Марк провел большую часть утра, переходя от корабля к кораблю, чтобы отыскать те, которые пойдут по Адриатическому морю, и спросить, нельзя ли ему поплыть с ними, заплатив за это работой на корабле. Но десятилетний мальчик был никому не нужен. Некоторые грубо отказывали ему, другие были подозрительными, а один капитан спросил его прямо, не беглый ли он раб. Марк сказал «нет», извинился и сразу покинул корабль. Он решил быть осторожнее. Децим наверняка пообещает вознаграждение за поимку сбежавшего раба, да и фермеры будут стараться найти вора, из-за которого сгорела их кладовая.
У него осталось полхлеба и немного сыра. Он вынул их из-за пазухи и стал жевать без особого энтузиазма. Когда его припасы закончатся, ему придется туго, и если он не найдет способа заработать деньги или присоединиться к корабельной команде, значит снова придется красть. Такая перспектива вовсе не радовала. Уже не в первый раз он проклял Децима — причину всех его страданий. Закончив есть, Марк наполнил бурдюк водой из общественного фонтана и устроился на пороге заколоченного магазина, чтобы собраться с силами и переварить съеденное.
Полуденная жара стала невыносимой, и причал почти опустел. Люди уходили отдохнуть на часок-другой. Бригады грузчиков спрятались в тени на складах, где одни принялись играть в кости, а другие ели или спали. На кораблях команды тоже отдыхали, растянувшись на палубах везде, где могли найти тень. Вскоре все кругом затихло, и только несколько человек продолжали заниматься своим делом на причале. Марк понял, что для него это лучший шанс попасть на корабль, пока команды спят. Он стряхнул крошки с туники и поднялся. Напротив него оказалась опустевшая палуба «Попутного ветра», и Марк медленно пошел по причалу, уголком глаза глядя на корабль. Он узнал, что корабль направляется в Брундизий, торговый порт напротив побережья Греции. Идеальный вариант для Марка.
Медленно проходя мимо, он отметил, что большая часть команды лежит под тентом, натянутым над кормой. Лишь один человек оставался на носу корабля. Прижав бурдюк с вином к груди, он громко храпел. Грузовой люк рядом с трапом был открыт. Оглянувшись вокруг, чтобы убедиться, что никто из команды не видит его, Марк вернулся к трапу и уверенно поднялся по нему словно член команды, возвращающийся на борт (на тот случай, если кто-нибудь на причале обратит на него внимание). Взойдя на корабль, он тут же опустился вниз и припал к палубе. Помедлил, оглядываясь по сторонам. Пьяный все еще спал и храпел так громко, что казалось, доски палубы вибрируют под ногами. На корме под тентом никто не шевельнулся.
— Пока все хорошо, — прошептал Марк.
Высокий деревянный порог люка находился на расстоянии менее шести футов от него. Марк осторожно пополз туда на четвереньках, обжигаясь о горячие доски палубы. Достигнув люка, он посмотрел вниз. Похоже, груз корабля состоял в основном из тюков материи, тщательно сложенных в задней части трюма. В передней части лежали доски из темного дерева, почти черного. Пустого места оставалось очень мало, и Марк понял, что «Попутный ветер» скоро закончит погрузку и отчалит. «Замечательно», — подумал он.
Переступив через изношенный порог люка, Марк с мягким стуком упал на большой тюк шерстяной материи. На мгновение он замер, прислушиваясь, не привлек ли шум чьего-либо внимания, потом по тюкам пробрался к задней части трюма. Он выбрал место наверху, прямо под поперечной балкой корабля. Один тюк отсюда он осторожно вытащил и перетащил к тюкам, лежащим под люком. Забравшись в освободившееся пространство, Марк вытянул еще один тюк и аккуратно разместил его перед входным отверстием. Затем он подтянул вперед третий тюк и окончательно замаскировал свою нору. С этой стороны оставалась узкая щель, достаточная, чтобы он мог протиснуться внутрь. С дальней стороны он мог заглянуть в люк, и когда решетка грузового люка окажется на месте, ему будет достаточно света и воздуха во время плавания по морю.
В трюме было жарко. Ожидая продолжения погрузки, Марк чувствовал, как все его тело покрывается потом. Вскоре ему захотелось пить, но он не поддался искушению попить из бурдюка. Нужно экономить воду. Когда она закончится или когда он начнет голодать и его положение станет невыносимым, придется сдаться на милость команды и надеяться, что они не возвратят его в Грецию или, что еще хуже, не передадут Дециму, когда узнают, кто он.
Прошел почти час, и Марк услышал топот ног по палубе: это команда корабля вернулась к выполнению своих обязанностей.
— Работать! — громко крикнул капитан. — Грузчики, перенесите оставшийся груз на борт. Корабль должен отплыть до темноты. Живее!
Вскоре Марк увидел через узкое отверстие, которое он оставил для себя, как двое из команды спустились в трюм и стали укладывать последние тюки материи. Над головой все время раздавался топот ног. Завершая погрузку, моряки разместили в трюме несколько деревянных ящиков и корзин с большими амфорами и поднялись на палубу. Послышался грохот — это закрывали решеткой грузовой люк. Марк облегченно вздохнул, никем не замеченный, и растянулся в своем укрытии. По крайней мере, дорогая материя, окружавшая его, служила ему удобной постелью. Главными проблемами оставались жара в трюме и жажда, которая уже начинала мучить его.
Как только погрузка закончилась, капитан отдал приказ приготовиться к отплытию. Трап был поднят на борт, парус распущен, весла спущены на воду, чтобы отчалить от причала. Ритмично скрипя в уключинах, длинные весла вывели корабль в гавань, мимо ожидающих своей очереди судов, а потом в открытое море. Началась качка, и Марк сразу почувствовал тошноту и слабость во всем теле. Он закрыл рот рукой, чтобы его не вырвало. Не хватало только провести плавание в окружении собственной рвоты.
Сверху доносились приглушенные крики — это капитан приказал команде крепить парус и держать курс на Италию. Когда «Попутный ветер» поплыл по волнам, то зарываясь носом в воду, то поднимаясь, Марк свернулся клубком и застонал. Он испугался, что его вот-вот вырвет, и собрал все свои силы, чтобы не допустить этого. Но настал момент, когда он больше не мог сдерживаться. Он отодвинул тюк, высунулся в трюм, и его вырвало. Тошнота подступала снова и снова, и вскоре в желудке у Марка ничего не осталось. Позывы продолжались еще какое-то время, желудок судорожно сжимался, но потом все прекратилось. Марк знал, что следы рвоты обязательно увидят, когда корабль придет в порт, но он надеялся, что в этом обвинят кого-нибудь из команды, кто не успел вовремя добежать до борта.
С наступлением темноты он набрал в рот немного воды, прополоскал его, выплюнул и только после этого напился, Удостоверившись, что вход в нору закрыт, Марк снова свернулся клубком и попытался отвлечься от своей болезни и продумать следующие шаги. Когда корабль достигнет Брундизия, надо найти способ незаметно покинуть корабль. Потом добраться до Рима и отыскать дом генерала Помпея.
На мгновение его охватил ужас оттого, что он взялся за невыполнимую задачу. В конце концов, он всего лишь маленький мальчик, совершенно одинокий. Он родился и вырос на ферме отца и до сих пор не уезжал от дома дальше чем на двадцать миль. Ему предстоит проделать долгий путь до Рима, а оказавшись там, найти способ рассказать все генералу Помпею. Если генерал такой великий и влиятельный, как говорил отец, это будет очень трудно сделать. Марка терзали сомнения и страхи, но внезапно у него перед глазами вспыхнул образ матери. Марк сжал кулаки, отбросил свои страхи и сказал себе, что он — трус. Отцу было бы стыдно за него. Он забился в угол, закрыл глаза и постарался не думать о том, что его ждет, и о своей тошноте, которая то и дело подступала в такт движению корабля.
