– Как это? – Блондинка вскочила. – У меня есть документы! Справка от врача!
– Я к чему веду, – обратилась Алиса к следователю, – если у меня, как она утверждает, был мотив для убийства, то у нее тоже он мог вполне быть. Допустим, Глеб узнал, что она вовсе не беременна, и грозился, что выгонит ее вон – вот вам и мотив!
– Это интересно! – оживился следователь. – Ну, это же легко проверить!
– Что-о? – Блондинка вскочила. – Я буду жаловаться на произвол!
При этом глаза ее подозрительно бегали.
– Идите пока, гражданка Коновалова, я вас еще вызову.
Когда за блондинкой захлопнулась дверь, следователь поглядел на Алису задумчиво.
– Не сочтите это вольностью с моей стороны, – сказал он, – но я никак не могу понять, как можно из двух женщин выбрать ее, а не вас…
– Мы очень разные, – сухо сказала Алиса, чтобы навеки отбить у этого типа охоту говорить комплименты.
Он понял, и далее допрос пошел по накатанной колее – когда Алиса пришла к адвокату, почему опоздала, кого встретила и кого не встретила…
– Меня не оставляет мысль, – сказал он на прощание, – что вы, Алиса Леонидовна, многого недоговариваете. Было бы лучше, если бы вы рассказали мне все.
«Еще чего!» – подумала Алиса, не забыв обворожительно улыбнуться.
– Этот ваш Прокопенко совершенно за машиной не следил, – огорченно говорил Ваня, – надо бы в сервис съездить. Я как раз на два договорился.
– Езжай, – согласилась Алена, – тут недалеко, я такси возьму!
– Вот она, Подьяческая, двенадцать! – Водитель такси остановил машину возле красивого пятиэтажного дома дореволюционной постройки, открыл Алене дверцу.
– Может, вас подождать? – спросил он.
– Не надо! – отмахнулась Алена и ушла.
Дверь подъезда была широко открыта – какой-то парень вносил внутрь коробки.
Алена сверилась с запиской и поднялась на четвертый этаж, нашла там восьмую квартиру.
Возле соседней квартиры копошилась старушка. Она никак не могла попасть ключом в замочную скважину, а потом и вовсе уронила ключи и сумку.
– Деточка, – проговорила она, слегка задыхаясь. – Помогите мне, пожалуйста!
– Конечно! – Алена подошла к старушке, подняла сумку и ключи, хотела подать, но та вдруг тяжело задышала, схватилась за сердце.
Алена поддержала ее, хотела открыть дверь квартиры и помочь старушке войти внутрь, но та схватила ее за руку и сквозь одышку проговорила:
– Деточка… лекарство… скорее дай мне лекарство!..
Она задыхалась и дрожащей рукой показывала на свою сумку. Алена торопливо открыла сумку, перерыла ее содержимое и на самом дне нашла стеклянный флакончик с таблетками.
– Это? – спросила старуху. Та энергично закивала и жестами поторопила девушку.
Алена попыталась отвинтить колпачок, но это оказалось неожиданно трудно. Наконец она справилась с флаконом, вытряхнула на ладонь желтую таблетку.
– Одну? – спросила старушку. Та кивнула, протянула руку, схватила таблетку и озабоченно проговорила:
– Деточка, флакончик-то положи на место!
– Конечно, не беспокойтесь… – Алена аккуратно завинтила флакон, убрала в сумку и удивленно взглянула на старушку, которой явно стало гораздо лучше. – А что же вы ее не принимаете? Ее как – под язык надо?
– Лучше мне. – Старушка взяла у Алены сумку, ключи, взглянула на дверь, возле которой суетилась, и вдруг удивленно проговорила: – Это же седьмая квартира!
– Ну да! А вам какая нужна?
– То-то я смотрю, ключи не подходят! – Она захихикала.
– А какая вам нужна, бабушка? – настойчиво переспросила Алена.
– А ты что это, девушка, чужими делами интересуешься? – Старуха поджала губы и взглянула на Алену подозрительно. – Мало ли какая мне квартира нужна? Это тебя совсем не касается! Я тебя вообще в этом доме первый раз вижу!
С этими словами старуха заковыляла к лестнице и пошла по ней вниз.
Алена проводила ее удивленным взглядом.
Вот так поможешь человеку, а в ответ тебе ничего, кроме хамства!
С этой мыслью Алена вернулась к двери восьмой квартиры и нажала на кнопку звонка.
На звонок никто не ответил. Алена позвонила еще раз – и снова безрезультатно.
– Ну что это за агентство такое! – воскликнула она в сердцах. – Сами мне назначили это время, а никого нет…
Она прислушалась и, расслышав в глубине квартиры какие-то голоса, раздраженно пнула ногой дверь… и та открылась.
– Так вы дома? – громко проговорила Алена, входя в прихожую. – Эй! Я по поводу квартиры!..
Ей никто не отозвался, но из комнаты в конце коридора действительно донеслись громкие голоса.
«Понятно, – подумала Алена, двигаясь на эти голоса. – Они так увлеклись своим разговором, что не услышали звонка».
Правда, разговор был какой-то странный.
– А сколько калорий в этом блюде? – спрашивал женский голос, удивительно ненатуральный.
– Пятьсот сорок, – отвечал ей мужской. – Но если вы хотите понизить его калорийность, вы можете вместо майонеза использовать диетический йогурт…
Пройдя по коридору, Алена вошла в комнату и увидела прямо перед собой экран включенного телевизора. Там шла кулинарная передача, именно ее Алена и услышала из коридора.
– Эй, есть здесь кто-нибудь? – спросила она, поворачиваясь…
И увидела полулежащую на диване женщину.
В первый момент она ее не узнала.
В первый момент она увидела только длинные загорелые ноги и задранный шелковый халат.
Затем… затем она увидела запрокинутое, мертвенно-бледное лицо с застывшим на нем выражением ужаса, полуоткрытый рот, розоватую пену, выступившую на губах…
И только через несколько бесконечно долгих секунд она узнала это лицо, узнала эту женщину.
Это была Марианна Юрьевна, вдова ее отца, мать Вадима, женщина, которая ее настолько ненавидела, что готова была разорить свою фирму, чтобы насолить Алене.
– Марианна… – проговорила Алена тихим, испуганным голосом и сделала шаг к дивану. – Марианна Юрьевна… что… что с вами?
Та не шелохнулась. Впрочем, в глубине души Алена понимала, что ни о каком ответе не может быть и речи, понимала, что Марианна… но она не могла даже мысленно произнести этого слова.
Она подошла к дивану, осторожно, трясущейся рукой прикоснулась к запястью лежащей женщины.
Пульса не было, но Алена не была уверена, что ищет его в нужном месте, и на всякий случай дотронулась до горла.
Здесь пульса тоже не было, и кожа Марианны была холодной. Слишком холодной для живого человека.
