Протягивая мне руку:
— Здравствуйте! Вы — писатель?
— Есть малость!
— Я тоже.
— Очень приятно, коллега. Над чем в настоящий момент работаете?
— Пишу книгу. Про астронавтов. Фантастику. Как бы «Звездные войны». Вы смотрели «Звездные войны»? Ну, по видику?
Полный восторг в глазах Букашки. Взглядом призывает меня восторгаться избранником.
— Извините, коллега, не смотрел.
— Это напрасно, напрасно... Очень хорошая картина...
— Я вообще, коллега, чувствую, что отстал.
Коварство же мое заключалось в поставленной на виду казачьей шашке. Маэстро сел в кресло, закинул ногу на ногу. Букашка, не смея дышать от восторга, замерла, как кукла на витрине. И тут взгляд фантаста-литератора падает на шашку.
— А это что у вас?
— Шашка.
— Настоящая?
— У нас, коллега, в доме все настоящее.
— А посмотреть можно?
— Вам все можно. Вы гость. Тем более мы — писатели!
Я был мальчишкой. Про эту публику я все знаю! Это девчонки для меня — омут темный, а мальчишек я знаю как облупленных! Не могло не сработать!
Через полчаса расхристанный и потный, с бабочкой на спине избранник носился по квартире с воплями, от которых кровь заледенела бы в жилах самых храбрых самураев. Шашка грозила превратить в труху всю нашу мебель, и я сто раз поблагодарил судьбу за то, что наша мама в сей романтический момент отсутствовала.
— Что это за придурок? — приветствовал избранника вернувшийся из школы мой старший сын Богдан. — Ты, дебил, угомонись! Счас как по башке тресну! Откуда этого эмбриона выкопали?
Но маэстро в экстазе ничего не воспринимал. Даже за обедом он косился на шашку и норовил поскорее запихать в рот котлеты и пирожное, чтобы опять заскакать, размахивая разящим клинком.
Букашка время от времени старалась ненавязчиво, но упорно попадаться ему на глаза, но была совершенно невостребована. Избранник оказался не Ромео, а скорее уж Ричардом Львиное Сердце. Во всяком случае на данный период.
— Убил бы гада! — отметил как старший товарищ его успехи в фехтовании Богдан. — Ну до чего же малявки все противные. Неужели и я такой в детстве был?
— Он по сравнению с тобой — ангел! — не скрыл я правды от сына. — Ты в его лета лягушек в карманах приносил и «подвзрывалки» делал так, что чуть школа не сгорела.
— С ума сойти! Этого так и хочется по стене размазать, чтоб кишки брызнули.
— Спокойно! Это наш гость! Это наш друг!
Избранника увели, и он, с сожалением и вздохами, оставил шашку.
— Я еще приду! — пообещал он на прощанье.
— Только не надо угрожать! — Богдан с облегчением закрыл за ним дверь на засов.
В полном молчании мы закончили торжественный обед. Букашка безропотно переоделась и молча принялась мыть посуду.
— А мне Дима понравился, — сказал я как бы между прочим.
Простодушный Богдан поперхнулся.
А Букашка, вытирая тарелку, вздохнула:
— Да. Он — хороший. — Но, помолчав, добавила: — Только какой-то дурак!
Так удалось преодолеть первую любовь.
С ужасом жду следующих.
«Как к Ныне...»
— Букашка, вам стихи задавали?
— Угу. Папа, а тебе кто больше нравится: Уитни Хьюстон или Тина Тернер?
— Мне — Людмила Зыкина! Стихи выучила?
— Угу. А мне, например, обе нравятся...
— Читай.
— «Как к Ныне сбирает свои вещи Олег...»
— Стоп, стоп, стоп... Ну-ка, еще раз!
— «Как к Ныне сбирает свои вещи Олег...»
— Объясни-ка мне, пожалуйста, что это за «вещи» , которые сбирает Олег, и вообще, что это за Олег такой.
— Олег — это князь такой, ну кабутто принц.
— А что это за «ныне»?
— Не что, а кто! Ну, это имя такое, что ты, как дурачок? Нына! Ну, Нина! У нас на даче, помнишь, тоже такая девочка есть — Нина! Он, наверное, в Нину влюбился и вот собирает свои вещи и уходит к ней жить!
— А дальше?
— А дальше он будет мстить не разумно хазарам...
— Не разумно?
— Конечно. Ты же сам говорил, что мстить вредно. Христос сказал: «Мне отмщение и я задам!» Да еще как! «Я вам задам! Ого!» Так что мстить не разумно... Понял?
— Я понял, что ты книжку не открывала.
— Потому что я и так на уроке хорошо слушаю. И все, что учительница говорит, сразу запоминаю! Мне и учить ничего не надо! Только чуть-чуть повторю и все!
Бедный мой ребенок! И так хочется отомстить не разумно, а как следует хазарам! Чтобы не пришлось Олегу собирать свои вещи. И делать это нужно немедленно и ежедневно... Иначе скоро мы все отправимся к Ныне.
Но несколько дней спустя, едучи в трамвае, слышу разговор двух старушек:
— Ну, слава богу, помолилися, счас домой приедем. чайку попьем. Оно и в Писании сказано: «Чаю в вокресение!» Это уж обязательно: чаю в воскресение!
— Мамочки! — не выдерживаю я. — В Писании сказано: «Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века!..»
— Ну, а мы что говорим? Чай, он всем на пользу!
— «Чаю» означает «верую и жду, что воскреснут, во Христе, живые и мертвые!» Про заварку и про чаек в воскресенье в «Символе веры» ничего не говорится.
— Мил человек, ты не серчай... Ну, вот ты образованный, а мы люди темные, ты уж нас прости!
— Да это вы меня простите за горячность!
— Да не почто прощать-то, голубчик, Бог простит И помилует, и спасет...
Вот уж тут мне возразить нечего. А все же грамотность — большая сила. Может быть, «лапша на ушах * в какой-то степени неумение или нежелание читать?
Косоглазие
Мой пятилетний крестник Федор стал косить! Испуганные родители приметили, что как только Федор оставался один, то бросал все игрушки, глаза его устремлялись в одну точку, а потом ехали к носу!
Вскоре приступы участились. Федор стал застывать над тарелкой с манной кашей, которую всегда ел с трудом и причитаниями, глаза у него стекленели и постепенно собирались в кучку.
Офтальмологи ничего патологического в Фединых глазах не нашли и рекомендовали родителям сходить к невропатологу. Началась эпопея хождений по врачам, увенчавшаяся тем, что по знакомству, за большие деньги, Федору сделали томограмму головного мозга.
Мой крестник с интересом рассмотрел картинки, которые им выдали в Военно-медицинской академии, и, естественно, поинтересовался, что это такое.
