Косые лучи, светившие меж раздвинутых штор, уже начинали
гаснуть. Очевидно, день клонился к закату. Часы показывали пять тридцать пять,
и я знала, что это время точное. У Ника слабость ко всяким электронным штучкам,
и эти часы каждую полночь корректировали свои показания, получая сигнал от
атомных часов в Колорадо. И наручные часы Ника тоже. Зачем кому-то нужна такая
точность – это было для меня непостижимо. Я-то наручных часов вообще не ношу.
Меня до подбородка уютно укрывал сине-золотой шерстяной
платок, связанный когда-то матерью Ника, и от него слегка пахло мылом «айвори
соуп». Амулет от боли лежал на ночном столике – и иголка для пальца тут же. Ник
подумал обо всем. Если бы он мог сам активировать чары, он бы это сделал.
Я огляделась, ища его глазами – раз пахнет кофе, значит, он
где-то рядом. Платок стек с меня, когда я спустила ноги на пол. Мышцы отчаянно
протестовали, когда я потянулась за амулетом. Ныли ребра, тянуло спину. Наклонив
голову, я уколола палец, добыв три капли крови, чтобы пробудить чары. И еще
даже раньше, чем накинула шнур на голову, ощутила облегчение. Все травмы
сводились к ушибам и синякам – все заживет.
Я прищурилась в искусственных сумерках. Оставленная кофейная
чашка привлекла мое внимание к груде одежды на стуле. Она шевелилась в плавном
ритме, превратившись в спящего Ника, разбросавшего длинные ноги. В носках,
потому что по его ковру не ходили в ботинках, и торчащие большие ступни вызвали
у меня улыбку.
Я села, довольная, что делать ничего сейчас не надо. У Ника
день начинается на шесть часов раньше моего, и пробивающаяся щетина покрыла
ранней тенью длинное спокойное лицо спящего. Подбородком он уткнулся в грудь,
короткие волосы упали на глаза, открывшиеся, когда первобытным чутьем он ощутил
мой взгляд. Я улыбнулась шире, когда он потянулся на стуле, зевнул.
– Привет, Рей-Рей, – сказал он, и голос у него был
теплый, как лужа воды под солнцем. – Как ты?
– Нормально.
Мне было неловко, что он все это видел, что он меня спас, а
еще я от души радовалась, что он оказался на месте для того и для другого.
Он пересел ко мне, матрас прогнулся, и я сползла к нему,
счастливо и с облегчением вздохнув. Он обнял меня одной рукой и прижал к себе.
Я положила голову ему на плечо, вдыхая запах старых книг и серы. Постепенно
сердцебиение у меня успокоилось, и я сидела, ничего не делая, черпая силу
просто в том, что он был рядом.
– Уверена, что нормально? – спросил он, глубоко
запуская руку мне в волосы.
Я отодвинулась.
– Да, спасибо. А где Айви?
Он ничего не сказал, и я сама ощутила, как исказилось
тревогой мое лицо.
– Она тебе ничего не сделала? Он отнял руку от моих
волос:
– Она на полу, где я ее оставил.
– Ник! – воскликнула я, отталкиваясь от него и
выпрямляясь. – Как ты мог просто так ее бросить?
Я встала, ища сумку, сообразила, что он ее не привез. И еще
я была босая.
– Отвези меня домой, – сказала я, понимая, что
автобус меня не подберет.
Ник поднялся одновременно со мной.
– Блин! – произнес он вполголоса. – Извини.
Мне показалось, что ты ей сказала «нет». – Он то смотрел мне в глаза, то
отводил взгляд в сторону, и на лице отражались мука, разочарование и смущение,
от которого он краснел. – Черт-черт-черт! – бормотал он про
себя. – Прости, ей-богу. Да-да, конечно. Отвезу тебя домой. Может, она еще
не очнулась. Уж прости, пожалуйста. Я думал, ты сказала «нет»… Бог ты мой, не
надо было вмешиваться. Я честно думал, ты сказала «нет»!
Он так был подавлен своей ошибкой, так расстроен. Я
протянула руку и притянула его к себе, не давая выйти из спальни.
– Ник, – позвала я его, и он замер на
месте. – Я и правда сказала «нет».
У него глаза еще больше вылезли на лоб. Челюсть отвисла, он
стоял, будто не в силах даже моргнуть.
– Но… и ты хочешь вернуться?
Я села на кровати, посмотрела на него.
– Ну, да. Она моя подруга. – Я взметнула руки: –
Не могу поверить, что ты просто бросил ее там валяться!
Ник заколебался. В глазах его читалось полное недоумение.
– Но я видел, что она хотела сделать. Она чуть тебя не
укусила, и ты хочешь вернуться?
Я ссутулилась, опустила глаза к испещренному пятнами
мерзкому желтому ковру.
– Это я виновата, – сказала я тихо. – Мы
устроили спарринг, а я была зла. – Я посмотрела на Ника: – Не на нее, на
Эддена. Потом она стала выступать, и это меня завело, так что я поймала ее
врасплох… прыгнула ей на спину, ухватила за волосы, закинула ей голову назад и
подышала на шею.
Ник сжал губы, сел не спеша на краешек стула и уперся локтями
в колени.
– Давай-ка проясним. Ты решила заняться с ней
спаррингом, когда была зла. Ты подождала, пока обе вы окажетесь на
эмоциональном взводе, и тогда на нее налетела? – Он шумно выдохнул через
нос. – Ты точно не хотела, чтобы она тебя кусала?
Я скорчила кислую рожу:
– Я же тебе сказала, что она не виновата.
Не желая с ним спорить, я встала и разняла его руки,
освобождая себе место у него на коленях. Он удивленно хмыкнул, потом обнял
меня, когда я села. Я ткнулась головой ему между щекой и плечом, вдыхая его
мужской запах. Воспоминание об эйфории, наведенной вампирской слюной, мелькнуло
и исчезло. Я не хотела, чтобы она меня кусала, не хотела, но не уходила мысль,
что низшая часть моего существа, та, что стремится к удовольствию, могла
хотеть. И я это понимала, я знала, что Айви не виновата. Как только я смогу
себя в этом убедить и встать с его коленей, я ей позвоню и скажу.
Я прижималась к нему, слушая шум машин с улицы, а Ник гладил
меня по голове. Казалось, он испытывает необычайное облегчение.
– Ник, – обратилась я к нему. – А что бы ты
стал делать, если бы я не сказала «нет»?
Он медленно вдохнул и выдохнул.
– Поставил бы твой котел за дверью и вышел, –
прокатился по мне его голос.
Я выпрямилась, он шевельнулся, когда я перенесла вес тела.
– Ты бы дал ей разорвать мне горло? Он не смотрел мне в
глаза.
– Айви не выпила бы всю твою кровь, не оставила бы тебя
мертвой, – сказал он нехотя. – Даже в той горячке, что ты ей навеяла.
Я слышал, что она тебе предлагала. Не на один раз, а на всю жизнь.
Демонский шрам отозвался на эти слова покалыванием, и я,
испугавшись, подавила в себе это ощущение.
– И сколько времени ты там стоял? – спросила я,
холодея от мысли, что Айви не просто потеряла самообладание, что причины этого
кошмара куда серьезнее. Он прижал меня теснее, но в глаза все же не смотрел.
– Достаточно, чтобы слышать, как она предлагала тебе
стать ее наследником. И если бы это было то, что ты хотела, я бы не встал у
тебя на дороге.
