Я с аппетитом доела свинину, подобрала корочкой остатки соуса и откинулась на спинку стула. Сосед трудился над уткой. Официантка убрала тарелку и тут же принесла мне курицу с ростками бамбука. А я-то совсем забыла, что заказала четыре блюда. Истинно говорят, жадность до добра не доводит!
– Однако! – Мужчина за соседним столиком покончил наконец со своей уткой. – Позвольте, коллега, выразить вам свое восхищение! Я лично больше трех блюд одолеть в этом ресторане не в состоянии.
– Я тоже, – честно призналась я, – не могу впихнуть в себя больше ни кусочка.
– Да, следует правильно рассчитывать свои силы, – улыбнулся он, – но вы не расстраивайтесь, попросите завернуть вам это блюдо с собой. Не пропадать же добру!
И правда, что это я? В китайских ресторанах можно заказать еду с собой. Или забрать домой то, что не смог доесть. Это называется «дог бэг» – собачья корзиночка. И точно, девушка принесла мне зеленого чаю, счет и аккуратную картонную коробочку с нарисованными веселыми китайчатами.
Я послала соседу воздушный поцелуй и решила, что пора уходить. Однако задержалась, наводя красоту в туалете.
– Жду-жду! – ворчливо сказал мужчина, стоя на крыльце. – Машина подана!
И вправду, на улице ожидало такси. Нам оказалось по дороге, или посетитель ресторана решил подвезти меня из любезности. Простились мы дружески возле подъезда. Попадаются еще в нашем городе приятные люди!
Улыбаясь, я взялась за ручку двери, и в это время что-то огромное, лохматое и сердитое пихнуло меня в бок.
– Ого! – крикнула я, едва удержавшись на ногах. – Хорошенькое дружеское приветствие!
«С чего ты взяла, что мы с тобой подруги? – тихонько рыкнула Анюта. – Да я таких подруг… на завтрак ем!»
– Даша! – ко мне спешил Иннокентий. – Как ты себя чувствуешь? С тобой все в порядке?
Мы переглянулись с Анютой – ее хозяин был в своем репертуаре.
– Мы волновались, – продолжал он, не замечая, что его обожаемая собаченция подошла ко мне близко, наклонила голову набок, любовно приглядываясь к моей правой икре, и уже приоткрыла пасть, похожую на средних размеров саквояж.
– Но-но! – отпрыгнула я в сторону. – Что за шутки, Анюта? Возьми себя в руки!
Анюта презрительно фыркнула и отвернулась. Но тут же застыла на месте, как будто пораженная столбняком. Потом повернула голову, ноздри ее затрепетали, она потянула носом воздух и издала душераздирающий страстный стон.
– Анюта! – предостерегающе заговорил Иннокентий. – Не делай этого! Ты же воспитанная собака…
Ага, как же! Воспитанная собака крутанулась вокруг своей оси и бросилась ко мне.
– Стоять! – рявкнул Иннокентий.
От неожиданности я застыла на месте и даже подняла руки вверх вместе с зажатой коробочкой из ресторана. Анюта села и умильно поглядела на коробочку.
– Что у тебя там? – требовательно спросил Иннокентий. – Китайское?
– Ну да, – растерялась я, – курица, а что?
– Анюта обожает все китайское, – вздохнул Иннокентий. – Ты уж извини.
– Да боже мой! – Я раскрыла коробочку с веселыми китайчатами на крышке и поставила ее перед собакой. – Кушай на здоровье!
Анюта шумно сглотнула и набросилась на китайскую еду.
– Анюта! – в ужасе закричал Иннокентий. – Как ты можешь? Ты же воспитанная собака, а ешь на улице, прямо из коробки!
– Ты забыл сказать, чтобы она вымыла лапы и повязала салфетку! – рассердилась я. – Дай животному спокойно поесть, завоспитывал совсем собаку!
Анюта молниеносно расправилась с содержимым коробочки и поглядела на меня с благодарностью. Мы условились, что Иннокентий положит сегодня ее матрасик прямо у входной двери, так что если кто-нибудь попробует ночью проникнуть ко мне в квартиру, Анюта услышит и поднимет жуткий лай.
Дома я напилась чаю и решила найти координаты Норы, где-то валялась у меня ее визитка.
Я принялась перебирать карточки.
Чего тут только не было!
Парикмахеры и косметологи, чьими услугами я воспользовалась всего один раз; мастер по ремонту компьютеров; специалист по принтерам и прочей оргтехнике; массажистка, к которой меня в свое время пристроила Сандра, заявив, что у меня ярко выраженное искривление позвоночника; фирма, в которой я постоянно покупаю авиабилеты; та самая Виктория из турфирмы, которая отправляла меня на Лазурный Берег; женщина с экзотической профессией берейтор, с которой я как-то встретилась в театре и разговорилась; еще одна, на чьей визитке было напечатано «мастер икебаны» – эту я вообще не смогла вспомнить…
Только Нориной визитки нигде не было.
Перебрав все карточки три раза подряд, я вдруг вспомнила, куда дела ее.
У меня на шкафу стоит красивая фарфоровая вазочка, расписанная лиловыми ирисами. Так вот, эта вазочка стояла неровно и дребезжала, когда мимо дома проезжали тяжелые грузовики. И я подложила под нее Норину визитку.
Встав на табурет, я дотянулась до злополучной вазочки и вытянула из-под нее глянцевую картонку. Вазочка тут же обиженно задребезжала, хотя никакие грузовики мимо дома не проезжали. Я показала ей кулак, спрыгнула с табурета и потащилась к телефону. Однако прежде что-то заставило меня взглянуть на часы. Мнда-а… Двенадцатый час, поздновато для звонков, придется перенести на завтра.
Ночь прошла спокойно, никто не ломился ко мне в дверь и не названивал по телефону. Стоя под душем, я решала в уме сложную проблему, можно ли звонить Норе в полдевятого утра. С одной стороны, она – женщина неработающая, такие встают обычно не раньше десяти – куда торопиться? С другой стороны, я помнила, что у Норы в жизни есть большая забота – присматривать за легкомысленным своим муженьком. А при таком раскладе – куда уж там спать долго! Этак всю семейную жизнь проспишь!
Выйдя из ванной, я услышала стук в нашу общую с Иннокентием стенку и выглянула на лестницу. На площадке стояла Анюта, в зубах у нее был бумажный пакет из французской булочной, что на углу. Там лежали две горячие булочки – с изюмом и с вареньем. Я умилилась и тут же оценила деликатность Иннокентия – не явился сам, а прислал собаку, чтобы я не подумала, что он напрашивается на утренний кофе, которого у меня, кстати, нету, снова закончился. Ужасно приятно, когда о тебе кто-то заботится, подумала я, пережевывая сдобу. Анюта от мучного отказалась, очевидно, берегла фигуру.
Первый раз у Норы было занято, я обрадовалась, выждала несколько минут и набрала снова.
На этот раз трубку очень быстро сняли, и молодой женский голос выпалил:
– Извините, нас прервали! Еще у него красные пятнышки на животе… такие меленькие… А у Мишутки…
– Нора? – удивленно переспросила я.
– Элеонора Васильевна, это вас! – недовольно проорал молодой голос. – Только недолго, мне должен позвонить врач!
