Все это звучало как «репортаж из зала суда», только до
тошноты реально.
— Нет, в пятый раз говорю, ничего такого не припоминаю.
Итак, я загуляла допоздна в ту самую ночь, когда какая-то рыжая девица ушла из
клуба с кем-то, кто, возможно, убил ту женщину? И, раз я рыжая, значит, это
была я?
Мэнсфилд скрестил руки на груди таким жестом, что я поняла:
у него еще есть что сказать.
— Если бы мы знали только цвет волос, мне нечего было
бы вам возразить. Не одна же вы рыжая на свете, верно? Но вот мой новый
партнер… — он кивком указал на детектива Блэка, — работал без
выходных, и знаете, что он выудил из кучи сводок о нападениях? Вас, Кэтрин. Вас
опознали в той рыжей, что ушла с похитителем Фелисити Саммерс.
Подонки. Как они на меня вышли? Как?
— Не знаю вашего источника, но пытаться связать меня с
какой-то женщиной шесть лет назад просто смешно. Вам не кажется чуточку
странным, что вдруг ни с того ни с сего возникает некто, утверждающий, что я
ушла с тем человеком…
Мэнсфилд позволил себе неприятно ощериться:
— Знаете, что мне кажется странным? Как замешалась в
это дело такая милая девушка, как вы. Кто эти люди? Сатанисты? Зачем они
выкапывают трупы и переодевают их в новую одежду? Что это, символическая казнь?
И кстати, эти странные тела обнаруживались и в других местах. Один нашли
недалеко отсюда дней десять назад. Женщина, и почти сто лет как мертва! Ну же,
Кэтрин! Вам известно, кто этим занимается. Расскажите, и мы обещаем вам защиту.
А иначе вы пойдете ко дну вместе с ними — за сообщничество в убийстве,
заговоре, ограблении могил и похищении. Хотите остаток жизни провести за
решеткой? Стоит ли?
Да уж, ну и теорий они напридумывали. Хотя, если смотреть на
это с чисто человеческой точки зрения, получается не так уж глупо. Зачем бы еще
выкапывать и снова зарывать давний труп? Конечно, затем, что он на самом деле
был не совсем трупом.
— Вот что я вам скажу. — Я подпустила в голос
гнева и страха. — Я довольно наслушалась ваших безумных идей о мертвых
женщинах и старых трупах. Вы хватаетесь за соломинку, только из меня соломинки
не выйдет.
С этими словами я развернулась на каблуках и захлопнула
дверь. Они не пытались меня удержать, но Мэнсфилд прокричал из-за двери:
— Вы, значит, и Дэнни Мильтона не знаете? От кого,
по-вашему, мы узнали ваше имя? Это он видел вас шесть лет назад с похитителем
Фелисити в клубе «Гэлакси». И запомнил, потому что вы в ту ночь поссорились, а
не обратился в полицию он потому, что боялся неприятностей за связь с
несовершеннолетней. Зато сегодня утром он выложил все это по телефону детективу
Блэку, после того как детектив Блэк наткнулся на полицейскую сводку, в которой
утверждалось, что ваш новый дружок покалечил Дэнни кисть при рукопожатии. Ну,
мы не знаем, как случилось, что у Дэнни искалечена рука. Наверняка обычным
рукопожатием такого не сделаешь. Вы что, вывезли его куда-то и размозжили ему
руку? Может, хотели заставить его замолчать? Мы все это выясним, поверьте мне.
А потом вернемся.
Я дождалась, пока затихнут их шаги, а потом села прямо на
пол у двери.
Я достаточно насмотрелась телефильмов, чтобы не броситься
тотчас звонить Кости. Линию могли прослушивать. Они узнали много, но далеко не
достаточно. Запугивали меня в надежде, что я зарыдаю и во всем признаюсь. Ну,
этого они не дождутся. Прежде всего, признаться — верный способ обеспечить себе
продолжительные каникулы в комнатке с мягкими стенами. Где симпатичные доктора
будут накачивать меня литием, выслушивая мои рассказы о монстрах.
Вместо того чтобы звонить, я натянула черные эластиковые
штаны и футболку из той же материи с длинными рукавами. Надела спортивные туфли
и связала волосы в хвост. Устье пещеры трудно было найти, если не знать, где
искать, — а они не знали. Кроме того, им не тягаться со мной в беге по
пересеченной местности. Мэнсфилда, вздумай он за мной гоняться, пожалуй, хватит
инфаркт. Судя по запаху, он курил без передышки. Первым делом надо было
избежать впечатления, я помчусь прямо к месту преступления. Я зашла в универмаг
и целый час потратила на покупки, хоть в животе у меня и крутило. Потом вышла и
отправилась к пещере.
Грузовичок я оставила еще дальше обычного места в четверти
мили от входа. От новой стоянки до пещеры было четыре мили лесом. На случай,
если у меня имелись зрители, я проделала несколько разминочных упражнений, как
всякий перед спортивной пробежкой. А потом рванула стрелой, закладывая большой
крюк, чтобы сбить с толку тех, кто вздумал бы запомнить направление.
Десятимильный спринт — и я в пещере. Кости, удивленный и обрадованный, уже шел
мне навстречу.
— Котенок, я не ждал тебя так рано…
Он увидел мое лицо и замолчал. Я обхватила его руками и
разревелась.
— Что такое?
Он подхватил меня, быстро пронес по низким переходам внутрь
и уложил на диван. Я уже немножко пришла в себя и начала объяснять:
— Дэнни. Дэнни Мильтон. Черт его побери, он умудрился
снова меня поиметь, да еще не снимая штанов! Ко мне заявились два сыщика. Из-за
этой гниды: он назвал им мое имя и рассказал, что я ушла из клуба с убийцей.
Угадай, кто главный подозреваемый в загадочном деле, где участвует молодая
женщина и странный мумифицированный труп? По-моему, тебе придется их выпить и
стереть им память, не то мне ни за что не закончить колледж. Господи, они
решили, что я покрываю сатанистов, ты не поверишь, чего они навыдумывали.
На лице его мелькнула тревога, он встал с дивана.
— Котенок, — с убийственной твердостью проговорил
он, — иди к телефону и звони маме. Сейчас же. Скажи, пусть берет стариков
и выезжает. Привези их всех сюда.
— С ума сошел! — Я тоже вскочила, обалдело тараща
на него глаза. — Да мать первым делом с визгом выскочит из этой пещеры,
она же темноты боится, а бабушку с дедушкой как протащишь по этим норам?
Полиция не стоит…
— Плевать мне на полицию! — Его слова рассекали
воздух. — Хеннесси ищет, чем зацепить меня, а если это не выходит, то
кого-то, кто мне близок. Мы знаем, что у него есть контакты в полиции, и если
ты оказалась среди подозреваемых в убийстве и в деле участвует странный
разложившийся труп, ему это тоже станет известно. Ему известно твое имя. Ты
связана со смертью вампира, и одного взгляда на твое фото ему хватит, чтобы
опознать девушку, от которой он едва ушел живым, так что давай к телефону и
вытаскивай родных из дома.
Господи Иисусе, а я об этом и не подумала. Дрожащей рукой я
взяла протянутый им телефон и набрала номер. Гудок, другой… третий… четвертый…
пятый… шестой… Я уже плакала. Они всегда подходили быстро. Ох, нет, нет,
пожалуйста… десять… одиннадцать… двенадцать…
— Не отвечают. Мы с ней говорили утром, до визита
детективов. Она сказала, кто-то пришел…
* * *
Мы летели по лесу на его мотоцикле. Впервые я радовалась,
что он гоняет на этом проклятом неустойчивом драндулете. Никакая другая машина
не прошла бы здесь на такой скорости. Если бы нас остановили тогда, никто бы не
усомнился, что я виновна, как черт, во всем, в чем меня обвиняли. Поверх
черного эластикового костюма я натянула стеганые сапоги с кольями на голенищах,
к предплечьям и бедрам были пристегнуты метательные ножи, а за поясом торчали
два пистолета, заряженные серебряными пулями. Только мы бы ни за что не
остановились. И попробовал бы кто за нами угнаться!
