– Где ты взяла… – он запнулся, моргнул, оглядел
своими козлиными глазами меня, потом Ника. Я не могла удивиться сильнее, когда
он издал тихий звук, будто не веря своим глазам.
– Ох, – сказал он потрясенно. – Будь я трижды
проклят…
Ник протянул руку, закрыл книгу и накрыл ее листами черной
бумаги. Вдруг я занервничала в десять раз сильнее. Мой взгляд все возвращался к
прозрачным свечам и пентаграмме из соли. Какого черта я делаю?
Демон отступил, задумавшись, покачиваясь с носка на пятку.
Взявшись за подбородок рукой в белой перчатке, он оглядывал меня с каким-то
новым вниманием, создавая у меня ощущение, будто он видит меня насквозь, как
через те прозрачные свечи, которые я зажгла, не зная, для чего они. Быстрый переход
его от гнева к удивлению и потом к каким-то коварным мыслям прошел прямо через
мою сердцевину и потряс меня.
– Так, давайте не будем спешить, – предложил
демон, и лоб его нахмурился, когда он посмотрел на навороченные часы,
появившиеся у него на запястье прямо в этот момент. Точно такие же часы, как у
Ника. – Что же делать, что делать? Убить вас или оставить жить?
Придерживаться традиции – или склониться перед прогрессом? Думаю, единственное,
что можно будет отстоять в суде – это дать решать вам. – Он улыбнулся, и
меня затрясло неудержимо. – Мы же только того и хотим, чтобы все было
законно. Целиком и полностью законно.
Я в испуге сдвинулась поближе к Нику, уткнулась в него. Когда
слово «законность» что-нибудь значило для демона? – Я не убью вас, если
будете вызывать меня без круга, – коротко бросил демон, и каблуки его
простучали по линолеуму, когда он отошел. В резких движениях читалось
возбуждение. – Если я прав, то я так и так вам бы это дал. Скоро
узнаем. – Он злобно ухмыльнулся. – Едва могу дождаться. В любом
случае вы мои.
Я вздрогнула, когда Ник взял меня за локоть.
– Никогда не слышал об обещании безопасности без
круга, – шепнул он с затравленными глазами. – Никогда.
– Это потому, что дается оно только ходячим мертвецам,
Ник Спарагмос.
Нехорошее ощущение у меня под ложечкой стало пробиваться
вверх, стягивая по дороге все мышцы. Ничего нет на всей вонючей земле, что
стоило бы права призывать демона без риска, но он дает мне такое право вместо
того, чтобы простить долг?
Ох, слишком это хорошо.
Я что-то упустила из виду и знала это. Набравшись решимости,
я отбросила это чувство. Мне случалось заключать неудачные сделки, и я выжила.
– Ладно, – сказала я срывающимся голосом. –
Договорились. Я хочу, чтобы ты немедленно вернулся в безвременье, нигде по
дороге не останавливаясь.
Демон снова глянул на часы.
– До чего же суровая хозяйка, – мило сказал он, в
отличном настроении открывая морозильник и вынимая коробку замороженных чипсов
для микроволновки. – Но так как ты в круге, а я вне его, то я уйду, когда
мне, черт побери, заблагорассудится.
Рука в белой перчатке засветилась красным по контуру, потом
погасла: видно стало, что чипсы дымятся. Открыв холодильник, демон нахмурился:
– Что, кетчупа нет?
Два часа ночи, подумала я, глядя на стенные часы. Почему это
важно?
– В чем дело?
– Ник! – шепнула я, похолодев. – Вынь
батарейку из часов! Немедленно!
– асы над раковиной показывали без пяти два. И я не
знала, насколько они точны.
– Делай, что говорю! – крикнула я. – Они
связаны с атомными часами в Колорадо. Оттуда каждую полночь посылается импульс,
корректирующий часы. Он прорвет круг, как телефонная линия или газовая труба!
– А, черт! – Лицо у Ника побелело.
– Проклятая ведьма! – рявкнул разъяренный
демон. – Я уже почти до вас добрался!
Ник лихорадочно возился с часами, длинные пальцы дергали
заднюю крышку.
– Монетка есть? Десятицентовик, чтобы ее снять.
Его перепуганные глаза то и дело поглядывали на часы над
раковиной. Рукой он полез в карман, ища там монетку.
– Дай сюда! – крикнула я, схватила часы и бросила
их на гол. Другой рукой ухватив молоток для мяса, я размахнулась.
– Нет! – успел крикнуть Ник, когда разлетелись
осколки часов. – Есть еще три минуты!
Я стряхнула его руки со своих плеч и снова замахнулась.
– Видишь? – воскликнула я, снова и снова обрушивая
молоток. – Видишь теперь, какой он хитрый? – Резкими от адреналина
движениями я взмахнула молотком, показывая на Ника. – Он знал, что у тебя
такие часы. Вот почему он согласился дать мне право безопасного вызова!
С криком досады и злости я бросила в демона молотком.
Ударившись в невидимый барьер, молоток упал на пол и отскочил к моим ногам. От
часов Ника остались смятый корпус да осколки кварца.
Ник привалился к столу, склонился к нему головой, подпер ее
пальцами.
– Я думал, он хочет меня научить, – шепнул
он. – Все это время он просто дожидался, пока не разорвется круг.
От моего прикосновения к плечу он вздрогнул, посмотрел на
меня испуганными глазами. Наконец-то он испугался.
– Теперь понял? – желчно спросила я. – Он
хотел тебя убить. Он бы тебя убил и душу твою забрал. Не вызывай его больше.
Обещай, что ты не будешь его вызывать. Ник резко, коротко вздохнул, посмотрел
мне в глаза и по качал головой.
– Я буду осторожнее, – шепнул он. Я злобно
обернулась к демону:
– Пошел вон, как я тебе велела!
Демон с неземной грацией встал. Копия британского
джентльмена еще минуту помедлила, оправляя кружева на шее и на манжетах.
Медленными рассчитанными движениями он задвинул кресло обратно под стол,
наклонил голову в мою сторону, посмотрел красными глазами поверх очков.
– Поздравляю с привязкой фамилиара, Рэйчел Мариана
Морган, – сказал он. – Призывай меня по имени Алгалиарепт. Если
кому-нибудь скажешь это имя, ты будешь моей по умолчанию. И не думай, что раз
можешь призывать меня вне круга, то ты в безопасности. Ты моя. И даже ценой
души ты не купишь себе свободы.
С этими словами он исчез в красном мареве безвременья,
оставив запах кулинарного жира и жареной картошки.
Глава 17
Я сидела на лабораторном табурете и постукивала ногой по
перекладинам.
– Сколько еще она будет это тянуть, как ты
думаешь? – спросила я у Джанин, мотнув головой в сторону доктора Андерс.
Преподавательница сидела за столом перед классной доской и экзаменовала
студентку.
Джанин сунула в рот жвачку и покрутила пальцем на зависть
прямые волосы. Ее прошлый страх перед моей демонской меткой превратился в
бунтарскую дерзость, когда я ей сказала, что получила ее на прошлой работе в
ОВ. Да, это на девяносто процентов ложь, но я не могла вынести, что она мне не
доверяет.
