– Вот теперь хорошо, – сказал он довольно. –
Вы и не поцарапаете меня, и крик не поднимете…
Тут лежавший на спинке дивана сотовый разразился громкой
музыкой. Иван натянул на руки тонкие медицинские перчатки и только после этого
взял аппарат в руки.
– Супруг звонит, – сообщил он Марго. –
Соскучился, видимо… – Выключив звук, он швырнул телефон обратно. –
Хороший он у вас. Заботливый. И свекор замечательный. Не понимаю, почему вы
обманывали меня в письмах. Уверяли, что разведены и живете одна…
Марго хотела крикнуть, что он ее с кем-то путает, но платок
помешал, и она смогла только замычать.
– Но, в конце концов, дело ваше… Раз приехали в
«Эдельвейс» (пусть и с опозданием), значит, твердо решили уйти из жизни, а у
счастливых людей таких желаний не возникает…
Он достал из сумки шприц и ампулу с бесцветной жидкостью.
– Вы мне очень нравитесь, Магдалина! Возможно, я даже
немного влюблен в вас… – Он говорил спокойно, даже ласково. – Увы, я
уже не могу испытывать того всепоглощающего чувства, которое пережил в двадцать
с небольшим, но даже то малое, что вы рождаете в моей душе, мне приятно… Я
благодарен вам за него! Поэтому выбрал для вас самую прекрасную смерть… Сейчас
я сделаю вам укол, и вы погрузитесь в невероятно красивый сон… И прямо из него
шагнете в бесконечность!
Пока он говорил, Марго усиленно выталкивала языком платок
изо рта. Когда ей это удалось, она выкрикнула:
– Вы ошибаетесь, я не Магдалина!
– Да, тебя зовут Маргарита, я знаю… Но ты сама себя
назвала…
– Нет, не я… Это не я! – Она подалась вперед, но
Иван толкнул ее обратно на диван и шикнул:
– Будете кричать, я вынужден буду применить силу!
– Да поймите вы, я не Магдалина, – яростно
прошептала Марго. – Мне досталась горящая путевка… Не знаю, что за женщина
должна была стать вашей жертвой, но она струсила в последний момент и не
поехала… Вместо нее в дом отдыха отправилась я!
– Чего только не придумаешь, чтобы спастись, да? Но,
дорогая, надо было раньше решать… Ведь я давал время… Теперь уже поздно…
– Я вас не обманываю! Клянусь, я не Магдалина!
Иван печально улыбнулся и отломил кончик ампулы.
– Я беременна! У меня ребенок будет через три месяца!
Разве женщина, носящая дитя под сердцем, пойдет на самоубийство? Одно дело себя
жизни лишить, но совсем другое – свое дитя…
Жидкость из ампулы перекочевала в шприц.
А до слуха Марго донесся звук сирены. Сначала он был
далеким, но с каждой секундой становился все громче и пронзительнее, пока не
превратился в оглушительный.
Иван, он же Габриель, подошел к окну, выглянул во двор.
– Милиция приехала, – тихо сказал он и сделал шаг
в направлении дивана.
– Пожалуйста, – едва слышно выдохнула
Марго. – Умоляю… Пощади нас… Меня и моего ребенка…
Габриель ничего не сказал на это. Только вздохнул.
– Я перед отъездом в дом отдыха УЗИ сделала, сказали, будет
девочка… – торопливо шептала Марго. – Это так здорово… Митя именно
девочку хотел… Да и я тоже… Я для дочки уже и имя придумала… Решила Оксаной
назвать…
Услышав последнюю фразу, Габриель вздрогнул. Затем медленно,
очень медленно обернулся и пристально посмотрел на Марго. В его взгляде было
столько грусти, что казалось, он сейчас заплачет… Но нет, слезы так и не
выступили. Глаза оставались сухими и печальными…
Не отрывая взгляда от лица Марго, Габриель проследовал к
дивану и лег рядом с девушкой. Она вздрогнула и попыталась отстраниться. Но
Габриель накрыл ее сверху свободной рукой и придвинул к себе.
– Ничего не бойся, девочка, – прошептал Габриель
ей на ухо и поднес шприц к вене.
Эпилог
Когда старший следователь Голушко, выломав дверь, ввалился в
квартиру, он поразился абсолютной тишине, стоящей в помещении. Эта пугающая
тишина мгновенно надавила на уши, и Митрофан чуть не потерял сознание. Пока он
тер глаза, перед которыми сгустился предобморочный туман, Леха Смирнов,
выхватив свой «макаров», двинулся в сторону комнаты, но не вошел в нее, а замер
на пороге…
Митрофан, схватившись за косяк, рванул вперед. Отшвырнув
друга, влетел в комнату.
Марго лежала на диване. Руки ее были связаны. Глаза закрыты.
Рядом с ней, только не на спине, а на боку, лежал Иван Гончаров.
Его рука обнимала Марго за плечи.
На полу возле дивана валялся шприц.
Митрофан, увидев эту картину, опустился на пол и закрыл лицо
руками.
– Не плачь, Митя… – услышал он. Голос принадлежал
его жене!
Не веря ушам своим, Митрофан убрал ладони от влажной от слез
и пота физиономии и взглянул на Марго. Она лежала все так же неподвижно. Но уже
с открытыми глазами. На ее губах играла грустная улыбка.
– Ты жива! – вскричал Митрофан и опять заплакал.
Но уже от счастья.
– Да… – Она коснулась шеи Ивана и добавила: –
Габриель пока тоже… Но давайте не будем мешать ему… Пусть досмотрит свои
невероятно красивые сны и сразу из них шагнет в бесконечность…
Митрофан перевел взгляд на Габриеля. Увидев на его запястье
след от укола, а под ладонью неразорванную даму червей, медленно кивнул.
