— Я сейчас рассказал тебе, что был вором, нищим и
жиголо. Справедливо ли называть оскорбительным мой вопрос?
Если на то пошло… и верно. Пожав плечами, чтобы скрыть
незатихающую боль, я коротко подвела итог:
— Обычная история. Парень знакомится с девушкой,
девушка глупа и наивна. Парень использует девушку и уходит своей дорогой.
Он просто выгнул бровь и ждал продолжения. Я вскинула руки.
— Ладно. Нужны подробности? Я думала, я ему
действительно нужна. Он так говорил, и я ничуть не сомневалась в его словах. У
нас было два свидания, а на третье он сказал, что ему надо захватить что-то из
дома, прежде чем ехать в клуб. Когда мы зашли к нему в квартиру, он стал меня
целовать, молоть какую-то чушь, что я для него не такая, как все… — Пальцы
у меня сжались в кулаки. — Я говорила ему, что он слишком торопится. Что
нам нужно получше узнать друг друга, что он у меня первый. Он не соглашался. Я…
мне бы врезать ему, отшвырнуть от себя. Я могла бы, я была сильнее его.
Но… — Я опустила глаза. — Мне хотелось доставить ему радость. Он мне
правда нравился. Так что, когда он пошел дальше, я просто замерла, старалась не
двигаться. Когда я не двигалась, было не так больно…
Господи, я готова была разрыдаться. Поспешно сморгнув, я
судорожно втянула воздух, приходя в себя.
— В общем, это и все. Один неудачный раз, а после он
мне не звонил. Я сперва беспокоилась — думала, не случилось ли с ним
чего. — Горький смешок. — На следующие выходные я встретила его с
другой девушкой в том самом клубе, куда мы собирались. Он мне сказал, что на
самом деле я никогда ему не нравилась, и посоветовал отправляться в постельку,
мол, уже поздно. В ту же ночь я убила своего первого вампира. В каком-то смысле
из-за того, что меня так использовали. Мне хотелось умереть или убить
кого-нибудь. А прогулка с тварью, нацелившейся разорвать мне глотку,
гарантировала либо одно, либо другое.
Я ждала от Кости обычной насмешки, но когда подняла на него
взгляд, он просто внимательно смотрел на меня, и на его лице не было ни
презрения, ни осуждения. Что-то необъяснимое наполнило его, когда мы взглянули
друг другу в глаза.
Внезапный рывок трейлера прервал транс. Машина остановилась.
Кости, встряхнувшись, спрыгнул с ящика и обошел «мерседес» сзади.
— Скоро прибываем, а у нас еще работа недоделана.
Подержи-ка открытым этот мешок, Котенок.
К нему вернулся привычный легкомысленный тон. Я, все еще в
замешательстве, подошла к нему. Кости срывал с Сержио пластиковый саван так
беззаботно, как ребенок срывает обертку с рождественского подарка. Я держала
кухонный мешок для мусора и гадала, что он намерен сделать.
Мне не пришлось долго гадать. Он голыми руками отвинтил
Сержио голову, как крышечку лимонадной бутылки. Раздался тошнотворный хруст, и
ссохшийся череп бесцеремонно швырнули в мешок.
— Ух… — Я сунула мешок ему в руки. — Держи
сам.
— Брезгуешь? Этот гнилой череп стоит пятьдесят тысяч
долларов. Может, побаюкаешь его немножко? — Он ухмыльнулся с привычной
насмешкой, снова став самим собой.
— Нет уж, спасибо. — Есть вещи, которых я не
сделаю ни за какие деньги.
Например, не стану держать эту голову.
Дверцы прицепа со скрипом раскрылись, и в электрическом
свете показался Тэд.
— Мы на месте, дружище. Надеюсь, поездка вам
понравилась. — Он блестел глазами, поглядывая то на меня, то на Кости.
Я тут же принялась оправдываться:
— Мы разговаривали.
Тэд ухмыльнулся, и Кости, как я заметила, тоже прятал
улыбку. Он повернулся к другу:
— Слушай, приятель, мы сколько ехали? Минут пятьдесят?
Ты дал нам слишком мало времени.
Оба расхохотались. Я молчала — не видела ничего смешного.
— Ты закончил?
Кости, трезвея, покачал головой:
— Побудь минутку в трейлере. Мне еще кое-что надо
сделать.
— Что?
Любопытство сгубило кошку; я надеялась на лучшее.
— Дело. Надо доставить голову, а тебя я не хочу в это
замешивать. Чем меньше народу о тебе знает, тем лучше.
Разумно. Я присела на край прицепа, свесив ноги и закатывая
рукав, чтобы еще раз взглянуть на свое запястье. Раны как не бывало, кожа по
краям посветлела, шрама не осталось. Как же велико различие между людьми и
вампирами, даже такими полукровками, как я! Мы принадлежим к разным видам. Так
почему же я рассказала Кости то, о чем никому не рассказывала?
Мама, например, не знала о случае с Дэнни. Она бы не поняла.
Она, по правде сказать, многого во мне не понимала. Я, честно говоря, больше
скрывала от нее, чем рассказывала. А вот Кости почему-то рассказала о том, что
следовало бы утаить.
Обдумывая эту странность и отколупывая лак с ногтей, я
провела примерно полчаса. Потом Кости вернулся. Запрыгнул в трейлер, отвязал
свой мотоцикл и одной рукой спустил его на землю.
— Запрыгивай, пушистик. Мы закончили.
— А машина? И тело?
Я села к нему за спину, обхватив для надежности руками за
пояс. Так прижиматься к нему после недавних рискованных минут было неловко, но
мне не хотелось отскребать саму себя с асфальта. Спасибо, он хоть шлем мне дал,
хотя сам не надел. Иногда удобно быть уже мертвым.
— Машину заберет Тэд. У него мастерская для таких дел.
Он этим и живет. Разве я тебе не говорил?
Нет, не говорил, да мне и неинтересно было.
— А тело?
Он рванул с места, заставив меня вцепиться в него, чтобы
удержаться на развороте.
— Входит в условия сделки. Он сам его закопает. Нам
меньше работы. Тэд не дурак, держит язык за зубами и не лезет в чужие дела. За
него не беспокойся.
— Я и не беспокоюсь! — крикнула я сквозь встречный
ветер.
Я и впрямь устала. Ночь выдалась долгая.
До пещеры было два часа дороги, так что добрались мы после
трех ночи. Мой грузовичок обычно оставался примерно в четверти мили от входа,
дальше ему было не проехать. Кости затормозил у грузовика, и я, едва мотоцикл
остановился, соскочила с седла. Не люблю я мотоциклов. Это средство
передвижения не кажется мне надежным. Вампиры, конечно, в отличие от меня не
беспокоятся насчет сломанных костей и шей, а также из-за ободранной об асфальт
кожи. У меня имелась и другая причина для спешки — хотелось как можно скорее
оказаться подальше от Кости. Пока на меня не напал новый приступ дури.
— Ты так спешишь, пушистик? Вечер только начался.
Кости глянул на меня с блеском в глазах, сатанински кривя
губы. Я молча вытянула из тайника под камнем ключи и устало залезла в кабину.
— Для тебя — возможно, но я еду домой. Иди поищи себе
милое горлышко, чтобы к нему присосаться.
