— «Барбареско» пятьдесят третьего. Производили в Рокка ди Монтегролле. Хорошее было место, пока, как говорят, не превратилось в могильник.
— Я могу купить такое?
Он на мгновение задумался, затем покачал головой:
— В Арденау? Вряд ли. После юстирского пота с винами из Каварзере серьезные перебои. Прошло больше года, старые запасы давно подошли к концу. У нас есть несколько бутылок «Вальполичелло», и цена на них по три флорина за штуку. Но «Барбареско» я не видел месяцев восемь. Последняя баржа привезла всего лишь два ящика, и они исчезли прежде, чем я успел вытащить деньги из кошелька.
— Кто их купил?
Роэльс развел руками:
— Не знаю. Я слышал лишь краем уха о поставке, но, насколько верны эти сведения, ручаться не могу.
— Каков шанс, что эту бутылку приобрели сравнительно недавно?
И вновь он развел руками:
— Город немаленький. У кого-нибудь в погребе могут скрываться и куда большие редкости. Вы хотели бы найти продавца, как я понимаю?
— Да.
— Не удастся, господин страж. Это не драгоценный камень, а всего лишь вино. Неплохое, но не более того. К тому же, как я понимаю, покупатель теперь ничего рассказать тоже не сможет.
Я склонил голову:
— Последние ваши слова требуют дополнительных объяснений.
— Роэльс опытный человек, Людвиг, — произнес Карл. — Он разбирается в вине, но кроме этого у него есть и… другие достоинства.
Мастер по вину улыбнулся и, предвосхищая вопросы, закатал правый рукав, показывая выжженное на предплечье клеймо — три тройки, знак, которым в Арденау метили каторжников.
— Очень лестно такое слышать от вас. — Старик повернулся ко мне. — Понимаете, страж. То, что вино предназначено не вам, догадаться было не сложно. Как и о том, что выпивший его уже в раю. Мой нос чует малейшие нюансы. Какой-то болван влил в эту бутылку туманную ягоду и запечатал пробку другим сургучом. Такой на юге не используют, только у нас, в Альбаланде. Он более темный и густой. Видите?
Человек показал крошки сургуча, оставшиеся на горлышке.
— Вино не отследить, — помолчав, произнес я. — А яд?
Роэльс прищурился, одобрительно хмыкнул:
— Всегда знал, что стражи умеют задавать правильные вопросы. С ядом гораздо легче, чем с вином. Туманную ягоду не так просто достать. Редкая хагжитская дрянь, и в городе есть тот, кто порой продает такое.
— Вы назовете его имя?
Темные глаза старика стали еще темнее.
— Конечно. Мои истории входят в цену бутылки вина, которую вы заказали.
Надо думать, что это обойдется нам не в один золотой.
— Шараф Мясник. Живет на Портовой Фиалке. Дом за зеленым забором.
— Хагжит? — поднял брови Карл.
— Да. Торговец специями. Если официально.
— А если нет?
— Господин Карл, столько ни одно вино не стоит. Вам эта информация ни к чему, так что я придержу ее для других клиентов. Единственное, что вам следует знать — добиться от него ответов не так-то просто. Шараф слишком часто вдыхает маковый туман.
С этими словами он встал, мягко отодвинув стул:
— Да. Вот еще что. Нехристь просто обожает кошек.
— Просто обожает кошек?! У старика самое извращенное чувство юмора из всех, что мне встречались! — Карл поднатужился и перевернул шкаф, который с оглушительным грохотом упал, забаррикадировав дверь, и из разбитых склянок во все стороны полетели специи.
Пугало с таким заявлением было несогласно. Оно всегда считало, что его чувство юмора переплюнуть невозможно.
По всему помещению расползался запах муската, корицы, гвоздики и острого милтийского перца. От последнего першило в горле и чесалось в носу.
Альберт оглушительно чихнул, а затем, вытирая текущие из глаз слезы, произнес:
— Ну, в принципе он не соврал.
— Не соврал?! — тут же взъярился Карл. — О да! Просто забыл предупредить, что кошки несколько великоваты!
Ответом ему был удар в дверь тяжелой когтистой лапой и раскатистый рык.
— Тигры! Какой больной держит во дворе голодных хагжитских тигров?
— Ты в доме такого больного, — напомнил я ему.
— Дом?! — Карл уже стоял у двери напротив, изучая замок в свете переносного фонаря. — У хагжитов странные понятия о жилище, Людвиг. Больше похоже на собачью конуру.
— Тогда уж на сотню собачьих будок, составленных вместе и заваленных товаром по потолок.
Альберт снова чихнул оглушительно громко и вытер рукавом нос.
— А я вам говорил, что не слишком умно перелезать через стену.
Карл саданул плечом в дверную створку, отошел и второй раз ударил с разбега, всей своей массой навалившись на преграду и вырвав замок. Лишь после этого сказал:
— Нам не открывали, если ты помнишь. Слуги, видно, уходят ночью.
— Или их сожрали, — поддержал я его.
— Я предупреждал, что это неразумно, — продолжил Альберт.
— Да. Ты самый разумный из нас, — не стал спорить Карл. — Но собаки не лаяли и… В общем, тигров никто из нас не ожидал. Хорошо, что бегаем мы быстрее, чем они соображают. Где искать этого чертового хагжита?!
Я забрал у него фонарь:
— Точно не на складе специй. Сперва найдем жилые помещения.
— Мириам ничего не говорите, — попросил Альберт.
Вот уж об этом можно было не предупреждать. Карл решил провести «разведку боем», прежде чем я успел его остановить. Он перемахнул через забор, затем начал звать нас, и пришлось лезть, пока он не переполошил всю округу. Альберта я хотел оставить ждать на улице, но тот и слушать не желал. В итоге случился «сюрприз».
Если Мириам узнает о наших приключениях, то званием тупоголовых недалеких кретинов мы точно не отделаемся.
— Хагжит не мог не услышать, что мы сюда забрались.
Я опроверг слова мальчишки:
— Только в том случае, если не надышался маковым туманом. Тогда он скорее услышит пение ангелов, чем нас.
— У них нет ангелов, — заметил Карл.
— Это ты так считаешь. Ангелы существуют не только в христианском мире. Они вроде как летают, где хотят, и в землях с другой верой. Просто у них там другие имена.
— Людвиг, оставь свои лекции для более подходящего случая, — попросил меня страж и первым двинулся вперед, высоко подняв фонарь, так что оранжевый круг света выхватывал из мрака ситцевые мешки, ящики и большие бутылки, которыми было заставлено все помещение.
Пугало плелось за нами, то и дело задевая головой низкий потолок.
