Историки и археологи знают, что о всяком человеческом поселении больше всего можно узнать, если обследовать свалку. Именно городские свалки поведали историкам о жизни и культуре Древнего Рима, Афин, Вавилона.
Именно содержимое мусорных ведер помогло майору Ленской удачно расследовать больше всего преступлений.
Ленская надела резиновые перчатки, расстелила на кухонном полу газету и высыпала на нее мусор.
Конечно, большей частью это были самые простые отходы – пакетики от чая, упаковки от сосисок и сыра, пустые пластиковые мешки, коробочки от йогурта. Но вскоре она нашла и кое-что интересное – скомканный лист белой бумаги.
Осторожно расправив этот лист, Ленская поняла, что перед ней – листок, вырванный из блокнота.
На первый взгляд листок был чистым.
Но тогда почему его выбросили?
Ленская положила листок на стол, тщательно разгладила его, повернулась к Николаю и коротко потребовала:
– Карандаш!
Николай никогда не задавал начальнице никаких вопросов, он безоговорочно верил в ее гениальность и мгновенно выполнял любое ее приказание, даже самое неожиданное. Наверное, если бы Ленская приказала ему прыгнуть со скалы в кишащее акулами море – он и это сделал бы без промедления.
Сейчас же просьба была самая простая, и через минуту Николай уже нашел и протянул Ленской простой грифельный карандаш.
Ленская слегка, без нажима заштриховала найденный листок, и на нем довольно отчетливо проступило несколько записей.
Видимо, обитатель квартиры писал что-то в блокноте с сильным нажимом, и его записи отпечатались на следующем листке. Он этот листок на всякий случай вырвал и выбросил, но не учел удивительную настырность майора Ленской.
Итак, отложив карандаш, Ленская поднесла листок к свету и прочла на нем:
«Эрмитаж. Тизенгаузен».
Ага! Вот оно, прямое доказательство того, что обитатель этой квартиры знал место работы господина Тизенгаузена и наверняка причастен к его убийству!
Следующая запись была сделана чуть ниже.
«Ольга Окунева».
Под этим именем в столбик были выписаны три телефона – один мобильный и два городских.
Еще ниже шла третья запись:
«Марина Сокольская».
За этим именем следовало два номера, десять цифр мобильного телефона, и один городской.
Майор Ленская почувствовала острое волнение.
Если она работала в отделе убийств, то вовсе не потому, что ей нравились погони и преследования, долгие засады и опасные операции по захвату вооруженных преступников. Больше того, хотя она прекрасно разгадывала хитрые криминальные загадки, совсем не это привлекало ее в работе.
С самого детства Саша Ленская больше всего на свете мечтала спасать человеческие жизни. Сначала она хотела стать врачом, но от природы была такой болезненной, что ей отсоветовали идти в медицину. И тогда она поступила на юридический факультет, а после его окончания пошла работать не в адвокатуру, а в милицию. Потому что надеялась там осуществить свою мечту, спасая жизни незнакомых людей.
С годами она несколько очерствела, суровые милицейские будни заслонили от нее прежние мечты, но когда ей все же действительно удавалось вовремя остановить преступника и спасти чью-то жизнь, Ленская испытывала удивительную радость.
И вот теперь, прочитав на скомканном листке одну под другой две фамилии, Ленская заволновалась.
Тизенгаузен, стоявший первым в этом списке, уже убит.
Логично предположить, что следующие фамилии принадлежат будущим жертвам убийцы…
Пока эти две женщины живы, но их жизни явно в опасности!
Нужно поспешить, чтобы предупредить их, опередить убийцу!
Хотя это и противоречило правилам, Ленская достала свой мобильный телефон. Она решила позвонить потенциальным жертвам.
В первую очередь она набрала номер мобильного телефона Ольги Окуневой. Просто потому, что он стоял первым в списке.
Однако равнодушный голос оператора сообщил ей, что абонент временно недоступен.
Набрав второй, городской номер, Ленская долго слушала длинные гудки.
Наконец она набрала третий номер.
Трубку сняли почти сразу, и приятный мелодичный голос произнес:
– Салон красоты «Белла»!
Едва голова Конрада коснулась подушки, как он провалился в глубокий сон без всяких сновидений, из которого его вырвал только чей-то громкий крик:
– Вставайте, молодой господин! Вставайте скорее! Просыпайтесь же, господин!
Конрад разлепил глаза и приподнялся на своей кровати.
Впрочем, это была вовсе не кровать, а просто охапка трухлявого сена, небрежно брошенная на голую землю.
И над головой Конрада был не потолок комнаты, поддерживаемый толстыми закопченными брусьями, а утреннее розовеющее небо, заглядывающее в проломы разрушенной кровли. И крона дерева, в которой распевал свою утреннюю песенку певчий дрозд.
– Вставайте, молодой господин! – Петер стоял перед Конрадом, выпучив глаза от страха.
– Да я уж проснулся! – протянул Конрад, потягиваясь. – Что ты так кричишь?
– Слава богу, вы живы! А я уж решил, что тот колдун заворожил вас и вы теперь проспите сто лет или вовсе не проснетесь!
– Какой колдун? Что ты так шумишь?
– Да что же вы – не видите, молодой господин? Вчера здесь был замок, пусть бедный, пусть полуразрушенный, но вполне сносный, вполне годный для жилья, и в нем был старый хозяин, и слуга, и нас накормили каким-никаким ужином, а сегодня от этого замка остались одни старые развалины, и ни души вокруг на десяток лье!
– И правда. – Конрад отряхнул одежду от сенной трухи, потер глаза и внимательно огляделся.
Вокруг него высились жалкие остатки стен, многие годы не служившие приютом живому человеку. Каменные осыпи покрывали густые заросли вьюнка и болиголова. В углу между камней скользнула серая лента – то змея проползла по своим змеиным надобностям. Видно было, что только дикие звери посещают эти развалины.
– Пойдемте скорее отсюда, господин! – причитал Петер, которому неуютно и страшно было среди руин замка. – Пойдемте прочь, молодой господин, это скверное, нехорошее место… точно вам говорю – тот старик был злой колдун, и он отвел нам глаза, чтобы заполучить наши христианские души!
– Может, и так… – растерянно проговорил Конрад. – А может, нам это просто приснилось – и граф, и его слуга, и замок…
– Странные вещи вы говорите, молодой господин, – проворчал Петер. – Всякому ясно, что тут не обошлось без колдовства… не буду с вами спорить, ведь я – всего лишь глупый простолюдин, а только одно вам скажу – нужно поскорее отсюда убираться!..
