Водитель решил сделать полный круг по аллее вокруг Атомиума, чтобы сидящие в машине могли поближе рассмотреть его.
— Ну как? Вам нравится, мистер Фолей? — спросила Аннеке.
— Я потрясен, — сказал Томас, высунувшись из окна. — Я просто влюбился!
Томас произнес эти слова и сам удивился. Что это с ним? Откуда это радостное возбуждение? Может, все дело вовсе не в Атомиуме, а… в Аннеке?
Томас поспешил как можно скорее отогнать от себя подобные мысли.
Они миновали павильоны Франции, Бразилии, Финляндии и Югославии, выполненные в модернистском стиле. Следом за ними расположился павильон Италии — итальянцы, похоже, решили плюнуть на модные тенденции, отстроив нечто в духе горной деревушки. Потом они проехали скандинавский павильон, турецкий и, наконец, израильский. Они пересекли уже целиком Южную Африку и даже Ближний Восток. У Томаса начало все путаться в голове, и он почувствовал себя «обпутешествовавшимся».
— А это что? — спросил вдруг он, когда они проезжали мимо очередного здания в стиле модерн: полукруглой формы павильон, сложенный из блестящих металлических блоков, войти в который можно было, ступив на бегущий наверх и упрятанный в стеклянный туннель эскалатор.
— Это одна из важных составляющих нашей экспозиции, посвященная Бельгийскому Конго и Руанда-Урунди. С другой стороны здания — фрагмент тропического леса с деревушкой. Все как в реальной жизни — с маленькими хижинами, с крышами, крытыми соломой. Устроители даже собираются привезти сюда аборигенов, чтобы они там жили. Ух, мне так интересно на них посмотреть! Я в жизни не видела чернокожих людей, только на фотографиях. Мне кажется, это будет очень забавно.
Томас ничего не ответил, но его резанули эти слова. На улицах Лондона нынче появилось много африканцев, и некоторых из его знакомых это бесило (вспомнить хотя бы недавний жаркий спор с Трейсперселем). Но Томас был свободен от расовых предрассудков, чем и гордился. И если Аннеке ничего не перепутала, тогда ее начальство совершает огромную ошибку.
Может, Томас и высказался бы на этот счет, но машина завернула за угол, и он увидел то, что невозможно было не узнать — павильон Джеймса Гарднера. В реальной жизни он оказался еще более причудливым, чем на фотографиях. Составленный из треугольных секций, с направленными вверх острыми углами, павильон гляделся очень динамично и даже по-модернистски. Но, в то же время, в нем было некоторое сходство с собором, с чередой устремленных в небо церковных шпилей. Машина остановилась у входа. Томас глядел в окно, и на душе у него теплело. Он словно вернулся домой.
Аннеке вышла из машины и открыла перед Томасом дверь. Но вместо того, чтобы повести его к главному входу, возле которого кипела работа (рабочие, взобравшись на высокие стремянки, вставляли оконные пролеты), они нырнули за угол и прошли через небольшую березовую посадку. В этом закутке он увидел искусственное озеро, окруженное рядом небольших построек. А чуть в стороне — нелепый, как и вся остальная разномастная вселенная в миниатюре, через которую Томас умудрился проехать за какие-то полчаса, — виднелся дощатый дом с вывеской по верху фасада: «БРИТАНИЯ».
— Мистер Фолей?
Из «Британии» вышел и спешно спустился по лестнице молодой человек в белом льняном костюме. Его акцент не оставлял сомнения в том, что это — англичанин.
Незнакомец подошел и поприветствовал Томаса крепким рукопожатием:
— Я — Картер. Ради бога, простите, что не смог встретить вас в аэропорту.
— Даже не беспокойтесь. За мной очень хорошо присмотрели.
Польщенно улыбнувшись, Аннеке поздоровалась с мистером Картером, которого она тоже видела в первый раз, а потом обратилась к Томасу:
— Что ж, мне пора. Машина из Британского Совета приедет за вами в четыре и отвезет в аэропорт. Вас обязательно будет сопровождать хостес.
— Надеюсь, это будете вы? — порывисто спросил Томас.
Аннеке слегка отвернулась, пряча смущенную улыбку, а потом ответила:
— Я постараюсь.
Томас и мистер Картер зачарованно смотрели вслед уходящей девушке, пока та не исчезла за деревьями.
— Какова! — присвистнул мистер Картер. — Если мне не изменяет моя наблюдательность, вы произвели на нее неизгладимое впечатление.
— Разве? — удивился Томас. — Я даже и не собирался.
— Конечно, вы не собирались. Но это коварное место, ох и коварное! Разве вы не почувствовали? Если не держать себя в узде, можно здорово вляпаться.
Томас хотел было поинтересоваться, что изволит иметь в виду мистер Картер, но тот расхохотался и хлопнул его по спине:
— Пойдемте уже — проверите на себе, чем будет потчевать «Британия» своих гостей. Судя по вашему виду, вам просто необходимо пропустить рюмочку-другую.
На обогрев души
В пабе никого не было, и, может, оттого «Британия» казалась не такой уж тесной, какой представлялась снаружи. Также, к своему вящему удовлетворению, Томас отметил про себя, что все отделочные работы были почти закончены. Правда, некоторые стены еще оставались голыми. За барной стойкой трое рабочих возились, монтируя электрику, ну а в остальном «Британия» была практически готова к приему гостей. За последние несколько месяцев Томасу довелось пересмотреть множество чертежей, набросков и фотоотчетов о работе, и вот, наконец, он видел все это воочию. Да, сегодня и впрямь день хороших новостей.
Потому что «Британия» ему понравилась. Много света, высокие потолки. В зале на первом этаже три стены обиты понизу сосновой вагонкой, остальная часть — отделана белой штукатуркой. Четвертая стена просто состояла из кирпичной кладки. Пол — в черно-зеленую клетку. По одну сторону зала тянулась длинная барная стойка из дерева светлых и темных пород, увенчанная красной столешницей. Возле стойки примостились стулья на длинных ножках. Вдоль противоположной стены располагались староанглийские деревянные скамьи со стеклянными столами, и к каждому в дополнение были придвинуты стулья в черно-желтой гамме. На некоторых стенах уже висели морские пейзажи, также имелись стеклянные витрины с макетами кораблей, а с потолка, словно замерев в полете, свисала большая модель одноименного самолета «Британия».
Мистер Картер довольно хмыкнул:
— Ну как, нравится? Ох, и трудно же будет вам отогнать меня от этого места! Немножко Англии среди этой брюссельской скукотищи не помешает.
Потом он провел Томаса на второй этаж. Здесь располагались комнаты для частных приемов и небольшой бар для работников павильона. Пол в комнатах был устлан коврами в черно-рыжих тонах, эргономичные стулья, черные кожаные кресла…
Но самое интересное оказалось на третьем этаже, выполненном в стиле выступающей палубы, обитой деревом, с поручнями, как на корабле, со спасательными кругами и углубленной в тень верандой. Отсюда открывался прекрасный вид на парк и уличное кафе. Очень скоро все это пространство заполнится посетителями, которые будут дефилировать от павильона Гарднера к павильону «Бритиш Индастриз» и обратно. Кто-то решит отдохнуть на улице, расположившись за столиками, под яркими круглыми тентами. Чуть дальше за деревьями мерцало искусственное озеро, на краю которого возвышалась металлическая мачта, гордо устремленная в небо — правда, не своей, а чужой державы.
