– Туда пройди! – сказал он Алисе.
В дальнем конце павильона были смонтированы декорации квартиры. Алиса, подчиняясь приказу режиссера, взбежала по ступенькам, задержалась в проеме двери, оглянулась через плечо, махнула рукой, присела…
– Так… – Свечкин напряженно думал, – а ты можешь бегать не так шустро? Ну, представь, что ты больше весишь… ненамного – так, чуть-чуть…
Алиса представила.
– Годится! – удовлетворенно крикнул Свечкин. – Все путем!
– Ну, я же говорил, что по гроб жизни мне благодарен будешь! – обрадовался Петряков. – Все, я побежал, Алиска, за тобой коньяк! Да смотри – приличный!
– Минуточку, – сказала Алиса, подходя к мужчинам, – может, все-таки меня спросите, согласна я или нет? Александр Трифонович, не вы ли говорили мне, что я отработанный материал и работы для меня не найдется…
– Какой Александр Трифонович? – Свечкин прижал руки к сердцу. – Алисочка, мы же с тобой сто лет знакомы! Ты же у меня еще студенткой вишенку играла! И очень, кстати, талантливо! И тогда звала меня Шурой! Алиса, войди в положение! Денег уходит на эту… просто страшное количество! А так я ее буду только крупным планом снимать, а тебя – все остальное время!
– Сериал большой? – осведомилась Алиса, старательно делая вид, что колеблется.
– Запланировано восемьдесят серий, но если пойдет хорошо, то сто двадцать я из них выбью!
Алиса отвернулась, чтобы скрыть блеск в глазах. Восемьдесят серий! По крайней мере, ей не грозит больше голодная смерть.
Ладья великого бога солнца Ра завершила свое подземное плавание. Солнце всплыло из морских вод, залив бухту серебром и перламутром, озарив нежным утренним сиянием беломраморную Александрию. Великий город просыпался. В торговых кварталах открывали лавки и таверны, раздавались гортанные голоса погонщиков верблюдов, протяжные крики водоносов.
В этот час к задним воротам дворца Клеопатры подошел высокий худой мужчина с выбритой наголо головой, в простом полотняном одеянии. На руке его было кольцо с изображением головы шакала – знак служителя Города Мертвых. Это был Гимарис.
Возле ворот стоял рослый нубиец в набедренной повязке, с обнаженным мечом в правой руке.
– Пропусти меня во дворец! – проговорил Гимарис, мрачно взглянув на стражника.
Тот, однако, поднял меч и грозно сверкнул белками глаз.
– Меня ждет царица! – изрек жрец надменно и в доказательство своих слов показал нубийцу перстень с именем Клеопатры, который должен был послужить ему пропуском.
Воин убрал меч в ножны, отступил в сторону и окликнул кого-то.
Из-за дворцовой калитки показался прислужник с круглой плешивой головой и большим, как у лягушки, ртом.
– Проводи жреца к царице! – приказал ему стражник.
Прислужник низко склонился перед Гимарисом и знаком пригласил его следовать за собой.
Жрец зашагал вслед за провожатым по коридорам дворца.
Во дворце происходило что-то странное. Кажется, никто не спал в этот ранний час. То и дело открывались двери, по коридорам сновали слуги и стражники, какие-то люди перешептывались в темных углах.
Гимарис оглядывался по сторонам, и беспокойство росло в его душе.
Они шли уже четверть часа, но все еще не приблизились к покоям царицы. Наоборот, плешивый слуга привел Гимариса в дальнюю часть дворца, где хранились припасы для царской кухни. Здесь было темно и безлюдно.
– Куда ты ведешь меня, несчастный? – спросил жрец своего провожатого. – Царица ждет меня! Она будет разгневана таким промедлением!
Слуга повернулся и что-то забормотал, забубнил. Из горла его вырывались странные, нечленораздельные звуки.
– Ты немой? – удивленно спросил Гимарис.
Прислужник кивнул, открыл рот, и жрец увидел красный обрубок вместо языка.
– Ты немой, но не безумец! – воскликнул он в гневе. – Немедленно веди меня в покои царицы или пожалеешь, что родился на свет!
С этими словами Гимарис левой рукой схватил служителя за ворот, а правой выхватил из-за пояса узкий сверкающий кинжал и приставил к горлу немого.
Слуга жалобно забормотал, затем неожиданно рванулся, оставив в руке Гимариса обрывок ткани, метнулся к стене и исчез, словно растворившись во мраке.
– Что за чертовщина?! – удивленно воскликнул жрец, оглядываясь. – Клянусь Изидой, этот малый настоящий фокусник!
– Не стоит тебе упоминать имя Изиды! – раздался из темноты хриплый, гортанный голос.
Гимарис испуганно оглянулся.
Из темноты приближались к нему три высокие фигуры. Приглядевшись к ним, жрец с удивлением увидел, что у одного из них на плечах голова шакала, как у покровителя бальзамировщиков Анубиса, у другого – голова сокола, как у великого Гора, сына Осириса и Изиды, у третьего – голова ибиса, как у мудрого Тота.
– Не упоминай имя Изиды! – повторил шакалоголовый. – Ты разгневал ее! Ты оскорбил имя богини, отдав священную реликвию в недостойные руки!
– Кто вы?! – растерянно воскликнул Гимарис. – Что за маскарад?
– Мы те, кто прислан Великими Богами, чтобы покарать тебя за предательство!
С этими словами существо с головой шакала с нечеловеческой силой ударило об пол своим посохом, и из всех щелей и простенков показались сотни скорпионов. Они ползли к Гимарису, угрожающе подняв свои ядовитые жала.
– Меня не проведешь такими жалкими фокусами! – Гимарис бросил на пол свой жезл, в тот же миг жезл превратился в змея и принялся пожирать скорпионов.
– Это все, на что ты способен? – насмешливо проговорил второй незнакомец, с головой ибиса. Он хлопнул в ладоши, и тотчас же из темноты вылетели два длинноклювых ибиса и, набросившись на змея, в секунду растерзали его.
– Не стоило тебе упоминать имя Изиды! – в третий раз повторил шакалоголовый, и все трое приблизились к Гимарису. – Не стоило после того, как поступил ты с сокровищем Хатшепсут!
– Но я отдал реликвию владычице Египта, наследнице величия женщин-фараонов! – воскликнул жрец, отступая к стене. – При помощи этого ожерелья она возродит славу Земли Кемет!
– Она – чужестранка, гречанка! Она – не наследница Хатшепсут, она наследница неотесанных солдат Александра Македонского, силой захватившего страну Осириса!
– Не раз уже чужеземные воины приходили на нашу землю, – возразил Гимарис. – Не раз чужеземные военачальники садились на трон фараонов, надевали двойную корону повелителей Верхнего и Нижнего Египта. И каждый раз Земля Кемет возрождалась под их властью, и чужеземцы становились настоящими фараонами!
