Воняющая квартира служила входом в запутанную сеть подземных лабиринтов, оканчивающихся в заброшенной ветке старой подземки. Попасть в это место можно было только через единственный уцелевший колодец-шахту. Остальные подходы оказались намертво замурованными, после того как семнадцать лет назад обрушились секции бокового тоннеля.
В. Вилли два месяца целенаправленно исследовал запутанный лабиринт, прежде чем пробился к спуску в подсобные помещения. Именно эти пять небольших комнат впоследствии стали бункером осторожного гения.
Тому, кто знает цену себе и окружающим, спешить некуда. Суета — удел глупцов. На оборудование и обустройство жилища ушел почти год кропотливой работы. И затраченные усилия не пропали даром.
Автономная система жизнеобеспечения, способная функционировать в течение месяца без какой-либо связи с внешним миром, служила надежным гарантом безопасности.
Создавалось впечатление, что, выбирая укрытие, В. Вилли готовился пережить последствия ядерной бомбардировки. Причем не как испуганная крыса, затаившаяся в грязной холодной норе, а со всеми удобствами.
Кроме подземного бункера в распоряжении предусмотрительного человека имелись три конспиративные квартиры в городе. Одна — в относительно благополучном районе и пара — на окраинах. Зловонная помойка, скрывающая за неприглядным фасадом потайную дверь в святая святых, убежище-крепость, проходила под первым номером.
Вторым значилась квартира для встреч с немногочисленными клиентами-ноймами. В. Вилли понимал, что идет на риск, общаясь с изгоями, поставившими себя вне закона. К несчастью, мир так устроен, что деньги нужны всем. Даже очень талантливым людям. К тому же в его случае материальная сторона дела была напрямую связана с научным интересом. Невозможно найти человека в здравом уме и твердой памяти, который согласится вживить себе экспериментальную модель имплантата. А ноймы не только соглашались идти на риск, но и неплохо платили.
Ну и наконец, последняя, третья, квартира служила неким подобием «загородной резиденции».
Местом, где можно было, забыв о делах, расслабиться в уютном кожаном кресле, сбросить груз повседневных забот и…
И, отрешившись от всего на свете, обдумать очередную научную теорию. Мозг изобретателя (или, как он сам себя называл, творца) постоянно работал, генерируя новые идеи. По большому счету это напоминало бесконечную спираль, каждый новый виток которой выводил сознание В. Вилли на новый уровень восприятия мира.
Движение ради движения. Работа ради работы. Краткие минуты триумфа сменяли напряженные часы, дни, месяцы, годы упорного труда. Даже при всем желании он не сумел бы остановиться. Человек не в силах умереть, просто задержав дыхание. А истинный творец не может разучиться думать, отказавшись от претворения в жизнь своих грандиозных замыслов.
Как правило, большую часть времени В. Вилли проводил в «комнате общения». Помещении, где не было ничего, кроме удобного кресла и голых стен. Три проектора, управляемые сервером, превращали небольшой зал в некое подобие огромного планетария. Одной лаконичной командой хозяин мог сменить виртуальную картинку, оказавшись в центре звезды, или созерцать землю с высоты птичьего полета. Погрузиться на дно океана или встретить рассвет на вершине горы.
По сравнению с этим творением стандартные центры развлечений и серфинга по всемирной паутине были жалким подобием «истинной реальности», сконструированной В. Вилли. Ведь их проектировали не гении, способные вдохнуть искру вдохновения в любую вещь, а обычные люди, которых в первую очередь интересует карьерный рост, деньги, положение в обществе, мнение окружающих и т. д. и т. п.
Справедливости ради стоит отметить, что и гениям не чуждо ничто человеческое. Этот день был ярким тому подтверждением.
Слишком много событий произошло за ничтожно короткий отрезок времени. А главное, В. Вилли встретил женщину, перевернувшую его представление о взаимоотношении полов и сексе. Ведь до сих пор…
Из состояния глубокой задумчивости его вывело появление хищника.
— Привет, — гиена выпустила из пасти мертвого зайца с переломанным хребтом.
— Привет, — не особо удивившись незваному гостю, ответил хозяин.
В другое время подозрительный гений наверняка бы встревожился. Неожиданное вторжение в святая святых — его сервер — без всякого преувеличения можно назвать экстраординарным событием.
Но сейчас, находясь под впечатлением от встречи с Гердой
[5]
, он был задумчиво рассеян.
— Как дела?:— плотоядно облизнувшись, поинтересовался незваный гость.
— Нормально.
— Выглядишь каким-то потерянным.
— Ерунда, — небрежно отмахнулся В. Вилли. — Тебе просто кажется.
— Ладно, как скажешь. — Решив, что предварительное знакомство состоялось, гиена перешла непосредственно к делу.
— Это мои владения. — Зловещий оскал мало походил на улыбку.
Хотя если судить исключительно по голосу, хищнику было ужасно весело.
— Откуда такая уверенность? — Наглость гостя переходила все мыслимые границы.
Правда, сейчас это выглядело скорее забавным, чем неприятным.
— Мир принадлежит сильным.
Хозяин усмехнулся. Какой-то хакер нашел слабое место в системе защиты сервера, проник в систему, контролирующую визуальный ряд, создал мерзкую тварь — и возомнил себя самым умным. Бедняга не подозревает, что преодолел лишь первую линию обороны. Образно выражаясь — снял кожуру с яблока. Впереди еще три. Намного сложнее, чем первая.
В любой момент можно было избавиться от нежданного посетителя. Подойти, взять за шкирку и, дав пинка, выкинуть к чертовой матери, намертво заблокировав дыру, через которую хакер проник в систему. Но после встречи с Гердой изобретатель пребывал в странном состоянии. Это нельзя было назвать смятением или растерянностью. Скорее, жаждой общения. Ему хотелось поговорить с кем-нибудь. Не о любви, не о высоких материях, не о науке или о чем-то особенном, а так — просто поболтать. Легко и раскованно, как могут общаться между собой дети или незнакомые люди, волею судеб ненадолго встретившиеся в поезде или самолете. Никогда прежде у В. Вилли не возникало такой странной потребности. Впрочем, все когда-нибудь происходит впервые. Человек не робот. Время от времени у него появляется желание «расширить горизонты». Совершить что-то такое, чего никогда раньше не делал. В конце концов, отойти от привычных стереотипов или даже влюбиться.
