– Сами знаете, – сказал он угрюмо. – Только одна. Устаревшая.
– Стреляет ядрами, – добавила Бугго. – Чугунными.
Хугебурка пропустил эту остроту мимо ушей.
– Будем уходить полным ходом, насколько хватит сил.
– А потом? – спросила Бугго.
– Может быть, успеем, – отозвался он. – «Ласточка» гораздо более мощный корабль, чем представляется на первый взгляд. И никто, даже мы с вами, не знаем ее истинных возможностей.
Пока они разговаривали, светящаяся точка приблизилась еще на несколько градусов.
* * *
Первый выстрел царапнул вскользь обшивку «Ласточки» в середине следующего дня. Второй почти сразу вслед за первым тряхнул корму.
– Повреждения? – крикнула Бугго.
– Порядок! – донесся из микрофона внутренней связи бодрый голос Малька. Он явно получал удовольствие от происходящего.
«Ласточку» трясло и болтало. Хугебурка перевел корабль на ручное управление. Компьютер несколько раз переспросил: «ВЫ УВЕРЕНЫ, ЧТО ХОТИТЕ ПРОДОЛЖИТЬ ОТКЛЮЧЕНИЕ АВТОМАТИЧЕСКОЙ ФУНКЦИИ?», но наконец сдался и зажег красные буквы: «АВТОМАТИЧЕСКИЕ ФУНКЦИИ ПОЛНОСТЬЮ ОТКЛЮЧЕНЫ».
Бугго сидела рядом и смотрела, как ее старший офицер ведет корабль. Со стороны казалось, будто уходить от выстрелов – дело совсем простое. Более того, то и дело ей чудилось, что Ерхой нарочно палит мимо, подыгрывая Хугебурке.
Хугебурка совершенно преобразился: подобрался, сжал губы, напряг брови. Он стал моложе и страшнее. «Наверное, таким он был бы, если бы всю жизнь прослужил на военном флоте», – думала Бугго, искоса посматривая на своего старшего помощника.
Раз за разом Хугебурка уводил корабль из-под выстрелов, и всякий раз не верил, что ему это снова удалось. Должно быть, Ерхой играет с «Ласточкой». Возможно, он и не собирается причинять ей серьезные повреждения. Особенно если намерен захватить корабль и продать его. А может быть, дело действительно в том, что Хугебурка – хороший штурман. Лучше, чем Ерхой Великолепный.
Бугго молчала, сидя рядом. Наблюдала. Хугебурке нравилось, что капитан молчит. Он считал это одним из самых ценных качеств Бугго Анео: она подбирала людей, расставляла их по постам – и после никогда не вмешивалась в их работу. Особенно если работа велась эффективно.
Наконец Хугебурка сказал:
– Отстал.
– Надолго? – тотчас спросила она.
– Понятия не имею. Возможно, он хочет нас измотать, чтобы потом одним-единственным удачным выстрелом обезвредить… Мне почему-то кажется, он зарится не только на наш груз, но и на наш корабль. Так что он на время отойдет, а после снова начнет кусать за пятки.
– Что мы можем сделать?
– Решительно ничего…
– Так не бывает, – отрезала Бугго. – Наверняка у нас еще есть какой-нибудь козырной «скаф» в рукаве. Нужно только поискать, в каком.
Они обменялись быстрыми взглядами, словно подозревая друг друга в злокозненном сокрытии этого самого таинственного козырного «скафа». Решение готово было созреть у обоих… И тут все переменилось в единый миг.
В рубку ворвался Антиквар. Он был красен, роскошный воротник из прозрачной твердой парчи висел на одной нитке, а округлое лицо несло на себе следы недавней драки.
Бугго охватил мгновенный ужас. Совершенно дикая мысль пронеслась в нее в голове: неужели враг каким-то хитрым способом пробрался на «Ласточку», и где-нибудь в камбузе уже вовсю кипит абордажный бой?
Должно быть, Хугебурка подумал что-то в том же роде, потому что вдруг он побледнел и полез за оружием.
Но объяснение происходящему безобразию влетело в рубку сразу вслед за Антикваром. Оно было настолько невероятным, что ни Бугго, ни Хугебурка поначалу даже не поняли – что они, собственно, видят. Видят собственными глазами!
Ибо «оно» представляло собой совершенно незнакомую женщину.
Женщина обладала иссиня-черной кожей, желтоватыми, косо разрезанными глазами, выбеленными бровями и очень светлыми, розовыми губами. Ее волосы, также выкрашенные розовым, торчали дыбом и были растрепаны самым плачевным образом. Очень короткая рубашечка на двух скрещенных над лопатками бретельках полностью открывала ее короткие, похожие на бутылочки, босые ноги.
Искривляя рот, она самозабвенно кричала на Антиквара:
– Ты!.. Болван!.. Глупый дурак! Что здесь происходит? Нас же убьют!
– Капитан, простите! – вопил Антиквар, петляя по рубке и норовя скакнуть на топчан. – Капитан, спасите!
Бугго пришла в себя первой. Она встала и решительно подошла к негодующей особе. Та разинула рот пошире, чтобы исторгнуть новый возмущенный вопль, но обнаружила, что подбородок ее упирается в лучевик. Скосив желтые глаза, женщина увидела дуло и визгнула очень тихо.
– А, так-то лучше, – сказала Бугго, не убирая лучевика. – Ну, кто ты такая, а?
– Ее зовут Сфена. – Антиквар боком подобрался к капитану и теперь безуспешно пытался приладить воротник на место. – Я хотел доложить, но не успел.
– Докладывайте сейчас, – не глядя на него, приказала Бугго.
– Докладываю.
Сфена тяжело дышала. Рубашечка колыхалась над ее грудью. Бугго была очень мрачна.
– Эта женщина, Сфена… Капитан, мы любим друг друга, – заискивающе начал Антиквар и потер расцарапанную щеку.
– Ваша любовь имеет какое-то отношение к табельному списку экипажа «Ласточки»? – холодно осведомилась Бугго.
– Я виноват… – Антиквар едва не плакал.
Бугго повернула к нему голову и глянула с отвращением.
– Ступайте, приведите себя в порядок. О вашем поведении поговорим после. Кстати, в рубке давно следовало вымыть пол. Поразмыслите над этим на досуге, господин Калмине.
Калмине с облегчением скрылся. Сфена дернула углом пышного накрашенного рта.
– Сядем, дорогая, – предложила ей Бугго и показала дулом лучевика на топчан. – Потолкуем.
Сфена суетливо забралась на топчан с ногами. Бугго осталась стоять.
– Я слушаю вашу версию случившегося, – сказала капитан, поигрывая лучевиком.
Сфена плаксиво проговорила:
– Мы познакомились в баре. Он сразу мне понравился. Такой… положительный. Одет со вкусом. Сразу видно, что хороший человек. Говорил, что служит на превосходном корабле.
– Он был абсолютно точен, – заметила Бугго.
– Мы неплохо провели время. Не хотелось расставаться. Он сказал, что влюблен в меня. – Сфена всхлипнула.
– Я не вполне понимаю, – осведомилась Бугго, – вы – обольщенная невинность?
Сфена вскинула голову, вызывающе сверкнула желтыми глазами.
– Мне никто не говорил, что любит! Он – первый…
– Зато вы – не первая, кому он это говорит, – с нескрываемым злорадством заявила Бугго. – Ну ладно, это не имеет отношения к делу. Продолжайте.
