Остальные несколько часов Томас провел в свое удовольствие: он обратился в несколько агентств по недвижимости и побродил по окрестностям. Бирмингем вовсе не показался ему унылым, чем выгодно отличался от Тутинга. Здесь, на юго-востоке, буйствовала зелень, и жилые застройки не были такими плотными. Томас гулял по тихим тенистым улицам Бернвилля, в районе фабрики Кэдбери, и думал о том, что с удовольствием здесь поселится. Он представлял, как ранним весенним утром будет провожать Джил до школьного автобуса, ее маленькая ручка в папиной руке… А по воскресеньям он будет играть на поле в футбол со своим сыном (Томас с Сильвией были почти уверены, что у них родится мальчик, и они назовут его Дейвидом, в честь отца Томаса). Также приятно удивлял тот факт, что здесь можно купить жилье побольше, и при этом останется приличная разница от продажи дома в Тутинге. А это значит, что они вполне смогут позволить себе покупку семейной машины.
Томас вернулся на станцию Нью-стрит заблаговременно, купил в киоске свежий номер «The Times» и, когда подошел поезд, удобно расположился в купе второго класса. Впрочем, он не стал раскрывать газету, а просто смотрел на проплывающий за окном пейзаж, представляя себе, какая у них будет большая и счастливая семья. Все-таки есть свои прелести в том, чтобы жить в достатке и быть респектабельными гражданами, представителями среднего класса. Томас так бы и промечтал всю дорогу, но когда поезд проезжал городок Рагби, дверь в купе открылась и на пороге появился молодой стюард в униформе Британских железных дорог.
— Мистер Фолей? — обратился он к Томасу.
— Да.
— Вам записка.
Стюард протянул Томасу сложенный листок линованной бумаги и тотчас же удалился. Томас развернул записку. Содержание ее было весьма кратким: «Выпить хотите?»
Томас устало поднялся и, прихватив с собой газету, отправился в вагон-ресторан. Он был пуст — лишь на одном из столиков стояли три бокала с виски, рядом с ними одиноко лежал пакет чипсов Salt’n’Shake. На банкетке, как два слипшихся пельменя, сидели мистер Редфорд и мистер Уэйн. Увидев Томаса, оба изобразили на лице радостное удивление.
— О, да это же мистер Фолей!
— Бог ты мой!
— Какими судьбами!
— Надо же — мы едем одним и тем же поездом!
— Скорее присоединяйтесь к нам, дружище.
— Выпейте с нами за компанию, не стесняйтесь.
— Хотите виски? Мы вам тоже заказали.
— Даже не знаю: просто как чувствовали, что свидимся!
— Вот это интуиция!
Томас плюхнулся на банкетку напротив, пораженный, нет — просто взбешенный тем, что Редфорд с Уэйном до сих пор следят за ним. А он-то считал, что эти субчики давно исчезли из его жизни!
— Добрый день, господа, — сказал Томас, добавив в голос как можно больше злорадных ноток. Он опасливо взглянул на бокал предназначенного ему виски.
— Да вы что, он не отравлен, — с обидой произнес мистер Уэйн.
Но Томас решительно отставил бокал.
— Сигаретку? — предложил мистер Редфорд.
— Нет, спасибо. — Томас бросил курить, желая, чтобы и Сильвия последовала его примеру. Но они отложили это на потом — ей все же, наверное, будет лучше выкурить сигарету-другую, чем нервничать во время беременности.
— Ну-с… — мистер Редфорд прикурил от зажигалки с золотым напылением, передав ее затем своему коллеге. — Надеюсь, собеседование прошло нормально?
— Вы что, до сих пор прослушиваете мой телефон?
Мистер Уйэн обиделся пуще прежнего.
— Нет, старина, мы не занимаемся такими вещами!
— Мы же не в Советском Союзе.
— Странно, потому что, как я понимаю, вам все известно о моих перемещениях.
— Мы просто проявляем дружеский интерес, не более!
— Кстати, вот вы, например, не пожелали выйти с нами на связь.
— Ни открытки, ни единой строчки…
— Выйти с вами на связь? — Томас удивленно вскинул брови. — С какой стати?
— Ну, не знаю… Может, мы и сентиментальны, но мне показалось, что мы вроде как подружились в Брюсселе.
— Да неужели?
— Ну, теперь это дела минувших дней, — сказал мистер Уэйн. — Выставка скоро закроется. В выходные все пакуют чемоданы и разъезжаются по домам.
— Думаю, в понедельник газеты отрапортуют, — добавил мистер Редфорд.
Томас продолжал хранить упрямое молчание.
— Правда, вряд ли они напишут обо всем, — поправился Редфорд.
— Да уж, — согласился мистер Уйэн.
Мистер Редфорд грустно покачал головой:
— Например, эта ужасная история с мистером Черским. Слава богу, что хоть об этом не напишут.
— Да, просто кошмар какой-то, — согласился мистер Уэйн.
Томас насторожился и проглотил наживку:
— А что там с мистером Черским?
— Как, вы не знаете, что с ним случилось?
— Нет.
— Правда? Вы меня удивляете.
— Ну, — Томас уже начал терять терпение, — так что там случилось с мистером Черским?
— Ну, конечно же, он умер.
— Как умер?!
— А вот так. От сердечного приступа.
— Его тело было найдено в номере для новобрачных отеля «Астория», — пояснил мистер Редфорд.
Довольные сообщенной новостью, двое из ларца отпили немного виски, ожидая, какой будет реакция Томаса.
— Но ведь… Это Эмили его туда привела, — медленно проговорил Томас.
— В самом деле?
— Вы так уверены?
— Да вы знаете больше нашего!
Томас потянулся вперед, уже не сдерживая своего раздражения:
— Так объясните мне, что, черт возьми, произошло!
— Ну, я даже не знаю… У вас есть какие-то соображения на этот счет, мистер Редфорд?
Мистер Редфорд покачал головой:
— Дело темное.
— И запутанное.
— Но, с другой стороны…
— По зрелом размышлении…
— Мы уже не раз вводили мистера Фолея в курс дел.
— Истинно так.
— И он, в принципе, в теме.
— Да, вы правы.
— Может, хватит? — не выдержал Томас. — Эмили как-то замешана в этом деле? Вы хотите сказать, что ее имя всплывает в связи с данными обстоятельствами?
— Замешана? — удивился мистер Редфорд.
— Всплывает? — вторил ему мистер Уэйн.
— Ну, естественно, замешана.
— Конечно же, всплывает.
