Ник зашаркал прочь, и я потянулась ногой к крану, чтобы
сделать воду чуть потеплей. Водонагреватель, надо думать, уже был горячим.
— Не грейте ее, милочка, — предупредила Маталина. — Айви
сказала вылезать, как только вода остынет.
Меня окатила волна раздражения. Я и сама прекрасно знала,
что сказала Айви. Однако мне все же удалось воздержаться от комментария.
Я медленно поднялась из ванны, а затем присела на самый ее
краешек. Комната словно бы потемнела по краям, и я в темпе обернула себя
махровым розовым полотенцем на тот случай, если я все-таки потеряю сознание.
Когда комната прекратила сереть, я вытащила из ванны затычку и осторожно
встала. Вода с шумом уходила в отверстие, и я вытерла влагу с зеркала,
подаваясь поближе к раковине, чтобы хорошенько на себя взглянуть.
Я испустила тяжкий вздох, и плечи мои поникли. Маталина
подлетела, уселась мне на плечо и принялась грустными глазами за мной
наблюдать. Вид у меня был такой, как будто я только что вывалилась из кузова
грузовика. Одна сторона моего лица вздулась от лилового синяка, который целиком
распространялся на глаз. Бактерицидный пластырь Кизли отвалился, демонстрируя
красный порез, почти в точности соответствующий изгибу моей брови. Физиономия у
меня из-за этого казалась порядком скособоченной. Я даже не помнила, когда
получила этот порез. Затем я наклонилась поближе — и несчастная жертва падения
из грузовика в зеркале последовала моему примеру. Собирая воедино всю свою
решимость, я оттянула сырые, жесткие волосы с шеи.
Тут из меня выскользнул еще один тяжкий вздох. От клыков
демона остались вовсе не аккуратные проколы, а скорее три ряда разрывов, что
перетекали друг в друга подобно речушкам и ручейкам. Крошечные швы Матали-ны
походили на шпалы миниатюрной железной дороги, сбегающей к моей ключице.
От воспоминания о демоне я задрожала всем телом. Еще бы — он
чуть было меня не убил. Одной этой мысли было вполне достаточно, чтобы напугать
меня до смерти, однако железную бессонницу мне должно было обеспечить будто бы
второстепенное сознание того, что, несмотря на всю боль и весь ужас, ощущение
от накачанной в меня слюны вампира было необыкновенно славным. Ложное или нет,
оно оставляло... потрясающе волшебное впечатление.
Поплотнее закутавшись в полотенце, я отвернулась от зеркала.
— Спасибо тебе, Маталина, — прошептала я. — Не думаю, что
шрамы будут заметны.
— Пожалуйста, милочка. Это было самое меньшее, что я могла
для вас сделать. Вы бы не хотели, чтобы я осталась и помогла вам одеться как
следует?
— Нет. — С кухни донеслось гудение миксера. Я открыла дверь
и выглянула в коридор. В воздухе сильно пахло яичницей. — Спасибо. Думаю, я
справлюсь сама.
Миниатюрная фейка кивнула и вылетела из ванной со своей
вышивкой. Ее крылышки негромко гудели. Хорошенько прислушавшись и решив, что
Ник целиком занят приготовлением пищи, я заковыляла к своей комнате. Добравшись
туда незамеченной, я испустила вздох облегчения.
С моих волос по-прежнему капало, когда я присела на край
кровати, чтобы наладить дыхание. От одной мысли о том, чтобы надеть брюки, я аж
содрогнулась. Однако юбку и нейлоновые колготки я тоже носить не собиралась.
Наконец я остановилась на своих так называемых «толстых джинсах» и синей
клетчатой рубашке на пуговицах, в которую было достаточно легко влезть, не
вызывая слишком сильной боли в плече и предплечье. Конечно, в таком облачении
на улице я бы, мягко выражаясь, фурора не вызвала, но производить впечатление
на Ника я вовсе не собиралась.
Пока я одевалась, пол упорно продолжал ходить ходуном у меня
под ногами, а стоило мне только задвигаться чуть быстрей, стены тут же начинали
качаться, но в конечном счете я все-таки вышла из комнаты с сырыми амулетами на
шее. Шаркая по коридору в шлепанцах, я прикидывала, не стоит ли мне попробовать
скрыть жуткий синяк на физиономии заговором здорового цвета лица. Обычная
косметика нипочем бы с этим не справилась.
Ник слепо вытряхнулся из кухни и едва меня не сшиб. В руке у
него был сандвич.
— Вот ты где, — сказал Ник, и глаза его удивленно
распахнулись, когда он пробежал по мне взглядом сверху вниз, до самых розовых
шлепанцев, а затем опять вверх. — Хочешь сандвич с яичницей?
— Нет, спасибо, — ответила я, и мой живот опять заурчал. —
Слишком много серы. — Тут у меня в голове вдруг вспыхнуло яркое воспоминание о
том, как Ник выглядел в подвале библиотеки с той черной книгой в руках. Как он
тогда вскинул руку и мгновенно остановил демона: окровавленный, до смерти
напуганный и... такой могущественный. Я еще никогда не видела, чтобы обычный
человек выглядел могущественным. Это было удивительно. — А вот небольшая
помощь, чтобы поменять повязку на запястье, мне бы очень не помешала, — ядовито
закончила я.
Ник содрогнулся, явно выбрасывая из головы какое-то
воспоминание.
— Рэчел, извини...
Протолкнувшись мимо него, я вошла на кухню. Ник легкой
походкой последовал за мной. Прислонившись к раковине, я покормила мистера
Фиша. Снаружи царил непроглядный мрак. Были видны лишь крошечные вспышки света,
пока семейство Дженкса патрулировало сад. Заметив, что тот помидор опять лежит
на подоконнике, я резко застыла. Волна беспокойства разом окатила меня, когда я
мысленно прокляла Айви. Однако затем я сурово нахмурила лоб. Какое мне было
дело до того, что подумает Ник? Это мой дом. Я Внутриземка. А если ему не по
вкусу, пусть валит на все четыре стороны.
Я чувствовала, что Ник стоит у меня за спиной возле стола.
— Послушай, Рэчел, мне правда очень жаль, — сказал он, и я
развернулась к столу, собираясь с духом. Мое возмущение потеряет всю свою силу,
если я вдруг- хлопнусь в обморок. — Я не знал, что он потребует от тебя плату.
Честное слово.
В гневе я смахнула сырые волосы с глаз и встала, воинственно
скрестив руки на груди.
— Это метка демона, Ник. Долбаная метка проклятого демона.
Ник пристроил свое долговязое тело на один из стульев с
жесткими спинками. Упершись локтями в стол, он опустил голову на ладони. Не
отрывая глаз от столешницы, Ник ровным тоном произнес:
— Демонология — мертвая наука. Я вовсе не рассчитывал найти
своим знаниям о ней практическое применение. Им лишь предполагалось стать
безболезненным способом выполнить одно из учебных требований относительно
древнего языка.
Тут Ник поднял глаза, и наши взгляды встретились. Его
тревога, его отчаянная потребность в том, чтобы я его выслушала и поняла,
остановили мою очередную язвительную вспышку.
— Мне правда очень жаль, — снова повторил Ник. — Очень. Если
бы я мог переместить твою метку демона на себя, я бы немедленно это сделал. Но
я думал, что ты умираешь. Я просто не мог позволить тебе до смерти истечь
кровью на заднем сиденье какого-нибудь такси.
Весь мой гнев тут же бесследно развеялся. Ник пожелал
принять метку демона, лишь бы меня спасти. Никто не заставлял его это делать.
Какая же я была дура!
