— Понятия не имела, что ты к ближней вечности подключаешься,
— сказала она, усаживаясь перед монитором.
Я подняла взгляд от рецепта.
— Поскольку я земная ведьма, я делаю это не очень часто. Но
этот заговор физически меня изменит, а не просто даст мне иллюзию, будто я
мышь. Если что-то случайно попадет в горшок, я либо не смогу сломать заговор,
либо в итоге получусь только наполовину измененной, либо... либо еще
что-нибудь.
Айви буркнула что-то уклончивое, а я положила мышиную шерсть
в ситечко, чтобы облить ее молоком. Существует целая отдельная ветвь ведовства,
где используются лей-линии вместо зелий, и я провела два семестра, приводя в
порядок свои знания после одного из лабораторных занятий моего профессора,
чтобы мне не пришлось овладевать чем-то большим, нежели базовый курс. Я сказала
всем, что так выходит потому, что у меня еще нет приятеля (что составляло
требование техники безопасности), но правда заключалась в том, что такие
приятели мне просто не нравились. Я уже потеряла одного славного друга, когда
он решил специализироваться в лей-линиях и стал якшаться со скверной толпой. Не
говоря уж о том, что смерть моего отца была связана с ними. И здесь мне никак
не помогало то, что лей-линии служили вратами в ближнюю вечность.
Айви заявляла, что ближняя вечность раньше была раем, когда
там обитали эльфы, которые запрыгивали в нашу реальность довольно надолго,
чтобы похищать человеческих детей. Но когда власть там взяли демоны, превращая
прежний рай в мусорную свалку, эльфам пришлось подобру-поздорову убраться сюда.
Конечно, все это произошло еще раньше, чем братья Гримм писали свои сказки. Все
эти события содержались в более старых и дикарских историях. Почти каждая из
них заканчивалась словами: «И стали они жить-поживать в счастливом ближнем
будущем». Что ж... так все, вообще-то, и должно было получиться. Гримм где-то
потеряли «внутреннюю» часть. То, что некоторые ведьмы использовали лей-линии,
скорее всего, несло ответственность за то давнишнее неверное представление о
том, что ведьмы связались с демонами. Я с дрожью думаю о том, сколько жизней
унесла эта ошибка.
Я всегда была строго земной ведьмой, имея дело исключительно
с амулетами, зельями и заговорами. Жесты и магические формулы находились в
царстве магии лей-линий. Ведьмы, специализирующиеся в этой части ведовства,
подключаются напрямую к лей-линиям и черпают оттуда силу. Это более грубая
магия, и, на мой взгляд, она менее оформленная и красивая, поскольку ей
недостает той дисциплины, которой требуют земные чары. Единственное
преимущество магии лей-линий, какое лично я в ней нахожу, это то, что
правильным словом ее можно практически мгновенно призвать к жизни. А недостаток
таков, что всегда приходится уносить с собой частичку ближней вечности в своей
«чи». Меня никогда не заботило, что существуют способы изолировать эту частичку
от своих чакр. Я убеждена в том, что демонический оттенок ближнего будущего
оставляет что-то вроде постоянно накапливающегося пятна на твоей душе. Слишком
много моих друзей прямо у меня на глазах теряли способность ясно видеть, по
какую сторону ограды находится магия.
Магия лей-линий имела место там, где лежал величайший
потенциал для черной магии. Если по амулету бывало сложно выследить его
изготовителя и тем самым выяснить, кто проклял твою машину, то с использованием
магии лей-линии это бывало почти невозможно. Не то чтобы все ведьмы лей-линий
были такими уж скверными — так, их навыки были в высшей степени востребованы в
сфере развлечений, контроля за погодой и секретных отраслях промышленности, —
однако, если была ты столь тесно связан с ближним будущим и у тебя в
распоряжении имелись такие великие возможности, легко было утратить всякие
моральные ценности.
Отсутствие моего продвижения по службе в ВБ вполне можно
было положить к ногам моего отказа использовать магию лей-линий для задержания
самых гнусных уродов. Но в чем заключалась разница, если я ловила их амулетом,
а не магической формулой? Я очень славно боролась с магией лей-линий
посредством своей земной, хотя, глядя на мое соотношение поимка/упущение, никто
не мог такого сказать.
При воспоминании о той пирамиде «клякс», что покоилась
снаружи задней двери из церкви, волоски у меня на спине встали дыбом, так что я
пролила молоко не только на мышиную шерсть, но и в горшок. Смесь бурлила вовсю,
и я подняла чашу еще выше на треножнике, помешивая ее деревянной ложкой.
Использовать дерево при составлении заговора было не слишком хорошей идеей, но
все мои керамические ложки по-прежнему оставались прокляты, а использовать
любой металл, кроме меди, значило навлекать на себя катастрофу. Деревянные
ложки склонны были действовать как амулеты, впитывая в себя заговоры и приводя
к весьма обескураживающим ошибкам, однако если я по окончании процедуры
вымачивала их в баке с соленой водой, все должно было быть в полном ажуре.
Уперев руки в бока, я снова прочла заклинание и установила будильник. Медленно
кипящая смесь начинала пахнуть мускусом. Я надеялась, что все будет в порядке.
— Итак, — сказала Айви, не переставая постукивать по
клавиатуре, — ты собираешься проникнуть в помещение архивов в мышином облике.
Но ведь ты даже не сможешь открыть картотечный ящичек.
— Дженкс говорит, что он уже сделал копии всего, что
требуется. Мы просто должны будем на них взглянуть.
Волосы Айви зашелестели, когда она откинулась на спинку
стула и закинула ногу за ногу. Ее сомнение в том, как мы с Дженксом, двое таких
мелких существ, сможем управиться с клавиатурой, выразился в легком наклоне
головы.
— А почему бы тебе не измениться обратно в ведьму, как
только ты там окажешься?
Я покачала головой, еще раз проверяя рецепт.
— Трансформации, вызванные зельем, длятся до тех пор, пока
ты не проходишь дорошей обработки в соляном растворе. Если бы я захотела, я бы
смогла трансформироваться при помощи амулета, вломиться в хранилище, снять
амулет, с легкостью найти все, что мне там требуется, затем снова надеть амулет
и выбраться наружу. Но я так делать не собираюсь.
— Почему?
Айви была просто полна вопросов, и я подняла голову от
горшка, добавляя туда пушинки растения «кошачьи лапки».
— Разве ты никогда не использовала заговор трансформации? —
спросила я. — Мне казалось, вампиры все время их используют, чтобы превращаться
в летучих мышей и тому подобное.
Айви опустила глаза.
— Некоторые так делают, — негромко ответила она.
Очевидно, Айви никогда не трансформировалась. Я задумалась,
почему. У нее определенно имелись для этого деньги.
— Использовать для трансформации амулет - не слишком удачная
идея, — сказала я. — Мне бы пришлось привязать куда-нибудь этот амулет или
носить его на шее, а мои все амулеты побольше мыши. Немного неудобно выходит. А
что, если бы я оказалась где-нибудь в стене и там его уронила? Случалось,
ведьмы погибали от внезапного снятия заговора и возвращения к своему
нормальному виду, когда эта самая стена или еще какая-нибудь клетка их
раздавливала. — Я аж передернулась, быстро помешивая свое зелье по часовой
стрелке. — А кроме того, — добавила я, — когда я снова стану собой, на мне не
будет совсем никакой одежды.
