Скорее всего, «мост О'Нила» не что иное, как причуды освещения, игра постоянно меняющихся лунных теней. Но столь простой ответ, разумеется, не удовлетворяет Редли. Кстати, что он здесь делает, в двух тысячах километров от Моря Кризисов?
Этот же вопрос пришел на ум еще одному из пассажиров, и он тотчас задал его. Как всегда, у Редли был наготове убедительный ответ.
— Я рассчитывал, притворясь обычным туристом, отвести от себя их подозрения. Доказательство, которого я ищу, находится в Западном полушарии — я нарочно отправляюсь в Восточное. Задумал через Фарсайд добраться к Морю Кризисов, а заодно осмотреть еще кое-какие места. Но они меня перехитрили. Не сообразил я, что меня может выследить кто-нибудь из их агентов. Ведь они умеют принимать человеческий облик. Видно, следили за мной с того самого часа, как я высадился на Луне.
— А можно узнать, — сказала миссис Шастер, которая все более серьезно воспринимала слова Редли, — что они теперь сделают с нами?
— Лучше об этом не думать, мэм! — ответил Редли. — Нам известно, что у них есть пещеры в недрах Луны. Я не сомневаюсь, мы именно в такую пещеру и попали. Стоило им заметить, что спасатели пробились к нам, как они тотчас вмешались снова. Боюсь, теперь мы слишком глубоко, нас уже никто не выручит.
«Хватит с нас этой чепухи, — сказал себе Пат. — Позабавились, отвели душу, это хорошо. Но теперь этот помешанный грозит всех пассажиров в тоску вогнать. Как заткнуть ему рот?»
На Луне, как и во всех дальних космических поселениях, случаи помешательства были редки, и Пат Харрис не знал, как поступить. Тем более, что речь шла о чрезвычайно самоуверенном пациенте, умеющем заражать других своей одержимостью. Пат и сам уже начал колебаться: может, Редли в чем-то прав? При других обстоятельствах здоровый природный скептицизм защитил бы его, но эти тревожные дни нелегко дались ему, и он словно разучился мыслить критически.
Неужели нет подходящего способа разрушить чары, навеянные этим речистым маньяком?
С некоторой неловкостью капитан вспомнил удар, который так кстати усыпил Ханса Бальдура. И против собственной воли выразительно посмотрел на Хардинга. А тот незамедлительно отозвался: чуть заметно кивнув, он поднялся с места. «Нет-нет! — сказал Пат (про себя), — я не это подразумевал, не трогайте этого бедного чудака, и вообще — что вы за человек?»
Тут же он облегченно вздохнул. Хардинг, отделенный от Редли четырьмя рядами кресел, не стал пробираться к новозеландцу. Он стоял неподвижно, выпрямившись во весь рост и устремив на бухгалтера взгляд, в котором выражалось какое-то непонятное чувство. Уж не жалость ли? В этом тусклом свете сразу и не разберешь.
— Кажется, пора мне внести свою лепту в дискуссию, — сказал Хардинг. — Из того, что вам поведал наш друг, во всяком случае одно совершенно точно. Его действительно преследуют, но не «блюдечники», а я. Для новичка, Вильфред Джордж Редли, вы сработали это совсем недурно, должен вас поздравить. Охота была захватывающей: от Крайстчерча до Астрограда, затем Клавий, оттуда до Тихо, Птолемея, Платона, Порт-Рориса — и сюда, где след, насколько я понимаю, кончается.
Никакого намека на смятение на лице Редли. Он лишь величественно наклонил голову, словно соглашаясь признать существование Хардинга, не больше.
— Как вы, возможно, догадались, — продолжал Хардинг, — я сотрудник уголовного розыска. Специализируюсь на мошенниках. Работа очень увлекательная, да только редко выдается случай рассказать о ней. Я очен рад, что теперь представилась такая возможность. Странные верования Редли меня ничуть не занимают, во всяком случае, профессионально. Гораздо важнее то, что он высококвалифицированный финансовый работник, занимает хорошо оплачиваемую должность в Новой Зеландии. Правда, недостаточно хорошо, чтобы позволить ему отправиться на месяц на Луну. Однако это его не смущало. Дело в том, что мистер Редли — старший бухгалтер Крайстчерчского отделения компании «Путешествия во вселенной». Считается, что эта организация надежно застрахована от каких-либо злоупотреблений, но он каким-то образом ухитрился присвоить себе путевку — аккредитив литер «Щ», позволяющую путешествовать сколько угодно по солнечной системе, пользоваться услугами гостиниц и ресторанов, получать до пятисот столларов по чекам на предъявителя. Путевок литер «Щ» не так уж много в обороте, их берегут так, словно они из плутония. Конечно, и прежде кое-кто пытался проделать этот трюк. У клиентов есть привычка терять путевки, и предприимчивые субъекты пользуются этим, чтобы хоть несколько дней пожить на широкую ногу, Больше чем несколько дней не выходит. В компании «ПВВ» отлично поставлен учет, иначе и быть не может. Приняты всевозможные меры, и до сих пор больше недели никому не удавалось пользоваться чужой путевкой.
— Девять дней, — неожиданно прервал его Редли.
— Прошу извинить, вы, конечно, знаете это лучше меня… Итак, девять дней. Редли же путешествовал почти три недели, прежде чем мы его выследили. Он взял очередной отпуск и сказал на работе, что будет отдыхать на Северном острове. Вместо этого он отправился в Астроград, а оттуда на Луну, по пути творя, так сказать, историю: Редли первый — и мы надеемся, последний, — кому удалось улететь с Земли, не заплатив за билет. Нам до сих пор не известно точно, как ему это удалось. Как он прошел контрольные автоматы? С помощью сообщника в секторе программирования? Есть и другие вопросы, которые чрезвычайно занимают «ПВВ». Надеюсь, Редли, вы откроете мне душу, просто чтобы удовлетворить мое любопытство. Не правда ли, я не требую от вас ничего непосильного? Мы не спрашиваем вас, почему вы так поступили — почему пожертвовали хорошей должностью и отправились в увеселительное путешествие, которое должно было привести вас в тюрьму. Мы угадали причину, как только выяснилось, что вы на Луне. Компания знала о вашем коньке. Но ведь он не влиял на вашу работу, и начальство решило рискнуть. Это обошлось довольно дорого.
— Я очень сожалею, — с достоинством ответил Редли. — Фирма всегда хорошо ко мне относилась, досадно, что так вышло. Но ведь я для доброго дела, и если бы мне удалось найти доказательство…
Однако в этот миг все, исключая инспектора розыска Хардинга, утратили всякий интерес к Редли и его летающим блюдцам. Наконец-то раздался звук, которого они так ждали.
По крыше пылехода стучал щуп.
Глава 28
«Торчу здесь уже половину вечности, — сказал себе Морис Спенсер, — а солнце только-только оторвалось от горизонта на западе (странный мир!), и до полудня целых трое суток! Сколько же еще сидеть мне на этой горе, слушая космические побасенки капитана Ансона и глядя на плот с этими иглу?»
На это никто не смог бы ответить. Когда начали спускать кессон, казалось, что все будет закончено в двадцать четыре часа. А теперь? Вернулись к исходной точке. И ко всему телезрители не увидят захватывающих кадров. Все будет происходить либо в глубинах Моря, либо в стенах иглу. Лоуренс продолжал упорствовать, не разрешая ставить камеру на плоту, и Спенсеру трудно было его упрекнуть. Один раз главному инженеру не повезло, попал впросак со своим репортажем. Понятно, он не хочет, чтобы это повторилось.
