Подкравшись к Старыгину, незнакомец ударил его в висок.
Густые волосы немного смягчили удар, но Старыгин покачнулся и начал падать.
Тогда смуглый мужчина подхватил его, подтащил к самой набережной и столкнул на каменный причал возле воды.
Марина с ужасом наблюдала за происходящим.
В человеке, который напал на Старыгина, она узнала того самого мужчину, который представился ей Матвеем Ковалевым, мужем Ларисы. Того самого, который подсыпал ей в кофе наркотик, затащил ее, совершенно беспомощную, к себе в квартиру и собирался отрезать палец, чтобы завладеть старинным кольцом.
Первым ее побуждением было броситься на помощь Старыгину, но она тут же поняла, что ничем не сможет ему помочь, зато на этот раз убийца ее не упустит. Лучше выбраться отсюда, доехать до людного места и позвать кого-нибудь на помощь…
Вокруг, как назло, не было ни души, так что приходилось рассчитывать только на свои собственные силы.
Марина передвинулась на водительское место, поставила ногу на педаль газа и хотела уже дать задний ход, как вдруг в спину ей уткнулся какой-то твердый металлический предмет, и неприязненный женский голос произнес:
– Даже и не думай! Убери ногу с педали и выходи из машины!
Марина скосила глаза в зеркало заднего вида и увидела у себя за спиной незнакомую молодую женщину. Видимо, она забралась на заднее сиденье машины, пока Марина наблюдала за Старыгиным.
– Кто вы? – проговорила Марина удивленно. – Что вам от меня нужно?
Незнакомка ничего не ответила, но Марина и сама поняла, что и ей, и тому смуглому убийце нужно ее кольцо.
– Что я сказала? – прошипела женщина. – Вылезай из машины, если не хочешь стать калекой! – и еще сильнее ткнула в спину Марине что-то твердое – наверняка ствол пистолета.
Марина открыла дверцу и выбралась на мостовую. Погода на улице была кошмарной – резкими порывами дул западный ветер, лицо секло колкой крупой то ли мокрого снега, то ли ледяного дождя.
К ней уже спешил смуглый человек. Переглянувшись с незнакомкой, он проговорил:
– Молодец, отлично! Чем ты ее пугнула?
Незнакомка криво усмехнулась и помахала в воздухе металлическим патрончиком губной помады.
Так вот что Марина приняла за оружие!
Мужчина схватил ее за воротник, уставился в лицо горящими темными глазами и прошипел:
– Ну, вот мы и снова встретились! И на этот раз не надейся сбежать от меня! Лучше сразу отдай кольцо, чтобы не доставлять ни нам, ни себе лишних мучений…
От прикосновения смуглого злодея Марину охватила странная томительная слабость. Как будто ее тело вспомнило вчерашний ужас и бессилие, как будто ее снова одурманил наркотик…
Вдалеке на набережной показались две фигуры, неторопливо направляющиеся в их сторону. Бросив на них раздраженный взгляд, мужчина потащил Марину к тому спуску к воде, куда только что столкнул Старыгина.
Он стащил ее по ступеням к самой реке.
Морозов в этом году еще не было, и вода в Мойке была почти свободна ото льда. Сильный ветер поднял на реке волнение, он срывал с волн клочья пены и швырял их в лица людей, словно давая им понять, что они здесь совершенно лишние. Вода стояла очень высоко и еще прибывала, волны время от времени выплескивались на край причала. Здесь, на мокрых каменных плитах, возле самой воды, лежал Старыгин. Марина взглянула на него и почувствовала щемящую жалость. Этот умный и добрый человек попал в переплет из-за того, что пытался ей помочь. Тогда, в первую их встречу, она буквально ввалилась к нему в окно, и он протянул ей руку помощи. И вот чем все кончилось…
Смуглый мужчина, встряхнув Марину за воротник, прорычал, перекрикивая вой ветра:
– Отдай кольцо!
Марина молчала и не двигалась. Не потому, что на что-то рассчитывала или хотела проявить характер – просто она никак не могла преодолеть сковавшее ее оцепенение…
– Да что ты с ней препираешься! – выкрикнула напарница смуглолицего. – Сними его сам – и дело с концом!
– Ничего не выйдет, – возразил мужчина. – Я уже пробовал. Она должна отдать его сама…
Женщина взглянула на него недоверчиво, грубо схватила Марину за руку и попыталась стащить кольцо с ее пальца.
– Да что ж это такое… – пробормотала она через минуту, не добившись успеха. – Вроде сидит свободно, а никак не снять…
– Я же тебе говорил! – мужчина повернулся к Марине: – Сними его сама!
Марина медлила. Она уже готова была сдаться и отдать кольцо, но что-то ее останавливало, какая-то смутная мысль.
Яростно сверкнув глазами, смуглый человек шагнул к безжизненно лежащему Старыгину, толкнул его ногой:
– Не отдашь кольцо – я столкну твоего приятеля в воду!
– Не нужно! – вскрикнула Марина и подняла руку с кольцом. – Не нужно! Я отдам, отдам его!
Вдруг очередной налетевший порыв ветра бросил ей в лицо пригоршню ледяной воды. Марина вздрогнула и словно проснулась, преодолела вялую тоскливую дурноту.
Она сжала руку с кольцом в кулак и внезапно почувствовала, как кольцо потеплело. Из кольца перелилась в нее незнакомая, древняя сила и уверенность в себе.
Она была вовсе не одна в этом поединке, на ее стороне кольцо! И вместе с кольцом на ее стороне стихия – беснующаяся, покрытая пенными гребнями река, свирепо завывающий ветер, срывающий с реки эту пену, и мрачные облака, накрывшие город своей свинцовой тяжестью…
Старыгин пришел в себя от резкого, пронизывающего холода.
Набежавшая на каменный причал волна окатила его, он вздрогнул и открыл глаза.
В углу каменной площадки, возле отвесной стены набережной, стояла Марина. Но в ней трудно было узнать вчерашнюю испуганную, растерянную девушку. Она стояла, гордо выпрямившись, подняв над головой левую руку, на которой тускло сверкало кольцо, и казалось, что сырое, промозглое питерское небо и свинцовые волны реки, на мгновение затихнув, послушно ждут ее приказания.
С двух сторон к Марине медленно приближались ее противники – смуглый мужчина с пылающим взглядом и молодая женщина.
Старыгин вскочил, намереваясь броситься на помощь Марине, но резкий порыв ветра едва не свалил его с ног.
Казалось, стихия дала ему понять, что он – лишний в этой борьбе, что он может только со стороны наблюдать за ней.
Оба противника Марины двигались к ней с трудом, борясь с ветром. Переглянувшись, они тоже выбросили над головой руки – и Старыгин увидел все три кольца, те самые три кольца, которые неизвестный немецкий художник изобразил на своей картине.
И сейчас эти кольца словно ожили, почувствовав присутствие друг друга. Они тускло засветились тем темным, угрюмым огнем, который возникает иногда в жерле вулкана, тем огнем, который, должно быть, горит в аду…
