— Ты пьяна… — повторил Энди, мягко улыбнувшись. —
Но тебе это очень идет — ты просто прелестна. Может быть, потанцуем, пока ты
еще не отключилась?..
Она не отключилась. Они провели вместе чудесный вечер, а на
следующий день ее настроение не могла испортить даже сильнейшая головная боль,
с которой Кейт проснулась утром. Она была не в силах даже встать и дойти до
кухни, но ее выручил Энди, явившись к ней спозаранок с пакетом круассанов,
аспирином и бутылкой апельсинового сока. После таблеток головная боль Кейт
немного улеглась, и она решила во что бы то ни стало приготовить им завтрак.
Правда, она круассаны сожгла, сок разлила и раздавила оба желтка, пытаясь
приготовить глазунью. Но Энди не сказал ни слова — только довольно едко
поблагодарил ее за заботу и расправился с яичницей в два счета. Сама Кейт так
ни к чему и не прикоснулась.
— Я ужасно готовлю, — пожаловалась она, хотя это
было не совсем так. Просто сегодня ей особенно хотелось, чтобы ее кто-нибудь
пожалел.
— А-а, вот почему Джо Олбрайт удрал от тебя! —
догадался Энди.
Казалось, он шутил, но Кейт поняла, что он хочет спросить,
почему они расстались. До сегодняшнего дня он ни разу об этом не заговаривал.
— Это я ушла от него, — поправила Кейт,
отворачиваясь, чтобы Энди не видел горя и тоски в ее глазах. — Он не хотел
жениться на мне, не хотел заводить детей. Я же говорила тебе: его семья — это
самолеты.
— Зато теперь Джо — богатый человек, — не скрывая
своего восхищения, заметил Энди.
Впрочем, он прекрасно знал, что и кроме этого в Джо было,
чем восхищаться. Его талант летчика, технический гений — все это было достойно
самой высшей оценки. Единственное, чего Джо не мог и не умел, это правильно
вести себя с женщинами. Про себя Энди считал его круглым идиотом за то, что Джо
не женился на Кейт, однако это его нисколько не огорчало. Скорее наоборот.
— А почему ты не женат? — спросила Кейт, блаженно
вытягиваясь на кушетке.
— Не знаю… — Энди пожал плечами. — Сначала я был
слишком молод, потом — слишком занят. А может быть, просто не нашел никого
подходящего. — Он внимательно посмотрел на нее. — Ты тоже не спеши с
этим, ладно? У тебя еще есть время…
— О чем это ты? — удивилась Кейт.
— О браке, разумеется! Об этих пресловутых узах
Гименея. В отцовской фирме я видел так много разводов, что иногда мне хочется
навсегда остаться холостяком.
— Ты что же, принципиальный противник брака? —
удивилась Кейт.
— Где уж мне… — Энди вздохнул. — Но торопиться я
не буду. Я же сказал, у нас обоих времени предостаточно…
— Моя мама считает, что у меня-то как раз времени нет.
Она просто в панике — боится, что я останусь старой девой.
— На ее месте я бы тоже волновался: похоже, от тебя не
так-то легко избавиться.
Они оба расхохотались, и Кейт почувствовала, что у нее стало
легче на душе.
Потом они пошли гулять в Центральный парк. Стоял морозный
зимний день, и земля и все дорожки были покрыты тонким снежным покрывалом.
Паппи, которого они взяли с собой, с лаем носился вокруг них и хватал снег
зубами. Все вместе казалось Кейт таким нормальным, таким естественным, что она
едва не зарыдала, подумав, что ничего подобного в ее жизни никогда не будет. Во
всяком случае — не с Джо.
Но вскоре она успокоилась. С Энди ей стало хорошо и
спокойно, и Кейт постаралась не думать о своей потере. Тем же вечером они пошли
в кино, и с тех пор проводили много времени вместе. С ним Кейт чувствовала себя
не так одиноко; Энди был старым, испытанным другом, на которого она могла
положиться и который понимал ее с полуслова, а чаще — вовсе без слов.
Так прошло еще полтора месяца. Обеды и ужины, вечеринки с
друзьями, прогулки с собакой и походы на каток заполняли ее свободное время,
создавая весьма правдоподобную иллюзию нормальной жизни. Несколько раз Энди
заходил к ней в музей, а каждую субботу они вместе отправлялись за продуктами.
Кейт было очень приятно делать все это с ним, и порой она не без горечи думала,
что у Джо никогда не хватало времени на подобные «пустяки». Он был слишком
занят своими самолетами. Энди, напротив, посвящал ей все свободное время, и
Кейт чувствовала, что и ему тоже приятно бывать с ней повсюду.
В День святого Валентина он появился на пороге ее квартиры с
двумя дюжинами красных роз и большой розовой коробкой шоколада, выполненной в
форме сердца.
— Боже мой, чем я заслужила все это?! —
воскликнула Кейт, открывая дверь.
Весь день она больше обычного думала о Джо, но вместе с
отч??янием и тоской в ней постепенно росла и обида. Как мог человек, которого
она любила так долго, так безумно и так самоотверженно, жить без нее и при этом
— не испытывать ни малейшего беспокойства? За все время Джо даже ни разу не
позвонил ей, и Кейт это казалось неправильным, несправедливым. После всего, что
они пережили вместе и поодиночке, они должны были обязательно найти какой-то
разумный выход. Очевидно, каждый из них запутался в собственном и в чужом
страхе и не сумел вовремя прийти в себя. Теперь же Кейт оставалось только
сожалеть об этом. Она вдруг открыла, что не все сказки заканчиваются хорошо, и
это открытие было не из приятных.
— Ты что такая мрачная? — спросил Энди, заметив
выражение ее лица.
— Снова жалею себя, — ответила она.
— Фи, как скучно! На-ка, съешь лучше шоколадку и
подумай о чем-нибудь веселом. И оденься поприличнее — мы едем ужинать.
— А как же твои подружки? — Иногда Кейт
чувствовала себя виноватой, словно она незаконно присвоила Энди, чтобы
пользоваться им без помех.
— Мои подружки подойдут позже. Все четырнадцать штук. Я
думаю, тебе они понравятся.
— А куда мы поедем?
— Сама увидишь. Только надень что-нибудь шикарное и
постарайся в этот раз не напиться.
— Тогда был Новый год, а в Новый год полагается
напиваться! Кроме того, я имею право немного выпить, потому что…
— Нет, не имеешь. Ведь говорила же тебе мама, что у
тебя совсем мало времени и ты можешь не успеть подцепить кого-нибудь приличного.
Не забывай об этом!
Энди дождался, пока она переоденется, и спустился вместе с
ней вниз. У подъезда их ждало не такси, а самый настоящий закрытый фиакр с
полированными перилами и подножками, с фонарями и кучером, запряженный самой
настоящей серой в яблоках лошадью. Голову лошади украшал белый плюмаж из
перьев. У экипажа был такой романтический вид, что Кейт, не раздумывая,
вскарабкалась на высокое сиденье, обтянутое красным плюшем. Энди сел следом,
закрыл дверцу и закутал ей колени толстым шерстяным пологом. В закрытом экипаже
было тепло и уютно, водители такси и прохожие улыбались им вслед, и Кейт,
прислушиваясь к неспешному цокоту копыт по асфальту, невольно подумала о том,
что ожидать чего-то подобного от Джо было бесполезно. Уж он-то скорее повез бы
ее в ресторан на одном из своих новых самолетов. Наконец фиакр свернул на
Пятьдесят вторую улицу и остановился у клуба «21». Энди вылез первым и подал ей
руку; Кейт спрыгнула на мостовую и улыбнулась ему.
