– Ну и при чем тут я?
– Вы с ней спали?
– Я? – обалдел Эдуард Петрович. – Ты с ума
сошла?
– Может, по пьяни или с голодухи?
– С голодухи я, конечно, и не с такими тра… в смысле,
занимался любовью… Но с Шуркой… – Он замотал головой. – Нет, с ней я
точно не спал. Я в своем доме никогда… Табу!
– Но бабуся же ясно написала! – от волнения Аня
даже заикаться начала. – Ч-ч-то я ее внучка! А кроме вас никто не мог
сделать ребенка моей матери!
– Тебе сколько лет? – спросил Эдуард Петрович.
– Двадцать три, а что?
Он сосредоточенно кивнул:
– Я так и думал… Так вот, Анечка, в то время как тебя
делали, я мотал срок в уфимской колонии строгого режима. – Эдуард скривил
рот в подобии улыбки. Я не твой отец, извини.
Аня потерянно на него посмотрела и пролепетала:
– Как же так? Ведь бабуся… – Она закусила большой
палец, всхлипнула. – Она не могла меня обмануть…
– Не знаю, девочка… – Эдик тяжело вздохнул. –
Не знаю.
– Может, у бабуси есть еще сын? – встрепенулась
Аня.
– Нет, у нее только Ленка, дочь.
– Тогда что же получается? – Она прикрыла рот
рукой и чуть слышно прошептала: – Получается, что она моя мать?
– Ленка? Да ты что! Не выдумывай! Ленка бесплодна, это
все знают! Она ни от кого не скрывает, что не может иметь детей…
– Но вдруг…
– Никаких вдруг! У нее с ранней молодости проблемы с
гинекологией, мать ее по больницам таскала и по санаториям, но все без
толку! – Он рубанул воздух рукой. – Ленка бесплодна, это точно!
Лицо девушки тут же скривилось, и из ее глаз фонтаном
брызнули слезы.
– Я ничего не понима-а-а-а-ю… – содрогаясь от
рыданий, голосила она. – Ничего…
– Не реви, – по-учительски строго сказал
Эдуард. – Слезами горю не поможешь… Тем более что никакого горя нет.
Подумаешь, старуха в маразме что-то напридумывала…
– Она не напридумывала! И у нее всегда было острое
мышление…
– И богатое воображение, – закончил фразу
Эдик. – Ей просто так захотелось, чтобы ты была ее внучкой, что она даже
поверила в свою фантазию… Со старыми это бывает…
– Нет, Эдуард Петрович, вы ошибаетесь, – гораздо
спокойнее сказала Аня. – Бабушка ничего не придумала… Если бы вы видели ее
письмо, вы сами бы это поняли.
– Сделаем анализ ДНК? – подумав, предложил Эдуард.
– Что сделаем?
– Анализ, ты разве про такой не слышала?
– А… Слышала что-то… Но это, наверное, дорого и долго…
– А куда нам спешить?
– Это вам некуда, а мне… – Аня грустно
улыбнулась. – Мне очень хочется побыстрее узнать правду – Она надолго
замолчала, собираясь с мыслями, потом глубоко вздохнула и заговорила вновь: –
Не знаю, поймете ли вы меня, но я попытаюсь объяснить… Я всю жизнь была
сиротой. Сиротой при живой матери. Она не любила меня, я чувствовала это,
поэтому была страшно одинока… У меня не было друзей, потому что я считала, что
раз меня родная мать терпеть не может, то чужие люди и подавно… Но речь сейчас
не об этом… – Аня тряхнула головой. – А о том, что у меня не было
семьи: ни дядей, ни тетей, ни сестер, ни братьев… И вот я узнаю, что семья
есть, просто я о ней ничего до сих пор не знала. Оказывается, я не сирота!
Оказывается, у меня есть бабушка… Да она умерла, но у меня есть память о ней,
есть ее могилка, на которую я смогу положить цветы… И у меня есть отец… Честно
говоря, когда я прочитала бабусино письмо, то первым делом подумала о вас…
Эдуард Петрович, я была так рада, что это вы…
– Прости, Анюта. – Он погладил ее по русым
волосам. – Но это не я. И ты не ее внучка. Внучатая племянница, может
быть. У матери были сводные братья, были двоюродные, так что вполне возможно
кто-то из многочисленного клана Шаховских и обрюхатил твою мать, но не я…
– Да, я понимаю… Но все равно, пусть не вы, пусть
кто-то другой, но этот кто-то не абстрактный кобель, от которого мать меня
нагуляла, а реальный человек, имя которого я теперь могу узнать!
– Каким образом, девочка?
– Я спрошу у Елизаветы Петровны Голицыной, она должна
знать.
– Да-а, – протянул Эдуард, нахмурив свои кустистые
брови. – Вета должна… Уж кому-кому а ей вся подноготная нашей семьи
известна.
– Тогда я побегу! – воскликнула Аня, вскакивая с
дивана.
– Адрес-то хоть знаешь?
– Нет, – сникла она.
– Она где-то в районе «Сокола» живет, но мне неизвестен
даже номер дома… Но ты не расстраивайся! У матери где-то должен храниться адрес
Голицыной, она на свою память не надеялась, вот и записывала… Она с молодости
такая была, даже день моего рождения в календаре заранее обводила красным,
чтобы не забыть… Так что на полках с книгами поройся, где-нибудь и отыщешь…
Аня коротко кивнула и понеслась к двери.
– Доберешься или мне шофера попросить, чтоб
довез? – крикнул ей вслед Эдуард Петрович.
– Нет, я на метро, – выкрикнула она на
бегу. – До свидания!
– До свидания, – пробормотал он ей в спину. Когда
же и она исчезла за дверью, Эдуард нажал кнопку на новом телефоне и проговорил:
– Андрюха, Шурика пригласи ко мне.
Не прошло и двадцати секунд, как Шурик появился пред очами
своего босса.
– Ты старуху Голицыну с кладбища отвозил? –
поинтересовался Эдуард Петрович, откидываясь на мягкую спинку кресла.
– Я.
– Адрес помнишь?
– Волоколамка, дом с маленькими балкончиками,
девятиэтажный, напротив подземного перехода, визуально помню, подъезд два,
квартиры не знаю, но старуха говорила, что живет на четвертом этаже.
– Квартиру вычислим с полпинка: самая облезлая дверь –
голицынская. – Эдуард Петрович побарабанил пальцами по столу, пожевал
нижнюю губу – раздумывал, в итоге принял решение: – Давай-ка отвези меня туда.
Только «Линкольн» не бери, лучше что-нибудь поскромнее, «фордик», что ли… И
свистни Тимоху с Панцырем, пусть тоже собираются. Все, через двадцать минут
будь готов.
Шурик понимающе кивнул и быстрым шагом вышел из кабинета.
Анна
Адрес старухи Голицыной Аня нашла в ящике кухонного стола.
На клетчатом листе, вырванном из школьной тетради, было написано: «Волоколамское
шоссе, дом 10, кв. 86 – Вета». Сунув бумажку с адресом в задний карман джинсов,
Аня выбежала из квартиры.
Добралась до «Сокола» за сорок пять минут. От метро доехала
три остановки на трамвае. Нужный дом нашла сразу. Это было добротное каменное
строение в девять этажей, из тех, в которые во времена развитого социализма
селили военных в чинах и партийцев средней руки. Аня чудом справилась с кодовым
замком на двери (ткнула наугад, оказалось верно), вошла в просторный холл.
Поднялась на одном из двух лифтов на четвертый этаж.
