– Потому, что твой шеф не идиот. И если бы он был в курсе вашей связи, вы бы больше не встретились. Скоро убедишься.
Юрий отряхнул руки.
– Но разговор о другом. Сейчас ты расскажешь мне все, что я хочу знать, а потом мы подумаем, как поступить.
– С чего это я должен что-то рассказывать? – Я храбрился, однако чувствовал себя очень неуютно. Темный излучал абсолютную, непоколебимую уверенность, и от его уверенности становилось жутко. Некстати вспомнились гулявшие по Дозору легенды о том, как Юрий не единожды обвинялся в смерти Иных и как ему каждый раз удавалось выйти сухим из воды. Вот скрутит сейчас в бараний рог, и ничего я не сделаю…
Темный маг одарил меня презрительным взглядом.
– Потому что у нас есть три варианта. Я могу сообщить твоему шефу, что видел тебя с подозреваемой, и позволить тебе объясниться самому. Я могу изложить ему свои соображения. А еще я могу составить официальный рапорт и послать копию в Москву с вопросом, как получилось, что сотрудник Ночного Дозора покрывает убийцу. Сам понимаешь, в последнем случае отвечать придется не только тебе.
– То, что она причастна, еще не доказано…
– Это ты не мне будешь объяснять. Если тебя вообще захотят выслушать.
Взгляд мага из презрительного сделался насмешливым. Он понял, что я сдался.
– Итак?
– Что, прямо здесь рассказывать?
– Если хочешь, можешь выйти из Сумрака.
* * *
Я говорил почти час. Шеф с безрадостным видом слушал не перебивая.
– На чем вы расстались? – спросил он.
Я залпом выпил давно остывший чай.
– Рассказал ему про Анну. Про наши встречи, что она хотела видеть место, где убили геометра.
Шеф звучно хлопнул ладонью по столу.
– Какого, к дьяволу, геометра?! У него есть имя, понимаешь?!
– Простите, я не хотел…
– Да вы всегда не хотите!
Шеф резко поднялся, подошел к окну.
– Ты, Алексей, поступил безответственно. Причем трижды. Когда принял предложение Анны. Когда не рассказал о нем мне. И когда рассказал все Юрию.
– Но разве лучше, если бы он…
– Не знаю! Я только знаю, что Анна занимает его куда больше интриг Дозоров. Поэтому он хотел знать все, что знаешь ты. А ты его желание удовлетворил, и чем теперь все обернется – неизвестно.
Я не нашел, что ответить.
– Ты знаешь, зачем вы туда ездили?
– Она хотела что-то проверить. Что-то, связанное со смертью гео… Соловьева.
– Что было в коробке?
– Не знаю. Какая-то смесь, очень вонючая.
– Ты ее Кладоискателем нашел? Какие видел ауры?
– Э… серебро точно. Вторая желтая, тусклая. Третья сиреневая…
– Слепок ты, разумеется, не сделал, – перебил шеф. – Видимо, придется ждать исследований Темных.
Я пристыженно молчал. Хотелось возражать, спорить, объяснять, но… Что я мог сказать? Что Анна – Светлая, а Светлые всегда хотят только добра? Что она ни в чем не виновата, потому что сама так сказала, а Светлые не умеют врать? Что я надеялся, что правда никогда не всплывет, поскольку тоже Светлый, а мы никогда не ставим других в неловкое положение? Детский лепет, а еще самонадеянность и безответственность. И не на кого свалить вину, все решения принимал только я. Мне за них и отвечать…
– Не знаю, Алексей, – шеф даже не обернулся, – я думал, ты разумнее. Думал, на тебя можно положиться, а не стоять над душой, требуя отчета за каждое действие. Нас очень мало, понимаешь? Это повышает ответственность каждого сотрудника. Потому что сотрудник должен понимать – за ним никого нет. И если ошибется он, никакой добрый волшебник ошибку не исправит.
– Простите, – только и смог выдавить я.
– Да что тут прощать. Не в прощении дело, а в результате. И от моего прощения он не изменится.
Шеф помолчал и добавил:
– Ты хоть раз задавался вопросом, почему она возилась с тобой полгода?
– Она сказала, что я особенный, – буркнул я. – И все. Она никогда ничего не поясняла. А я решил, что дареному коню в зубы не смотрят. Она же ничего не просила взамен, ничего не выспрашивала. Только занималась со мной, и занятия давали результат. Я специально у ребят спрашивал. Обычно до пятого уровня несколько лет расти, а у меня получилось за несколько месяцев.
– Только какой ценой? – Шеф наконец отошел от окна.
– Да не было никакой цены! Разве только бутерброды и пицца из микроволновки.
Шеф покачал головой.
– Ты так и не понял главного. Чтобы судить о цене, надо разбираться в товаре. Знать цели и мотивы участников торга. И даже это не гарантирует выгодной покупки.
– Но разве речь всегда о купле-продаже? Она же Светлая. Разве этого не достаточно, чтобы помогать просто так?
Шеф вздохнул. Видимо, бесплодная дискуссия начала его утомлять.
– Дозорный Романов, по итогам успешной полугодовой работы вам предоставляется внеочередной двухнедельный отпуск. Соответствующий документ подпишете в бухгалтерии. Как ваш непосредственный начальник настоятельно рекомендую потратить отпуск на отдых. На работе не появляться, в деятельности Ночного Дозора не участвовать, о любых подозрительных событиях сообщать оперативной бригаде. Все ясно?
Я молча кивнул. Даже желание оправдываться пропало. Прав был Юрий Юрьевич, теперь у меня много свободного времени.
– Вот и прекрасно. Увидимся через две недели.
Я встал и, не проронив ни слова, вышел из кабинета.
Глава 3
Юрий. Темный
Леночка выглядела уставшей. Под глазами залегли тени, которые не мог скрыть даже толстый слой пудры. Я осторожно коснулся ее плеча, положил на стол кусочек янтаря.
– Сделал все, что мог. Слепок не идеален, но полностью очистить от помех не получается.
Леночка рассеянно посмотрела на камень.
– Я постараюсь.
Я прошел на кухню, открыл жестяную коробку и обнаружил, что кофе закончился. Пришлось спускаться в подвальный магазинчик в доме ведьмы. Оттеснив парочку, выбиравшую, что выпить перед тем, как забраться в постель, я купил пакет зерен.
Кофемолка дребезжала так, что казалось, вот-вот развалится. Китайский чайник тоже дышал на ладан. Я сделал мысленную пометку – купить новый.
– Прервись. – Я поставил чашку с черным напитком на край стола.
– Почти закончила, – все так же не глядя на меня, откликнулась Леночка. – Спасибо.
«Почти» растянулось на час. В конце концов ведьмочка отодвинула серебряный поднос, сняла очки и потерла переносицу.
