Дженкс изрыгнул краткий смешок и загудел прочь уже в лучшем
настроении. Братание агента с наводчиком несколько удручало, но что, в самом
деле, за черт? Дженксу заметно полегчало, а у моего уха появился шанс к восходу
солнца остаться в целости и сохранности. Завсегдатаи бара опять принялись
пихать друг друга локтями, когда я, ожидая возвращения Дженкса, принялась
водить указательным пальцем по ободку бокала со «старым добрым». Я откровенно
скучала, а легкий флирт полезен для здоровья.
Вошла новая компания, чья громкая болтовня сообщила мне о
том, что дождь еще больше припустил. Компания скучковалась в дальнем конце
стойки. Все ее члены одновременно болтали, протягивая руки к выпивке и требуя к
себе внимания. Когда я их оглядела, слабое сжатие у меня в животе поведало мне
о том, что по крайней мере один из них:— мертвый вампир. Под готической
атрибутикой сложно было понять, кто именно.
Эту загадку я решила, хорошенько приглядевшись к тихому
молодому человеку в самом углу. Одетый в джинсы и рубашку на пуговицах вместо
блестящей от дождя кожи, он выглядел обычнее всех в этой компании с уймой
татуировок и пирсинга. Должно быть, парень очень удачно справлялся со своей
задачей, раз у него имелась такая свита. На шеях у его жертв виднелись шрамы,
их тела были бледными и анемичными. Тем не менее они казались вполне счастливы,
совершенно удовлетворены своей предельно сплоченной компанией, едва ли не
семьей. Особенно они были милы с одной прелестной блондиночкой, всячески ее
поддерживая и дружно уговаривая съесть немного арахиса. Блондиночка улыбалась,
но выглядела усталой. Должно быть, она пошла вампиру на завтрак.
Словно бы расслышав мои мысли, привлекательный молодой
человек обернулся и слегка опустил черные очки. Мое лицо упало, стоило ему
только перехватить мой взгляд. Я глубоко вздохнула, через весь зал видя
капельки дождя у него на ресницах. Меня вдруг наполнила внезапная потребность
стряхнуть эту воду. Я почти чувствовала сырость дождя у себя на пальцах,
мягкость этих ресниц. Губы вампира двигались, пока он что-то шептал. Мне показалось,
будто я слышу, но не понимаю его слов. Они словно бы кружились позади,
подталкивая меня вперед.
Ощущая, как отчаянно колотится мое сердце, я бросила на
молодого человека понимающий взгляд и покачала головой. Слабая чарующая улыбка
растянула уголки рта вампира, и он отвернулся.
Сдерживаемый вздох вырвался из меня, пока я с трудом
отводила глаза в сторону. Молодой человек определенно был мертвым вампиром.
Живой вампир не смог бы зачаровать меня даже на такую малость. А если бы этот
мертвый вампир и впрямь захотел меня зачаровать, у меня не было бы ни единого
шанса. Но ведь как раз для этого законы и существуют, не так ли? Мертвым
вампирам полагается употреблять в пищу только добровольных новичков, да и то
лишь после подписания соответствующих документов. Но кто мог сказать, были эти
самые документы подписаны до или после? Ведьмы, вервольфы и другие Внутриземцы
обладали иммунитетом от обращения в вампиры. Слабое утешение, если вампир терял
над собой контроль, и ты погибала из-за того, что тебе перерывали глотку. Хотя
против этого, разумеется, также существовали законы.
По-прежнему испытывая неловкость, я подняла глаза и вдруг
обнаружила, что прямиком ко мне от эстрады шагает музыкант. Глаза его буквально
горели от лихорадочной чесотки. Чертов феек. Позволил себя поймать.
— Пришла меня послушать, красотка? — спросил парнишка,
останавливаясь у моего столика и явно стараясь не повышать радостного голоса.
— Меня зовут Сью, а не Красотка, — солгала я, глазея мимо
него в сторону Айви. А та откровенно надо мной потешалась. Вот класс. Как
роскошно все это будет выглядеть в очередном выпуске нашей конторской
стенгазеты.
— Ты послала свою подружку-фею меня проверить, — почти
пропел музыкант.
— Он феек, а не фея, — уточнила я. Парнишка был либо тупым
нормалом, либо хитроумным Внутриземцем, прикидывающимся тупым нормалом. Я могла
бы поклясться насчет верности первого варианта.
Музыкант раскрыл кулак, и Дженкс по синусоиде пролетел к
моей серьге. Одно из его крылышек была погнуто, и феечная пыльца краткими
солнечными лучиками сыпалась мне на плечо. Собираясь с духом, я закрыла глаза.
Как пить дать — меня же в этом и обвинят. Никаких сомнений.
Раздраженное рычание Дженкса наполнило мою ушную раковину, и
я задумчиво нахмурилась. Все его злобные предложения были крайне сомнительны
хотя бы с анатомической точки зрения. Зато теперь я не сомневалась, что этот
парнишка— нормал.
— Пойдем ко мне в фургон, — предложил сопляк. — Посмотришь
мою самую большую трубу. Ручаюсь, в твоих руках она та-ак запоет!
Все еще нервничая из-за предложения мертвого вампира, я
внимательно на него посмотрела.
— Пшел отсюда.
— Все будет классно, Сьюзи Кью, — стал хвастаться музыкант,
приняв мой враждебный взгляд за предложение присесть. — Я собираюсь отправиться
на побережье — как только малость деньжат заколочу. У меня есть приятель в
музыкальном бизнесе. Он знает одного парня, который знает другого парня,
который когда-то у Дженис Джоплин бассейн чистил.
— Пшел отсюда, — повторила я, но парнишка лишь откинулся на
спинку сиденья и скривил физиономию, высоким фальцетом напевая мелодию песенки
«Сьюзи Кью», жутко ее при этом перевирая и не в лад барабаня по столу.
Все это до жути меня смущало. Безусловно, если бы я как
следует с ним разобралась, это сошло бы мне с рук. Но нет— я была простым
солдатом на ниве борьбы с преступностью в отношении нормалов, даже если никто,
кроме меня, так не считал. Улыбаясь, я стала подаваться вперед, пока не
обнажилась моя ложбинка между грудей. Это всегда привлекает их внимание — даже
если там не особо много ложбинки. Потянувшись через столик, я ухватила короткие
волоски у него на груди и покрутила рукой. Это также всегда привлекает их
внимание. К тому же лично мне так гораздо приятней.
Вопль парнишки вышел как сахарная глазурь, такой он был
сладкий.
— У-хо-ди, — прошептала я, вталкивая музыканту в ладонь
бокал «старого доброго» и заворачивая его вялые палцыы вокруг коктейля. — И
выпей за мое благополучие. — Глаза парнишки еще шире распахнулись, когда я
слегка потянула за волоски. Затем мои пальцы неохотно разжались, и он перешел в
тактичное отступление, расплескивая по дороге добрую половину бокала.
От стойки послышались аплодисменты. Обернувшись, я увидела,
как пожилой бармен хитро ухмыляется. Он приложил палец к ноздре, и я слегка
наклонила голову.
— Безмозглый щенок, — пробормотала я себе под нос. Нечего
ему было делать в Низинах. Кому-то следовало перекинуть его задницу назад через
реку, пока он еще был жив и здоров.
Передо мной остался только один бокал. Теперь, надо думать,
делались ставки, стану я его пить или нет.
— С тобой все хорошо, Дженкс? — спросила я, заранее
догадываясь об ответе.
— Сопливый верзила чуть меня в лепешку не раздавил, а ты
спрашиваешь, все ли со мной хорошо? — прорычал феек. В его тоненьком голоске
отчетливо слышался юмор, и я удивленно подняла брови. — Он же чуть ребра мне не
сломал. Я теперь весь салом воняю. Боже милостивый, да я этим салом просто
сочусь! И ты посмотри, во что он мою одежду превратил. Знаешь, как тяжело из
шелка вонь вытравить? Если я, с таким амбре домой заявлюсь, жена меня отправит
в цветочный горшок ночевать! А тройной гонорар, Рэчел, можешь себе сама знаешь
куда засунуть! С тобой он не окупается!
