На рассвете Павел похоронил соратников, окончательно обрушив свод землянки, а затем приступил к планомерному обыску всех известных ему заначек. Через пару часов он стал счастливым обладателем некоторого количества оружия и снаряжения, что могло хоть как-то помочь ему на первых порах в «одиночном плавании».
Разрушенный и разграбленный базовый лагерь Скорострел покинул, едва невидимое за сплошной пеленой облаков солнце начало карабкаться к зениту. С собой у него был верный АКМ с тремя полными магазинами, нож, «стечкин» в кобуре, фляга с водой, смена белья, целлофановый плащ-накидка, респиратор, фонарик, складная лопатка, карманный дозиметр (из тех, что в довоенные времена называли «кухонными») и самое главное богатство – четыре сотни патронов семь – шестьдесят два. И своих, накопленных за полгода службы в торговом отряде, и чужих, найденных в заначках друзей. Из еды присутствовало всего несколько сухарей.
В качестве промежуточной цели Паша наметил ту самую «секретную точку», на которой всего пару дней назад ждал дядю. Эта точка служила «базой подскока» для отправляющихся за мародеркой в Москву, и там всегда были припрятаны небольшие запасы еды, боеприпасов и медикаментов.
Идти пришлось по дорогам, хотя он и хотел избежать внимания. Окрестные тропы он практически не знал, поскольку все время ездил на машинах, а не ходил пешком. А любая незнакомая тропинка легко могла завести на зараженную пустошь. Но за все время пути его всего раз обогнал чей-то торговый конвой, который Паша переждал в развалинах какого-то одиночного строения.
Ближе к полудню он прошел через живую, хотя и крохотную, всего в десяток дворов, деревушку. И как Паша ни старался остаться незамеченным – несколько крестьян его увидели. Привлекать внимание в его положении было вовсе ни к чему, и сразу за деревней Скорострел свернул на первую же попавшуюся тропу, отходящую от наезженного тракта. Тропа была старой, натоптанной и вела через плоскую равнину со скудной растительностью, состоявшей из чахлых колючих кустов мутировавшей сирени.
По этой равнине Паша прошел еще километров пять, пока тропинка не вывела его к глубокому оврагу, по дну которого протекал довольно бурный ручеек. Это было почти идеальное место для привала. Проверив воду дозиметром, Паша умылся, напился и наполнил небольшой полиэтиленовый бурдюк. Перекусив парой сухарей, бредун прилег в тени склона и часок покемарил, пережидая самое жаркое время дня.
Проснувшись, он прикинул свои дальнейшие действия. Прежде Паша никогда не бывал в этих местах и дальнейший маршрут прикидывал очень приблизительно. До «точки» ему предстояло пройти около сотни километров. Желательно минуя населенные места. В принципе, это было несложно – в такой близости от эпицентра селились немногие, но вот как раз эти немногие и представляли наибольшую опасность для одинокого путника. Поэтому Скорострел решил двигаться по кратчайшему маршруту, напрямик, оставляя далеко в стороне лагеря диких бредунов, которых здесь насчитывалось десятка полтора. Приняв такое решение, Пашка наскоро ополоснул лицо, напился про запас и тронулся в путь вдоль оврага.
Как он и предполагал, километра через два овраг с ручейком вывел его к Оке. Ветераны, жившие в довоенные времена, говорили, что тогда любую подмосковную речку можно было перейти без особых хлопот в любом месте. Ныне реки «распухли» и представляли собой серьезную преграду. Даже не учитывая того факта, что вода до сих пор сильно фонила. Поэтому Паша двинулся вдоль берега, рассчитывая найти подходящий брод. Предчувствие его не обмануло – через пару часов он натолкнулся на неширокую лощину, от которой к реке тянулись отчетливые следы колес. Следы пропадали в воде, что явно свидетельствовало о переправе. Если, конечно, кто-то не избавлялся в этом месте от автомобилей. Правда, в последнем случае это должен был быть очень богатый, по местным меркам, человек – автомобили сейчас ценились наравне с оружием и боеприпасами.
Быстро прикинув в уме эти нехитрые доводы, Паша решительно шагнул в мутную воду. Ширина реки в этом месте составляла всего шестьдесят-семьдесят метров, дно было твердым, глубина почти везде доходила до середины бедер, и Скорострел быстро форсировал водную преграду. Где-то на середине брода что-то острое кольнуло его в стопу, но бредун не обратил на это особого внимания. Выбравшись на противоположный берег, он обнаружил узкую дорогу, почти тропу, ведущую, скорее всего, к лагерю диких бредунов. Причем дорога эта казалась довольно наезженной, что привело Пашку в состояние повышенной готовности. Рассиживаться, чтобы сменить портянки, здесь было опасно. Тем не менее он, взяв автомат на изготовку, двинулся именно вдоль колеи, решив немного облегчить свой путь.
Однако прошел он совсем немного. Впереди неожиданно послышались голоса и звяканье металла. Проломившись через окружающие дорогу кусты, Пашка залег, приготовившись к бою. Враги, а друзей в этом месте у Паши не было, быстро приближались. Через заросли Скорострел мог видеть только небольшой участок покинутой тропы, но, судя по разговору, сюда направлялись два человека.
– Да точняк, к реке он дернул, гад! – произнес один.
– Хм, а следов-то нет! – возразил ему другой.
– Так он мог и не по дороге пойти! – уверенно возразил первый. – Один хрен, мимо брода ему не пройти – там и перехватим старого пердуна. Или ты думаешь, он в одиночку к Москве пойдет?
«Дикие бредуны кого-то ищут», – догадался Пашка. Конечно же, они охотились не за ним – он пришел с другой стороны. Но в любой момент кто-то из них мог увидеть его следы и заинтересоваться бродящим по округе чужаком. Внезапно парочка резко остановилась, как раз напротив того места, где лежал Скорострел. «Что делать? – подумал Пашка. – Стрелять? А если их лагерь совсем близко и там услышат выстрелы»?
Он затаил дыхание, сцепил зубы и тихонько опустил вниз переводчик-предохранитель. Сквозь кусты Паша различал только силуэты, но было видно, что бредуны, согнувшись, разглядывали что-то на земле. Что могло их заставить так остановиться, как не Пашины следы?
– Бляха, Горелый, здесь явно кто-то прошел, – отчетливо произнес первый. – И прошел со стороны брода.
– И свернул тут в заросли, – ответил тот, кого назвали Горелым.
Силуэты распрямились, и Паша понял, что его укрытие спалилось. Не раздумывая больше о последствиях, он нажал спусковой крючок. Дав две короткие очереди, Скорострел вылетел из кустов, готовясь добивать, но оба бредуна были мертвы – он не промахнулся. Понимая, что где-то рядом могут быть их подельники, Пашка, не медля ни секунды, обыскал трупы. Ему досталось два видавших виды АКМа и четыре неполных магазина к ним. Больше ничего ценного у бредунов не было; ножи – фуфло из сырого железа, одежда – заношенная до состояния лохмотьев, обувь – разбитая в хлам.
– И то хлеб! – пробормотал Скорострел, навьючивая на себя трофеи.
Не задерживаясь более, Паша рванул в сторону прямо через заросли. Не прошло и трех минут, как с дороги послышались крики, затем раздалось несколько выстрелов. Пули над головой не свистели – значит, стреляли вслепую, от злости. Пробежав несколько сотен метров, Пашка остановился и прислушался. Погони было не слышно. Возможно, что он достаточно оторвался от преследователей. Если те вообще полезли за ним в кусты. В любом случае скоро стемнеет, и они прекратят поиски до утра, вернувшись на ночлег в свой лагерь, а завтра пойдут по его следу.
