— Вы ведь и приехали с Кассандрой? Не с мужем.
Джой кивнула:
— Когда я бываю в Нью-Йорке, живу у нее.
Глаза мужчины скользнули по ее лицу.
Как только она приехала на вечеринку, он один раз посмотрел на нее и сразу же пробился к ней через толпу. Кажется, его звали Чарльз Какой-то.
Джой удивилась, поскольку он был явно человеком не ее круга, не из тех, кто берет одежду взаймы. Между тем Чарльз Какой-то, очевидно, еще не раскусил ее уловки. А поскольку он не походил на глупца, Джой решила, что ее актерские способности больше, чем она предполагала.
— Вы давно в городе? — спросил Чарльз. Его улыбка была искренней. Как и его глаза. Ни то ни другое не выглядело похотливым.
Посмотрев на ровные ряды книг, Джой подумала, что не мешало бы и ее мыслям быть столь же упорядоченными и подконтрольными ей. Взгляд этого мужчины напомнил ей Грея. Когда Грей так смотрел на нее, Джой чувствовала, что у нее от напряжения вот-вот лопнет кожа. Взгляд Чарльза Какого-то не имел того эффекта.
Грей.
Джой ощутила знакомый болезненный укол в груди. У малоприятного чувства стыда, сожаления и бесплодной жажды срок хранения был явно не меньше, чем у промышленных пирожных. Потому что она ощущала это треклятое чувство так же живо, как в тот момент, когда он ушел, оставив ее почти голой на кровати.
Джой глотнула еще вина.
— Может, пообедаем завтра? Вы не заняты?
Она с беспокойством посмотрела на стоящего перед ней мужчину. Он был весьма привлекателен в своем столь характерном для Нью-Йорка лощеном стиле и нисколько не шутил. Но он ей не нравился.
— Я… мм…
— Господи, да вы покраснели, — удивленно сказал он. Как будто с женщинами, которых он знал, никогда не случалось ничего подобного.
Чарльз протянул руку и дотронулся до пряди волос, лежавшей у нее на плече. Он задержался на завитках, и Джой вдруг с особенной ясностью поняла, что в комнате больше никого нет.
«Пора на выход», — подумала она.
Но прежде чем она успела извиниться и уйти, звуки классической музыки перебил низкий голос:
— Привет, Джой.
Она обернулась. Позади нее стоял Грей, огромный, как Саранакская гора, и мрачный, как летняя гроза. Холодное спокойствие его лица говорило о том, что он взбешен до крайности.
Джой едва не выронила бокал с вином.
После трех недель неотступных мыслей о нем увидеть его во плоти было все равно что прислониться к электрошокеру. Неосознанно она вбирала в себя его костюм в тонкую полоску, ярко-красный галстук и кипенно-белую рубашку. Ей вспомнился шелк его густых волос, касавшихся ее кожи. Прикосновения его рук. Его губ. Ее тело откликнулось в неистовом волнении, как будто узнало в нем что-то свое.
— А теперь ты можешь пожать мне руку, — медленно произнес Грей, протягивая руку Какому-то. — Твоя жена здесь, или ты — соло?
Какой-то вспыхнул.
— Нет, она уехала с прислугой открывать дом на Палм-Бич.
Грей поболтал остатки виски в стакане. Льдинки зазвенели.
— Понимаю. А дети? Как они? Если не ошибаюсь, им сейчас три и шесть, верно?
— Мм, да. Какая у тебя хорошая память.
В воздухе повисла напряженная тишина.
Какой-то посмотрел туда, где толпились остальные гости, словно ему не терпелось присоединиться к ним.
— Прошу меня извинить, — пробурчал он. — Приятно было с вами познакомиться.
— Давай, Чарльз, беги, — съязвил Грей. — Будь паинькой.
Джой смотрела, как Какой-то уходит, и старалась взять себя в руки. Подняв глаза вверх, она обнаружила, что Грей пристально смотрит на нее. Его подбородок застыл в мрачном напряжении. Как и его брови. И плечи.
Единственная мысль, которая пришла ей в голову: «Слава богу, что я ему не позвонила».
Джой намеревалась сделать это. В отчаянном желании взять назад свое несвоевременное признание она не раз поднимала трубку. Она не знала точно, что будет говорить, но стремление как можно скорее отказаться от него, забрать обратно было очень сильным. Однако теперь она могла гордиться тем, что вышла сухой из воды и в очередной раз не поставила себя в неловкое положение.
— Ну-с, Джой, а ты не пойдешь? — сказал Грей, допив свой виски. — Ты, судя по всему, весьма разочарована тем, что Чарльз ушел. А может, просто удивлена, что он женат? Нет, подожди. Я думаю, тебя это не должно беспокоить.
— Что ты здесь делаешь? — спросила Джой, не зная, что еще сказать. Его злость казалась бессмысленной. Его слова — тоже.
— Нет, что ты здесь делаешь?
Джой выпрямила спину.
— Кассандра пригласила меня пойти с ней.
— Какая заботливая женщина.
Подошел официант с очередным подносом с выпивкой. Грей поменял свой пустой стакан на полный.
— Я хочу еще один. И прямо сейчас.
Официант тут же исчез.
Пока Грей двумя глотками приканчивал свой бурбон, или скотч, или еще что-то, Джой думала, что, пожалуй, ей стоит последовать примеру официанта. Никто не станет становиться на пути у фуры, если он в здравом уме.
А Грей сегодня, похоже, загрузился неизвестно чем по самые борта.
— Извини меня…
Грей молниеносным движением схватил ее за руку:
— И не подумаю.
Одним рывком он прижал ее к себе. От него исходил жар бурлящих эмоций в сочетании с откровенной похотью.
— Тебе идет это платье, Джой. Впрочем, Чарльз уже, наверно, говорил тебе это. — Теперь голос Грея звучал мягко, но только на поверхности. Его пальцы сдавили руку Джой, как тиски. — И мне странно, что Уилшир так быстро сбежал. Видимо, его легко напугать.
— Да. Зато тебе, видимо, не терпится сразиться с толпой головорезов. Прямо сейчас, — выпалила Джой.
Они смотрели друг на друга, и Джой вдруг заметила, что больше не испытывает страха. Она вспомнила, как Том, говоря о Грее, сказал, что за блестящей витриной внешнего лоска в этом человеке скрывается что-то жесткое и пугающее. Том был прав, если не считать того, что Джой знала: Грей никогда не причинит ей вреда. Он мог жевать что-то внутри себя, но никогда бы не сделал ей больно физически.
Вскоре в подтверждение ее мыслей хватка Грея ослабла, и он стал поглаживать большим пальцем тыльную сторону ее запястья. Когда его глаза почти закрылись, у Джой участилось дыхание.
— Скажи-ка мне вот что, Джой. Как могло случиться, что за все эти годы я не раскусил тебя.
— Неужели?
— О да. Совершенно точно. — Он улыбнулся, но улыбка получилась похожей на оскал. — Так как поживает Том?
— Извини, не поняла…
