Книга Железный век, страница 59. Автор книги Святослав Логинов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Железный век»

Cтраница 59

Отец Шотар остановился, оглядел прихожан и вопросил:

— Но почему я не вижу здесь Рено?

* * *

Молодой только что народившийся месяц выглядывал порой из-за облаков и, словно испугавшись чего-то, прятался назад, не осветив земли. Теплый ветер порывами рвал верхушки деревьев, неровный шум гнущихся ветвей заглушал шуршание песка и стук заступа. Рено торопливо копал, стараясь не смотреть туда, где завернутое в белое полотно лежало тело Ренаты.

Полотно когда-то давно ткала Анна. Самое тонкое белое полотно маленькой дочурке на брачную простыню, чтобы не стыдно было людям показать. Только пошло полотно на саван дочурке. Без гроба хоронит Рено единственного своего ребенка. Но все-таки здесь, на кладбище, в освященной земле, рядом с могилой матери. Пять серебряных монет утишили гнев священника, и хоть не разрешил он хоронить Ренату, но сказал как бы невзначай, что этой ночью на кладбище сторожа не будет. И тут же добавил значительно:

— Надеюсь, никто не посмеет осквернить последний приют рабов божьих. Но если увижу утром следы нечестивых трудов, то святая инквизиция найдет богохульника и сурово покарает.

— Господи, помилосердствуй, — шепчет Рено. Никогда за всю жизнь не брал он на душу столько греха. Но иначе никак. Каков бы ни был грех, он не мог остановить Рено после того, как прозвучали страшные слова: «…влачение тела и бесчестное погребение».

Рено отложил заступ, ладонями разровнял дно и выбрался наружу. Он поднял Ренату на руки и опустил в могилу, так и не осмелившись приподнять простыню, последний раз взглянуть на изувеченное лицо. Белая фигурка лежала в яме, казавшейся страшно глубокой, и Рено сначала присыпал ее опавшими листьями, потому что не мог сбрасывать землю прямо на грудь Ренате.

Еще минуту он смотрел вниз на желтые и красные листья, выглядевшими в темноте серыми и черными, потом начал осыпать вниз песок. Разровнял место, аккуратно уложил назад срезанный дерн, поцеловал пожухлую траву, вытер грязным пальцем сухие глаза и пошел к дому. По дороге его качало словно пьяного.

* * *

Наутро Рено был у ворот замка. Он не мог бы сказать, что привело его сюда, просто ночью он вдруг решил пойти и вот, пришел. На Рено была лучшая куртка, новые штаны, а на ногах вместо обычных сабо — башмаки грубой кожи, с носками, подбитыми медью. Шапку он держал в руках. Сначала вовсе хотел идти без шапки, но потом решил, что шапка в руках яснее покажет его покорность.

На ночь замок запирался, в округе пошаливали, но весь день ворота были распахнуты, а мост опущен. Несколько арбалетчиков охраняли вход; серебряная монетка, попавшая в кошель одного из них, позволила Рено пройти во двор. Как трудно ему доставались эти монетки, и как легко и быстро начали они исчезать!

Рено прежде не приходилось бывать дальше крепостного двора, и он замешкался, не зная, куда идти. Тут-то и подошел к нему господин Д'Ангель. Господин Д'Ангель был знатным барином и ученым человеком. Он долго жил в столице, знал толк в нарядах и учтивом обращении. Он приехал однажды в замок погостить и гостил уже третий год подряд.

— Мюжик! — произнес господин Д'Ангель, — что ты здесь делаешь? Ступай прочь!

Рено смял шапку в руках и низко поклонился.

— Припадаю к стопам вашей милости, господин Д'Ангель, — сказал он, — и прошу прощения за дерзость, но мне обязательно нужно увидеть маркиза.

— Ты подл и грязен, — промолвил Д'Ангель, — ты даже не можешь правильно обратиться к благородному человеку. Своим варварским языком ты уродуешь мое благородное имя. Я дворянин, мой род восходит к Анжелюсу Гальскому, который был квестором еще во времена Юстиана! К сожалению, обстоятельства не позволяют мне достойно поддерживать честь рода, древностью равного императорским.

— Я понял, господин Д'Анжель, — Рено достал из кошелька несколько серебряных монеток, протянул Д'Ангелю. Тот встряхнул их на ладони, деньги тонко звякнули.

— Мюжик, что ты мне даешь? — возмутился он, пряча монеты. — Разве ты не знаешь, что вам, смердам, прилична медь, серебро горожанам, а нас, дворян, достойно лишь золото? Хотя, откуда оно у тебя? Ступай прочь.

Золото было тут же, но не в кошельке, уже почти опустевшем, а зашито в пояс тонким рядом, чтобы было незаметно. Рено надорвал уголок пояса и вытащил три монеты. В глазах Д'Ангеля мелькнул огонек, он уже не подкидывал деньги на ладони, а тут же засунул их поглубже. Затем он приосанился и промолвил:

— Не думай, что ты подкупил меня. Это невозможно. Я взял деньги, чтобы восстановить справедливость, ибо, как я уже говорил, тебе неприлично иметь золото, а мне нужно поддерживать достойный образ жизни. Пусть это послужит тебе утешением. Ступай… Хотя, погоди! Длина твоего пояса не соответствует тем деньгам, что ты мне дал. Стяжательство, согласно Фоме Аквинскому, есть смертный грех, и поэтому, для спасения души ты должен вернуть все. Живо!

— Господин Д'Анжель, эти деньги мои, — возразил Рено.

— Ты бунтовать?! Мерзавец! Смотри, казематы доминиканцев примыкают прямо к стене замка. Вот через эту дверцу тебя потащат прямо в подвалы. И для этого мне достаточно всего-лишь кликнуть стражу.

— Ваша милость, — сказал Рено, выпрямляясь, — вы верно изволили сказать, что грехи мои велики, но осмелюсь заметить, что если меня схватят, то все мое достояние отойдет церкви, вам же не достанется ничего. А если вы проведете меня к его сиятельству маркизу Д'Анкору, то получите еще три золотых.

Уголком разума он понимал, что говорит жуткие, невозможные вещи, но уже не владел собой. Глаза застилал красный туман, тело чуть заметно дрожало, и по спине полз сладкий холодок отчаянности, как в юности перед большой дракой.

Господин Д'Ангель налился пунцовой краской и прошипел:

— Негодяй!.. — потом брезгливо передернул плечами и высокомерно бросил: — Ступай за мной.

Они прошли по узкому, несколько раз круто поворачивавшему коридору, остановились возле тяжелой пыльной портьеры, закрывавшей вход. Оттуда доносился звон посуды и голоса.

— Маркиз завтракает, — прошептал Д'Ангель, — я из-за тебя опоздал к столу, и ты мне за это ответишь. А сейчас, давай деньги.

Рено осторожно выглянул в щелку. Посредине обширного зала стоял стол, и за ним лицом к Рено сидел маркиз. Рядом с ним сидела маркиза, которую Рено видел пару раз, когда она выезжала из замка. Несколько дворян из самых мелких вассалов маркизата стояли в стороне и наблюдали за трапезой. Места для Д'Ангеля за столом не было.

Д'Ангель больно ткнул Рено в бок и снова прошипел:

— Деньги давай!..

Рено отсчитал три золотых, отдал их, широко перекрестился, вздохнул, словно перед прыжком в воду, потом, откинув занавесь, выбежал на середину зала и пал в ноги маркизу.

При виде Рено маркиз удивленно вскинул голову, брови его полезли вверх, а острая бородка, по-модному загнутая вперед, уставилась в потолок.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация