мы-то думали, что вы давно ее раскусили.
— Ну да ладно, чего уж там. Очень быстро, еще не зная точки выхода, она определила точку входа, то есть получателя информации.
— Это был мистер Черский.
— Более того, она даже знала, где все это происходит.
— В «Британии».
— В «Британии»? — ошалел Томас.
— Да, в вашем распрекрасном пабе. Тайник был там. Все происходило прямо перед вашим носом.
Нет, это было уже слишком! Томас залпом выпил полпорции своего виски. В эту самую минуту все его восторженные представления об ЭКСПО-58 ушли в небытие.
Огромный сияющий мир, мир-праздник лежал в руинах…
— Но каким образом ему передавали информацию? — спросил, наконец, Томас.
— О, в этом и есть главная фишка!
— Гениальная причем!
— Конечно же, у них был сообщник.
— Кому-то же надо было делать грязную работу.
— Я полагаю, вы догадываетесь, о ком мы?
— Есть какие-нибудь соображения?
Томас терялся в догадках.
— Так вот. Официантка.
Томас раскрыл рот от удивления:
— Официантка? Быть такого не может!
— А вот и может. Именно Шерли Нотт.
— Наконец-то до вас начинает доходить.
— Лучше поздно, чем никогда, старина.
Томас откинулся на сиденье и отпил еще виски. Получив важную деталь головоломки, он уже был способен сам дорисовать остальную картинку.
— В таком случае, я полагаю, — сказал он, — что информацию ей передавал тот самый американец, который постоянно ошивался рядом, то есть мистер Лонгман.
— Совершенно верно. Они же сообщники.
— Оба заодно.
— Однозначно.
— Да еще и, ко всему прочему, оба — коммунисты.
— А вы знаете, как они это проделывали?
— Да, и в этом весь цимес.
— Вся соль, так сказать.
— Мисс Паркер блестяще придумала.
— Вот где был тайник, — сказал мистер Редфорд и поднял над столом пакет с чипсами. — Вот, смотрите, — он открыл пакет, — в каждой упаковке был вот такой маленький пакетик-саше с солью. Лонгман, используя свое служебное положение, добирался до нужных документов в офисе американского павильона, снимал их на микропленку, прятал ее в пакетик из-под соли, который и передавал Шерли.
— …а та, в свою очередь, запрятывала его в упаковку чипсов для мистера Черского.
Двое из ларца торжествующе пожали друг другу руки.
— Блестящая комбинация!
— Просто супер.
— Надо отдать им должное.
— Ну, а потом, — сказал мистер Редфорд, посыпая солью свои чипсы и предлагая угоститься остальным, — потом произошло ЧП. Как раз в ту самую пятницу, когда вы уже собирались уезжать.
— Мисс Паркер стало известно, что исчез недавно полученный документ, на этот раз — очень-очень важный.
— Суперважный.
— Это была сеть.
— Список.
— В алфавитном порядке.
— С именами американских агентов, работающих на советской территории.
— Около пятидесяти человек.
— Со всеми адресами.
— И персональными данными.
— Попади такой список в ненужные руки…
— …каждого из них ждала бы верная смерть.
— Но, по счастливому стечению обстоятельств…
— Но и не только — Эмили отлично сымпровизировала.
— Вы правы, старина. Видите ли, мистер Фолей, в тот вечер, когда мисс Паркер пришла в «Британию», чтобы повидаться с вами, она вдруг поняла, где находится тайник.
— Шерли принесла чипсы и пиво для мистера Черского и сказала нечто такое, что заставило мисс Паркер насторожиться.
— Там промелькнула фраза про «спецпоставку».
— И пакеты-великаны.
— И тут ее осенило!
— Это было как просветление!
— Как вспышка!
Томас очень хорошо помнил тот вечер. Как Эмили загребала пригоршнями чипсы из упаковки, словно не могла насытиться. И то же самое делал Андрей. Они словно соревновались, кто первый доберется до провалившегося на дно пакетика.
— Так что… — Мистер Редфорд допил свое виски и дал знак стюарду, чтобы тот повторил заказ. — Как мы понимаем, она оказалась в сложной ситуации.
— Потому что пакетик-саше остался у мистера Черского.
— Саше был в пакете из-под чипсов.
— А он их всегда складывал и убирал себе в карман.
— Саше — в пакете, пакет — в кармане его пиджака.
— Она не могла упустить его из виду ни на секунду. Ей нужно было забрать микропленку прежде, чем он передаст ее своим людям.
— И тут она проявила железную хватку.
— Она такая.
— Заманила его в отель «Астория», а там…
— Об остальном можно только догадываться.
— Она сделала то, что до́лжно.
Пока стюард готовил новые три порции виски, Томас судорожно пытался вспомнить, где и когда уже слышал эту фразу — слово в слово. И вдруг он похолодел: да это же Эмили ему сказала — «он сделал то, что должно». Тогда, после пикника, она поведала ему историю из своего детства. Как ее отец, тихий кабинетный человек, ученый, впал в ярость, забив палкой полосатого гремучника, который мог укусить его младшую дочь. Неужели и с ней произошла та же самая трансформация? И в каком-то животном исступлении она взяла и убила человека? Как она это сделала — пустила Андрею пулю в сердце? Вонзила кинжал? Или задушила его же собственным галстуком? Тогда, на пикнике, она еще сказала: «…когда дело доходит до защиты самого дорогого для тебя — будь то семья, дети или страна, где ты родилась, — нет таких границ, которых ты не способен переступить…»
